История моды. С 1850-х годов до наших дней
Шрифт:
На лифе свадебного платья от Дома Ворта (ок. 1880) из коллекции Музея исторического общества Западного Резерва в Кливленде хорошо видны крой «принцесса» и изысканные детали, которыми славился Дом.
Императрица Австрии и королева Венгрии Елизавета была одной из главных законодательниц моды в XIX веке. На портрете 1865 года работы Винтерхальтера она предстает в изысканном тюлевом платье, как считается, работы Ворта. Это само воплощение элегантности и безмятежной красоты. Но настоящая история ее жизни была далека от сказки, которую можно вообразить, глядя на это полотно.
Сиси, герцогиня Баварская, выросла в условиях, далеких от строгих манер двора. Ее старшая сестра предназначалась в жены их двоюродному брату Францу-Иосифу, императору Австрии, но он обратил внимание на Елизавету. К моменту их бракосочетания в 1854 году он уже шесть лет был императором. Ей было всего шестнадцать, ему двадцать четыре. Ее вышитое свадебное платье из нескольких ярусов белого муара было показано во французском периодическом модном издании L’Iris. Брак быстро стал несчастливым, частично из-за матери императора, эрцгерцогини Софии, которая постоянно
В конце концов ее неприязнь к двору и несчастливый брак привели к тому, что Елизавета стала редко появляться на публике. Она часто уезжала из Вены, обычно под предлогом лечения от какой-нибудь болезни, реальной или вымышленной. Пресса часто комментировала ее отсутствие, путешествия без мужа, болезни и странные методы их лечения. Слухи о психическом нездоровье подстегивали эксцентричные выходки ее кузена Людвига II Баварского. Намекали на то, что безумие передается по наследству. Высокая и тонкая, с очень узкой талией, Елизавета была одержима своей внешностью. Она постоянно занималась физическими упражнениями и довела себя до расстройства пищевого поведения. Заядлая наездница, она задавала тон в моде на одежду для верховой езды. Елизавета прославилась своими темными волнистыми волосами, такими длинными, что они доходили ей до колен. Другие дамы в Европе копировали ее пышные высокие шиньоны, но большинству требовались накладки из волос, чтобы добиться объема причесок Елизаветы.
Несмотря на нелюбовь Елизаветы к придворной жизни, ее привлекательность была столь велика, что позволила австрийскому двору соперничать с французским двором времен Второй империи. Даже императрица Евгения, ее главная соперница в роли иконы стиля Европы, отмечала впечатляющую красоту Елизаветы. Елизавета была клиенткой Ворта, но часто одевалась дома с помощью австрийских портных. Она продвигала национальные и этнические стили в одежде. На официальном приеме при дворе накануне ее бракосочетания с Францем-Иосифом Елизавета появилась в платье из белого органди, на котором зелеными и золотыми нитями было вышито изречение из Корана на арабском языке. Это был великолепный пример оттоманского влияния в моде. Елизавета стала очень популярной в Тироле, так как носила платья в духе традиционных нарядов региона. Когда Франца-Иосифа и Елизавету короновали как короля и королеву Венгрии в 1867 году (это было признанием политического равенства Венгрии внутри империи), она надела творение Ворта в стиле праздничного венгерского костюма. Это было белое платье с серебряной вышивкой, отделкой из жемчуга и лифом из черного бархата. Елизавета любила венгров и была настолько же популярна в Будапеште, насколько нелюбима в Вене. Она часто уезжала в свой венгерский замок, где, как она говорила: «Я не нахожусь постоянно под микроскопом и могу представить, что я такая же женщина, как и все остальные, а не редкое насекомое, предмет пристрастного изучения и наблюдения публики» [5] .
Многие аспекты жизни Елизаветы – несчастливый брак, натянутые отношения со свекровью, нарушение пищевого поведения и одержимость ею прессы – предвосхитили жизнь королевской иконы стиля конца XX века Дианы, принцессы Уэльской. Елизавету ждал трагический конец. Она погибла от рук итальянского анархиста 10 сентября 1898 года.
5
«Empress Elizabeth [sic], Her Tragic Death Last Summer – New Light on Her Life», The New York Times (March 18, 1899), p. 23.
Елизавета, императрица Австрии, в платье, созданном Чарльзом Фредериком Вортом для ее коронации как королевы Венгрии 8 июня 1867 года.
Бизнес развивался как Дом Ворта, и сыновья Чарльза Ворта Гастон (1853–1924) и Жан-Филипп (1856–1926) впоследствии вошли в дело отца. Гастон был бизнесменом, тогда как Жан-Филипп был творческой личностью и стал ведущим дизайнером Дома, когда отец отошел от дел примерно в 1889–1890 годах. Это были годы огромного успеха Дома Ворта. Мужчины семейства Ворт сыграли важную роль в становлении Парижского синдиката высокой моды, основанного в 1868 году. Гастон был его председателем с 1885 по 1887 год. Ассоциация определила стандарты швейного бизнеса и занималась вопросами пиратского использования дизайна. В этот период Чарльз Фредерик Ворт выбрал для себя образ свободного художника и намеренно появлялся в широком бархатном халате и мягком берете даже на деловых встречах. Выбранный им стиль создал особый образ дизайнера, отличающийся от того, как выглядел обычный портной.
Эмиль Пинга (Emile Pingat, 1820–1901) начал свой бизнес примерно в то же время, что и Чарльз Фредерик Ворт. У его Дома был меньший размах, но он создавал многие модные туалеты, которые надевали на светские и придворные вечера, включая тюлевые платья, соперничавшие с творениями Ворта и Боберга. Среди разборчивых клиенток Пинга также были известные европейские аристократки и богатые американки. Многие из них считали творения Пинга самыми изысканными и элегантными из всех, которые можно было приобрести в Париже. Эти платья отличались непревзойденными приемами кроя. В творениях Пинга часто присутствовали исторические и восточные элементы.
В те годы работали и другие модельеры, ставшие неотъемлемой частью модной индустрии Парижа. Дом Феликс (Maison F'elix) открылся в 1860-х годах, и молодой дизайнер, вероятно, создавал платья для императрицы Евгении и французских придворных дам. «Даже в годы наибольшего процветания Ворта… Дом месье Феликса мог похвастаться своими впечатляющими успехами. В списке его покровительниц… были самые красивые женщины среди королевских особ и лидеры моды по обе стороны Атлантики» [6] . Феликс был в особом почете у элегантно одевавшихся актрис; его клиентками являлись Лилли Лэнгтри, Эллен Терри и оперная дива Сибил Сандерсон. Он был известен качеством работы и высокими ценами. Мадлен Лаферьер (Madeleine Laferri`ere, ок. 1825 – ок. 1900), чей бизнес начался в середине века, прославилась тонкой ручной работой. Ее мастерская также способствовала приумножению гардероба императрицы Евгении, а в числе ее клиенток были придворные дамы, знаменитые куртизанки и актрисы, которые часто обращались к ней за сценическими костюмами. Именно Лаферьер считают автором многих костюмов для актрисы Сары Бернар, бизнес Дома существенно вырос именно в эти годы. Портнихи мадам Пальмира, мадам Виньон и мадам Роже шили наряды для приданого или гардероба императрицы Евгении и были популярны и у других светских дам. Шляпница Каролина Ребу создавала вожделенные шляпки для элитной клиентуры, включая Евгению.
6
«Many Women in Mourning – Closing of Mr. Felix’s Dress-Making Establishment the Cause», The Pittsburgh Press (June 30, 1901), p. 15.
Дом Дусе (House of Doucet) уже несколько десятилетий играл важную роль в парижской моде. Этот семейный бизнес, основанный в начале XIX века, специализировался на разных категориях одежды, в том числе на белье, аксессуарах и мужской одежде. Наполеон III и другие европейские королевские особы предпочитали сорочки от Дусе. Жак Дусе (Jacques Doucet, 1853–1929) вошел в бизнес в 1870-х годах, и в последующие годы Дом Дусе разросся, начал шить дамские наряды, дизайнером которых был Жак. Он же превратил бизнес в одно из ведущих модных предприятий того времени.
В Англии фирма по торговле мануфактурными товарами в городе Каус на острове Уайт, которой руководил Джон Редферн (John Redfern, 1820–1895), перешла в 1860-х годах на пошив одежды. Воспользовавшись близостью к одной из официальных резиденций королевы Виктории и к популярным у богатых иностранцев местам яхтенного туризма, Редферн создавал спортивную и нарядную одежду для элегантных женщин. К концу 1860-х годов бизнес Редферна процветал, и созданная им империя несколько следующих десятилетий не уступала Дому Ворта по своему значению и мировому признанию.
Морская форма вдохновила Редферна на создание дамских нарядов для пребывания на побережье или прогулок на яхте, и этот стиль стал одним из базовых элементов моды. Редферн лидировал не только в пошиве ансамблей для курортов и морских прогулок, но и в пошиве спортивной одежды, включая теннис и верховую езду.
Редферн создал лифы из джерси для тенниса и других занятий спортом, а принцесса Александра и миссис Лэнгтри продвигали этот стиль. Постепенное увеличение доли женских костюмных ансамблей было связано с модными трендами, королевскими особами, задающими тон в моде, спортом и свободным временем (а также с движением женщин за свои права). И Редферн сделал для развития и продвижения этого стиля больше, чем любой другой дизайнер того времени.
Вдохновленный поддержкой элитной клиентуры, Редферн расширил свою империю и в 1878 году открыл магазин в Лондоне под управлением Фредерика Босворта Мимса. Парижский филиал во главе с Чарльзом Пеннингтоном Пойнтером (1853–1929) открылся в 1881 году, и вскоре Пойнтер руководил открытием других магазинов во Франции. И Мимс, и Пойнтер взяли фамилию Редферн в целях рекламы. Нью-йоркский магазин на углу Пятой авеню и Бродвея открылся в 1884 году, и его директором стал сын Редферна Эрнест Артур. Филиалы продавали не только одежду для спорта и курортов, которая укрепила репутацию фирмы, но и туалеты дизайна Редферна для послеобеденного времени и для вечера. Компания была родом из курортного города, поэтому филиалы Redfern and Sons (Редферн и сыновья) открылись в Ньюпорте, Род-Айленде и Саратога-Спрингс. У компании существовал еще и доходный бизнес заказов по почте.
Богатые американки не только приобретали одежду за границей, но и покровительствовали частным портнихам. Элизабет Кекли (Elizabeth Kekly, 1818–1907) родилась в рабстве в Виргинии, смогла выкупить свою свободу в 1852 году и открыла мастерскую в Вашингтоне, округ Колумбия. Ее самой знаменитой клиенткой была первая леди Мэри Тодд Линкольн, у нее шили наряды и жены политиков, включая миссис Джефферсон Дэвис и миссис Роберт Э. Ли, которые находились по разные стороны баррикад во время конфликта между Севером и Югом.
Технология модных тканей и текстиля
Модные женские ткани отличались декоративным эффектом. Исторические и восточные мотивы часто встречались в узорах, а «индийские огурцы» пользовались постоянной популярностью. Кайма с узором, называемая `a la disposition, особенно актуальная в 1850-х и 1860-х годах, украшала края оборок и рукавов «пагода». Для вечерних платьев были популярны муаровая парча и парча с крупным узором, особенно если не использовались оборки. Яркие цветочные рисунки, напоминавшие о середине XVIII века, также были распространены в вечерних туалетах. Ленты и бахрома, дополнявшие определенные ткани, были важны для роскошного модного образа. Использовались позумент, галуны, шнуры и бахрома с помпонами. Тафта и бархат были популярны и для дневных, и для вечерних туалетов. Клетка и полоска никогда не выходили из моды. Жаккардовый ткацкий станок, появившийся в начале века, получил широкое распространение. К 1880 годам жаккардовый узор был представлен не только цветочными мотивами, но и листьями, перьями, гирляндами из плодов и зелени, арабесками, зачастую крупными. Несколькими годами ранее были изобретены станки для производства тюля, и к 1850 годам без этой ткани уже не могли обойтись, используя ее для вечерних, свадебных и нарядных дневных летних туалетов. Появилась технология машинного плетения кружева, но кружева ручной работы оставались признаком аристократизма. Полученные по наследству кружева снимали с одного платья, чтобы использовать на другом. Парижские дизайнеры, особенно Ворт, успешно сотрудничали с лионскими мануфактурами, производившими роскошные ткани. У текстильных компаний были свои представители в Париже. Консультанты предлагали альбомы с образцами тканей, отделки и лент ведущих производителей для распространения в других центрах моды.
Платья для приданого принцессы Беатрис, дочери королевы Виктории, созданные Джоном Редферном в 1885 году, широко освещались в прессе по обе стороны Атлантики. На этой иллюстрации из Harper’s Bazar от 16 мая 1885 года показаны четыре ансамбля.
Новшества в технологии создания узоров и крашения оказали заметное влияние на моду. Прежде всего это относится к изобретению анилиновых красителей. Раньше ткани окрашивали с помощью красителей из растений, насекомых и минералов, некоторые из которых были вредными для здоровья и даже ядовитыми. Яркие зеленые красители, известные под названием «зелень Шееле» и «парижская зелень», получали с использованием мышьяка и широко применяли для одежды – и даже чулок, – а также для бумажных и шелковых цветов, которыми украшали модные платья и интерьер. Другие красители, включая оттенки красного и темно-голубого, также содержали мышьяк, что приводило к заболеванию, симптомы которого варьировались от раздражения на коже до бреда. В 1856 году Уильям Перкин, восемнадцатилетний английский студент-химик, синтезировал краситель из каменноугольной смолы. Первым доступным и самым знаменитым впоследствии тоном стал розовато-лиловый оттенок некоторых драгоценных камней. Синтезированные анилиновые красители давали яркие, насыщенные и стойкие цвета, которые не блекли от стирки и не выцветали на солнце. Розовато-лиловое платье, которое королева Виктория надела на свадьбу своей дочери принцессы Виктории, описала пресса, и вскоре всю Англию, а за ней и весь модный мир охватила мания розовато-лилового цвета. Императрица Евгения укрепила его популярность, надевая платья этого тона. Перкин был произведен в рыцари за свои достижения, которые укрепили связь между открытиями в химии и текстилем. Джон Мерсер, еще один английский химик, уже разработал процесс мерсеризации: хлопковые волокна обрабатывали едким натром для придания им крепости и блеска. Этот процесс продолжали совершенствовать. По мере приближения XX века были сделаны новые шаги в обработке текстиля.