История начинается в Шумере

Однажды Инанна избрала в своем божественном сердце царя, Инанна избрала в своем божественном сердце царя из страны Шуба, Избрала Энмеркара, сына Уту. К сестре своей, доброй владычице…, К божественной Инанне обратился (царь) с мольбой: «О сестра моя Инанна! Сделай так, чтобы жители Аратты Искусно выделывали золото и серебро для Урука, Чтобы они приносили благородный лазурит, извлеченный из скал, Чтобы они приносили драгоценные камни и благородный лазурит; Пусть на священной земле Урука…, Где стоит твой дом Аншан, в коем ты пребываешь, Пусть они построят…; Священный гипар [5] , который ты избрала своим жилищем, Пусть народ Аратты искусно украсит его изнутри. Тогда я сам вознесу в нем молитвы… Пусть Аратта подчинится Уруку, Пусть жители Аратты Принесут со своих высот горные камни И построят для меня большой храм, большое святилище, Воздвигнут для меня большое святилище, святилище богов, Заставят признать мои божественные законы в Куллабе, Воздвигнут мне Абзу, как священную гору, Заставят воссиять Эриду, как вершину, Возведут для меня большой храм Абзу, подобный пещере. Когда я, находясь в Абзу, буду петь гимны, Когда я принесу божественные законы из Эриду, Когда я прославлю благородный сан владыки, подобно…, Когда я возложу на себя корону в Уруке, в Куллабе, Да будет… большого храма перенесено в гипар, Да будет… гипара перенесено в большой храм, И пусть народ взирает на это с восхищением, И пусть Уту смотрит на это радостно!» Та, кто… услада небесного (бога) Ана, владычица, взирающая на горную страну, Госпожа, чей супруг — Ама-ушум-галь-анна, Инанна, повелительница всех стран, Ответила Энмеркару, сыну Уту: «Внимай, Энмеркар, я дам тебе совет, последуй моему совету; Я скажу тебе слово, внемли ему, Выбери мудрого посланца из числа…, И да будут вещие слова мудрой Инанны вложены ему в . . (уста?). Пусть он поднимется на… горы, Пусть он спустится с… гор Перед… Аншана, Пусть падет ниц, как юный певец, Устрашенный мощью великих гор, Пусть идет по дороге, попирая прах, — Аратта подчинится Уруку. Жители Аратты, Спустив со своих высот камни гор, Построят для тебя большой храм, воздвигнут для тебя большое святилище, Воздвигнут для тебя большое святилище, святилище богов, Они признают твои божественные законы в Куллабе, Воздвигнут тебе Абзу, как священную гору, Заставят воссиять Эриду, как вершину, Возведут большой храм Абзу, подобный пещере. И когда, находясь в Абзу, ты запоешь гимны, И когда ты принесешь божественные законы из Эриду, И когда ты прославишь благородный сан владыки, подобно… Когда возложишь на себя корону в Уруке, в Куллабе, . . большого храма будет перенесено в гипар, . . гипара будет перенесено в большой храм, И народ будет взирать на это с восхищением. И Уту будет смотреть на это радостно! Жители Аратты (Здесь опущены четыре строки) Преклонят перед тобою колени, как овцы с гор. О святая „грудь“ храма, чье появление подобно восходу солнца, Ты, Энмеркар, ее возлюбленный кормилец …слава тебе, Энмеркар, сын Уту!» Царь внял словам божественной Инанны, Он избрал словомудрого посланца из числа…, Он вложил вещие слова Инанны ему в . . (уста?): «Поднимись на горы… Спустись с гор… Перед… Аншана Пади ниц, как юный певец, Устрашенный мощью великих гор, Иди по дороге, попирая прах, О посланец, обратись к правителю Аратты и скажи ему: „Я обращу в бегство жителей города, и они разлетятся подобно птицам, покидающим свое дерево, Я обращу их в бегство, и они улетят, как улетает птица в другое гнездо, Я опустошу ее (Аратту), как место…, Я разрушу без всякой пощады город, И Аратта покроется пылью, как город, проклятый богом Энки. Да, я разрушу город, и он обратится в ничто! Инанна ополчилась против Аратты, Она послала ей (Аратте) свое слово, но та отвергает ее слово. Как насыпают холм праха, так я скрою ее (Аратту) под прахом. Когда они добудут… золото из руды, Когда добудут… серебро из пыли, Изготовят серебряные…, Укрепят вьюки на горных ослах, — …дом юного Энлиля в Шумере, Избранный владыкой Нудиммудом [6] в священном сердце своем, Жители горной страны по божественным чистым законам да построят мне! Чтобы он расцвел для меня, как самшит, Чтобы он засиял для меня, как Уту, выходящий из „гануна“ [7] , И пусть украсят мне его порог!“» (Здесь опущено двадцать семь строк). Посланец выслушал слова своего царя. Ночью он шел при свете звезд, Днем он шел вместе с небесным Уту, Вещие слова Инанны… были вложены ему в… [уста?], Он поднялся на. . горы, Он спустился с. . гор, Перед. . Аншана Он пал ниц, как юный певец, Устрашенный мощью великих гор, Он пошел по дороге, попирая прах. Он преодолел пять хребтов, шесть хребтов, семь хребтов. Он поднял взор и приблизился к Аратте, Радостно вступил он на площадь дворца Аратты, Восславил могущество своего царя И почтительно передал слова, заключенные в его сердце. Посланец сказал правителю Аратты: «Мой царь, твой отец, направил меня к тебе, Владыка Урука, владыка Куллаба направил меня к тебе». «Что сказал твой царь, какие сказал он слова?» «Вот что сказал мой царь, вот его слова. Мой царь, достойный короны со дня рождения, Владыка Урука, великий дракон Шумера, который… подобен… Овен, чья царственная мощь достигает крепостей горной страны, Пастырь, который. . . ., Рожденный от верной Коровы [8] в сердце горной страны,— Энмеркар, сын Уту, послал меня к тебе. Вот что сказал мой царь: „Я обращу в бегство жителей этого города, и они разлетятся подобно птицам, покидающим свое дерево, Я обращу их в бегство, и они улетят, как улетает птица в другое гнездо, Я опустошу ее (Аратту), как место…, Я разрушу без всякой пощады город, И Аратта покроется пылью, как город, проклятый богом Энки. Да, я разрушу город, и он обратится в ничто! Инанна ополчилась против Аратты. Она послала ей (Аратте) свое слово, но та отвергает ее слово. Как насыпают холм праха, так я скрою ее (Аратту) под прахом, Когда они добудут… золото из руды. Когда добудут… серебро из пыли, Изготовят серебряные…, Укрепят вьюки на горных ослах, — …храм юного Энлиля в Шумере, Избранный владыкой Энки в священном сердце своем, Жители горной страны по божественным чистым законам да построят мне! Чтобы он расцвел для меня, как самшит, Чтобы он засиял для меня, как Уту, выходящий из гануна, И пусть украсят мне его порог!“» (Здесь опущены две строки). «Прикажи, что я должен на это ответить Достойному владыке с длинной бородой из лазурита, Тому, кого могучая Корова… страну божественных чистых законов, Тому, чье семя оплодотворило пыль Аратты, Тому, кто пил молоко в загоне верной Коровы, Тому, кто удостоен чести царствовать в Куллабе, стране всех великих божественных законов, Энмеркару, сыну Уту. Я передам твои слова, как добрые слова, в храме Эанна, В гипаре, отягощенном плодами, как зеленеющее… растение, Я передам их моему царю, владыке Куллаба». Когда посланец сказал так, правитель ответил: «О посланец, обратись к царю своему, владыке Куллаба, и скажи ему: „Я, правитель, достойный чистой руки той, Кто есть царственная… небес, царица небес и земли. Владычица всех божественных законов, небесная Инанна, Привела меня в Аратту, страну чистых божественных законов, Заставила меня закрыть лицо горной страны, как огромные ворота. Как же может Аратта подчиниться Уруку? Нет, Аратта не покорится Уруку“. Ступай и так ему скажи!» Когда он (правитель Аратты) так сказал, Посланец ответил правителю Аратты: «Великая царица небес, которая владеет внушающими трепет божественными законами, Обитающая в горной стране, в стране Шуба, Украшающая террасы горной страны, страны Шуба, — Мой повелитель, мой царь и ее слуга Сделал ее „царицей Эанны“, А потому правитель Аратты покорится! Так она обещала ему в кирпичном дворце Куллаба!». Правитель был удручен и огорчен глубоко, Он не знал, что ответить, он долго искал ответ, Он взглянул себе под ноги омраченным взглядом и нашел ответ…

5

Гипар — святая святых храма. — Прим. пер.

6

Нудиммуд — одно из имен Энки.

7

Ганун — огороженное место. — Прим. пер.

8

Имеется в виду богиня в образе коровы. — Прим. пер.

Древние правители Шумера, независимо от своих военных побед, все же не были единовластными тиранами или абсолютными монархами. Во всех наиболее важных государственных делах, в частности в вопросах о войне и мире, они совещались с наиболее влиятельными горожанами на своего рода торжественных собраниях. Один из таких «парламентов» был созван на заре истории Шумера, около 5000 лет назад, о чем рассказывает другая героическая поэма, созданная гораздо позднее. Об этом первом в истории «парламенте» и пойдет речь в следующей главе.

5. Политическая система Первый двухпалатный «парламент»

Общественное и духовное развитие человечества зачастую идет медленно и таким извилистым путем, что его нелегко проследить. Могучие деревья вырастают порой за тысячи километров от того места, где зрели семена, из которых они поднялись — иногда через тысячи лет после того, как эти семена созрели. Возьмем, к примеру, демократию как форму общественной жизни с ее основным учреждением — политическим собранием, или ассамблеей. Казалось бы, монополия на демократию целиком принадлежит западной цивилизации, да и учреждения ее возникли лишь за последние столетия. Кто бы мог подумать, что такие политические ассамблеи собирались тысячи и тысячи лет назад, да еще в такой стране, которая никак не связывается в нашем сознании с представлением о демократии! Однако терпеливый археолог уходит все дальше в глубь веков, охватывает все более широкие области и зачастую сталкивается с самыми удивительными открытиями. И вот в результате неутомимой работы «рыцарей кирки и лопаты» мы сегодня читаем о политическом собрании, имевшем место около пяти тысяч лет назад в самом неожиданном месте — на Ближнем Востоке!

Итак, около 2800 г. до н. э. торжественно открылась сессия первого известного истории политического собрания. Подобно современным парламентам, оно состояло из двух «палат»: верхней палаты, «сената», или собрания старейшин, и нижней палаты, в работе которой могли принимать участие все граждане мужского пола, способные носить оружие. Это был «парламент военного созыва», собранный для решения основного вопроса: быть войне или миру. Ему предстояло выбрать либо «мир любой ценой», либо войну за независимость. «Сенат», состоявший из консервативных старейшин, высказался за мир на любых условиях, однако царь наложил на их решение свое «вето» и затем представил вопрос на рассмотрение «нижней палаты». Эта палата высказалась за войну во имя свободы, и царь утвердил ее решение.

Где же был созван первый известный истории «парламент»? Отнюдь не на Западе и не в Европе, как можно было бы предположить; политические собрания «демократической» Греции и республиканского Рима возникли много позднее. Как ни странно, наш древнейший парламент собрался в той части Азии, которая ныне называется Ближним Востоком — на прародине всяческих тиранов и деспотов, где о подобных политических собраниях, казалось бы, вообще не могло быть и речи. Он был созван в III тысячелетии до н. э. в стране, именовавшейся в древности Шумером и расположенной к северу от Персидского залива между реками Тигр и Евфрат. В те дни страна Шумер, чье местоположение приблизительно соответствует южной части современного Ирака, была населена народом, обладавшим, пожалуй, для своего времени наиболее высокоразвитой культурой.

Четыре-пять тысячелетий назад Шумер славился своими многолюдными городами, в центре которых возвышались великолепные общественные здания. Города вели широкую сухопутную и морскую торговлю со всеми соседними странами. Талантливейшие художники и мыслители Шумера создали систему религиозно-философских представлений, которая свято чтилась не только на их родине, но и во многих странах Ближнего Востока. Одаренные поэты Шумера воспевали своих богов, героев и царей. И, наконец, в Шумере постепенно развилась письменность (писали тростниковыми палочками по сырой глине), впервые в истории позволившая человеку подробно и надежно запечатлеть свои дела и мысли, свои мечты, надежды, суждения и верования. Поэтому нет ничего удивительного в том, что Шумер далеко продвинулся вперед и в области политических учреждений. Именно здесь был сделан первый шаг к созданию демократического правительства: ограничение власти царя и признание прав народного собрания.

Политическую ситуацию, потребовавшую созыва первого в истории «парламента», можно охарактеризовать следующим образом.

Подобно Греции гораздо более поздних времен, Шумер в III тысячелетии до н. э. представлял собой объединение нескольких городов-государств, соперничавших между собой за власть над всей территорией страны. Одним из наиболее значительных городов был Киш, который, согласно шумерской легенде, получил «верховную власть» от богов сразу же после «потопа». Впоследствии возвысился другой город-государство, Урук, расположенный много южнее Киша. Урук начал всерьез предъявлять претензии на главенство в Шумере. Царь Киша, осознав опасность, пригрозил Уруку войной, если тот не признает его верховным властителем. В этот решающий момент и были созваны две палаты урукского «парламента» — совет старейшин и совет мужчин города, способных носить оружие. Они должны были решить, что делать дальше — подчиниться Кишу и сохранить мир или же взяться за оружие и сражаться за свою независимость.

История борьбы между Уруком и Кишем изложена в форме эпической шумерской поэмы. Главными действующими лицами ее являются Агга, последний правитель I династии Киша, и Гильгамеш, царь Урука, «властитель Куллаба».

Поэма начинается с прибытия в Урук посланцев Агги. Они вручают царю Гильгамешу ультиматум. Прежде чем дать им ответ, Гильгамеш обращается к «собранию старейшин города», заклиная их не покоряться Кишу, а вооружиться и сражаться до победного конца. Однако «сенаторы» не разделяют его чувств: они предпочитают уступить и сохранить мир. Подобное решение не по душе Гильгамешу. Он повторяет свою речь перед «собранием мужчин города». Члены этого второго собрания решают сражаться: никаких уступок Кишу! Гильгамеш доволен. В благоприятном исходе борьбы он, по-видимому, нисколько не сомневается.

Впрочем, борьба продолжалась недолго: «прошло не пять дней, прошло не десять дней», — говорит шумерский поэт. Агга осадил Урук и нагнал ужас на его обитателей. Конец поэмы не совсем ясен, однако можно предположить, что Гильгамеш каким-то образом завоевал расположение Агги и заставил его снять осаду, не доводя дело до сражения.

Вот отрывок из этой поэмы, где речь идет о «парламенте» Урука. Мы приводим текст шумерского поэта дословно, опуская лишь строки, которые не удалось расшифровать.

Посланники Агги, сына Энмебараггеси, Покинули Киш дабы явиться к Гильгамешу в Урук. Властитель Гильгамеш перед старейшинами своего города Изложил дело и ждет такого ответа: «Не покоримся дому Киша! Ударим на него с оружием!» Созванное собрание старейшин города Ответило Гильгамешу: «Покоримся дому Киша, не ударим на него с оружием!» Гильгамеш, властитель Куллаба, Совершивший много геройских подвигов в честь богини Инанны, Не мог принять сердцем слова старейшин своего города. Во второй раз Гильгамеш, властитель Куллаба, Перед воинами своего города изложил дело и ждет такого ответа: «Не покоримся дому Киша! Ударим на него с оружием!» Созванное собрание воинов города Ответило Гильгамешу: «Не покоримся дому Киша! Ударим на него с оружием!» И Гильгамеш, властитель Куллаба, Услышав ответ воинов своего города, возрадовался сердцем и просветлел душой.

Как видите, шумерский поэт предельно лаконичен. Он только упоминает о «парламенте» Урука, состоявшем из двух палат, не приводя ни одной детали. А нам бы, конечно, хотелось знать, из скольких представителей состояла каждая палата, каким образом она избиралась, и прочие подробности. Имел ли каждый представитель право выступать? Как достигалось согласие между двумя палатами? Каким образом члены обеих палат выражали свое мнение, и было ли у шумеров что-либо аналогичное нашим методам голосования? Имелся ли у них «председатель», который следил за ходом дебатов и выступал от имени собрания перед царем? Благородное и сдержанное повествование поэта не касается этих подробностей, но можно предположить, что и среди наших древних парламентариев кипели закулисные страсти и пускались в ход всяческие интриги. В городе-государстве Урук явно существовали две враждующие партии: партия войны и партия мира. И нетрудно представить, что и в те времена проводилось немало закулисных совещаний, похожих на наши совещания в прокуренных кулуарах, прежде чем лидеры каждой «палаты» объявляли окончательные и якобы единодушные решения «депутатов».