История нашей жизни том-2

– За ремонт тебе, конечно, спасибо. – тоном хозяйки, сказала Людмила, оценивая взглядом уют наше комнаты. – Однако комнату надо проветрить от запаха свежей краски, а после согреть. Так что ты в первую очередь займёшься проветриванием и позже к вечеру обогревом комнаты. Циля накроет на стол. Покормлю сына.

– Вода на кухне и во дворе. – сказал, Циле. – Готовить горячее придётся в комнате на электрической плите. Пока не в курсе, где старушки будут выделять нам место на исторической кухне.

– Да! Домашний уют у нас с кухней неважный. – кормя грудью сына, тяжело вздыхая, сказала жена. – Придётся смириться с такой обстановкой. Пусть такой, но свой угол. Платить за жильё не надо.

Пока Циля готовила нам праздничный стол, а Людмила кормила грудью ребёнка, мне надо было успеть проветрить комнату и приготовить детскую кроватку сыну до возвращения старух с вечерней прогулки в театральном парке. С опыта прошедшей недели знал, что после возвращения соседок с вечерней прогулки в доме никуда не пройдёшь, всюду присутствие исторических баб.

– Ну, ладно! Погостила у вас. Пора домой возвращаться. – сказала Циля, целуя нас на прощанье.

– Нам тоже пора спать. – сказала Людмила, укладывая сына в детскую кроватку. – Через два часа надо кормить ребёнка. Хоть немного вздремну. Если, конечно, соседки дадут нам поспать.

Людмила словно в зеркало смотрела на предстоящие события в нашем историческом доме. Едва мы проводили Цилю, как с прогулки стали возвращаться неугомонные соседки.

Дом наполнился шумом шаркающих ног об стёртых до блёстка половых досок. Бесконечный стук в дверь нашей комнаты с поздравлениями с новосельем и с рождением сына. Мы только к полночи уснули.

4. Утюг.

Первую ночь рядом с новорождённым сыном едва ли можно назвать счастливой. Сын каждые два часа вопил так, что не могли уснуть даже полу глухие старушки в нашей исторической коммуналке с толстыми стенами. Шаркая ногами по деревянному полу в длинном коридоре бабульки проклинали тот день, когда позволили нашей семье с младенцем поселиться здесь.

– У нас в квартире сильно пахнет краской после ремонта. – сказала жена, когда утром собрался на работу. – Мы пока с Эдиком с недельку поживём у мамы. Открой настежь окно. Пусть квартира проветрится в наше отсутствие. За нас не беспокойся. У мамы с голоду мы не помрём.

– Как вам будет лучше. – согласился с решением жены. – После майских праздников у меня мало художественной работы на заводе. Меня, возможно, отправят в командировку? Если командировка будет на Кавказ, то обязательно заеду в Беслан. Обрадую старшего сына с рождением брата. Моя мама тоже будет рада, что у неё родился ещё один внук у старшего сына.

– Конечно, твоя мама будет рада рождению нового внука. – уточнила Людмила. – Вот только насчёт радости старшего сына у меня есть сомнение. Когда во время беременности сказала Артуру, что у него скоро будет братик или сестричка. Так он ответил, что ему и без них хорошо.

– Надеюсь, что у него эгоизм пройдёт при виде такого красавчика. – сказал на прощанье перед выходом на работу, чмокая в розовые щёчки своего сыночка. – Будешь уходить, закрой двери.

Очередной рабочий день после праздников, как всегда, начинался у меня с разработки новых стендов по наглядной агитации к досрочному выполнению пятилетнего плана передовиками производства. Мне надо было сделать на выбор несколько фор-эскизов по стендам, которые выбирались и утверждались парткомом и профкомом завода.

После начиналась моя работа. Бессонная ночь рядом с новорождённым сыном так вымотала меня, что мне было не до фор-эскизов. Незаметно для всех прошёл к себе в красный уголок. Закрыл входную дверь на ключ.

В зале красного уголка было два кабинета. В одном кабинете техническая библиотека. В другом кабинете моя художественная мастерская. Где мне можно было пару часов поспать за столом.

– Александр! Открой дверь! – услышал, сквозь сон, за дверью, писклявый голос секретарши.

– Сейчас иду! – ответил, промокая лицо полотенцем, смоченным в холодной воде из крана.

– Тебя срочно вызывают в особый отдел. – сказала секретарша, едва открыл входную дверь.

На военном заводе не принято спрашивать, зачем, вызывают в особый отдел? Если вызывают, то это срочно и военная тайна, о которой может знать только особый отдел. Так что прямо из красного уголка направился сразу в административное здание, где на четвёртом этаже находился особый отдел. Меня там знали не первый год. Специального допуска мне туда не надо.

– Надеюсь, что тебе инструктаж работы от особого отдела читать не надо. – сразу по-деловому, сказал офицер особого отдела, как только вошёл в его кабинет. – Москву ты знаешь хорошо. В министерстве оборонного машиностроения был. Отвезёшь туда кейс. Подождёшь пару дней ответ. Вернёшься обратно с ответом сразу в мой кабинет. Бронь на полёт в оба конца готова. Бронь на проживание в гостинице «Пекин» имеется. Записываться на приём в министерство не надо. Покажешь свои документы. Тебя пропустят без записи. Сбор на командировку одни сутки.

Мне всё было понятно. Задавать вопросы офицеру особого отдела не принято. Секретарь особого отдела принесла в кабинет кейс и все необходимые документы по командировке в Москву.

В папке особого отдела поставил дату получения кейса и документов на моё имя. Ниже поставил код своего допуска к документам особого отдела и тут же оставил свою роспись. Возвращаться в художественную мастерскую не было смысла.

Все мои документы всегда были при мне. Прямо из административного здания через пропускной пункт направился к электричке, платформа которой находилась метров пятьсот от пропускного пункта завода.

В рабочее время на перроне полустанка никого нет. Электричка пришла по расписанию. Через полчаса был у себя дома в коммуналке. Жены и сына дома нет. Значит они дома у моей тёщи. Сидеть дома одному без семьи целые сутки до вылета в командировку, среди полуживых старух, мне совсем не хотелось. После ремонта в квартире пол всё ещё имел запах масляной краски и пахло известью от побелки стен.

В квартире нет радио и телевизора. Дел тоже нет никаких. Скука ужасная! Хоть волком вой. Надо мне принимать какие-то меры от скуки. Тут вспомнил, офицер особого отдела на заводе сказал мне, что имею право вылететь в командировку в любое время в течении суток.

То есть, у меня нет конкретного времени на рейс самолёта вылета из Перми в Москву. Наш военный завод имеет постоянную бронь на место на все рейсы из Перми в столицу. Таким образом, можно отправляться в командировку сейчас.

Конечно, сегодня, при всём моём желании, к месту моей командировки, рабочего времени не хватит. Зато у меня будет много свободного времени в Москве на мои личные интересы.

Могу сходить в универмаг «Детский мир». Купить что-нибудь своему новорождённому сыну. Затем схожу к друзьям в старый цирк на «Цветном бульваре». Посмотрю новую цирковую программу.