История о краже. Месть прошлого

– Доброе утро, сестричка, – раздался жутковатый шёпот, и Майяри напряжённо замерла, боясь разбудить харена.

Медленно повернув голову, девушка недовольно посмотрела на сидящего за столом Викана и немного растерялась, обнаружив, что господин Шидай и господин Ирриван тоже там и с любопытством смотрят на неё.

– Ты на него сама забралась, – лекарь ехидно прищурился и облизнул ложку.

– Дрова догорели и в избе холодно стало, – внёс ясность Ирриван.

Майяри досадливо закусила губу. Даже если они врали, доказать это она не смогла бы. Упёршись ладонями и коленками по обе стороны харена, девушка осторожно приподнялась и слезла с мужчины. Ух, вроде не проснулся. Крадучись, Майяри уже почти сползла с постели, но, опомнившись, обернулась и прикрыла оборотня одеялом. Глаза харена тут же распахнулись, и мужчина посмотрел на неё вполне ясным и осмысленным взором.

Викан за её спиной прыснул от смеха, и испуганно застывшая девушка зашипела от досады, сообразив, что господин Ранхаш и не спал.

– Ну раз ты наконец проснулась, давай ешь, и мы полетим дальше, – господин Шидай ткнул пальцем в миску с кашей.

Обведя рассерженным взглядом насмешливые лица мужчин – на харена, правда, она посмотреть не рискнула, – Майяри всё же направилась к столу.

Ночью над деревней пролетела недовольная туча и вытряхнула на поселение гору влажного снега, на ладонь укрывшего уже просевшие сугробы. От такого подношения они просели ещё больше, а в некоторых местах и вовсе закиселились вместе с землёй в грязь. Викан за всех выразил радость, что они-то полетят по небу. Майяри не спешила радоваться вместе с ним: весной погода в горах была переменчива и никогда точно не знаешь, чем тебя встретит небо. На земле-то хоть укрытие найти можно.

Когда харен за руку подвёл её к дракону, подсадил в седло, а потом и сам устроился позади, Майяри даже не удивилась. Поразилась только, когда мужчина вложил в её руки поводья, а сам крепко обнял её за талию и уткнулся носом в платок на её шее. Господин Шидай, пользуясь тем, что сын не видит, грозно нахмурился и показал девушке выдернутую из стога сена хворостину сухостоя, намекая, что её ждёт, если она вдруг полетит не по той дороге. Правда, его тут же отвлёк Викан.

– Дядя, ну помоги, чего тебе это стоит?

Оборотень жалобно посмотрел на недовольно прищурившегося лекаря и протянул ему ленту, одолженную у одной из местных девок.

Проблема Викана состояла в том, что он не умел плести косы. Утром он хотел уже привычно отрезать отросшие волосы – за прошедшие день и ночь они отросли всего-то до пояса, – но вовремя сообразил, что тогда они отрастут в полёте и будут мешаться. Не опускаться же на землю, чтобы заплести их? И мужчина подрезал роскошные локоны до середины спины, раздобыл ленту и вот уже более часа осаживал лекаря, чтобы тот помог сотворить приличную причёску.

– Викан, женщин раздевать умеешь, причёски им ворошишь, вот и приводить их в порядок учись, – проворчал Шидай, но ленту всё же взял и принял радостно протянутый гребешок.

– Я их одевать умею, – с гордостью заявил оборотень, поворачиваясь спиной.

– Вот и косы плести научись, – пробурчал лекарь, безжалостно вгрызаясь зубьями расчёски в спутанные волосы под возмущённый вопль «племянника».

– Вы доверяете поводья мне? – напряжённо уточнила Майяри.

Горячее дыхание оборотня проходило между шерстяными нитями платка, порождая мурашки на коже. Они рассыпались до самой груди и почему-то собирались в ставших чувствительными сосках. А ещё руки… Господин Ранхаш крепко обнимал её за талию. Нет, не обнимал, держался. Но кисть его левой руки, проникнув под полу тулупа, лежала прямо на её животе.

– И себя тоже, – тихо отозвался оборотень.

Майяри нервно сглотнула. И где он только этого набрался? Таким же холодным, рассудительным и вроде подверженным правилам высокородного общества был. Или не был?

– Всё, иди, хайрени, – Шидай хлопнул Викана по заднице и направился к своему дракону.

Хотя чего она удивляется? Майяри проводила задумчивым взглядом довольного лекаря. Она сама, кажется, от господина Шидая чего только не набралась.

К вечеру они добрались до Иришской заставы, расположившейся на северо-западе в сорока верстах от Санариша. Погода весь день стояла замечательная, только вот настроение у Майяри всё никак не просветлялось. Не то что бы она в самом деле была в дурном расположении духа, но не покидало её ощущение, что они возвращаются в острозубую драконью пасть. Наверное, всё же стоило поговорить с господином Шидаем и обрисовать, какая опасность может угрожать харену. Только вот Майяри опасалась приближаться к лекарю: тот совсем недружелюбно посматривал на неё и в полёте держался позади, словно следя за ней. Впрочем, за ней все присматривали. И Викан, и летящий в облике орла Ирриван. А вот харен спал, уткнувшись носом в её шею. Опять. Майяри было очень жаль его, но постепенно собственную спину она начинала жалеть сильнее.

Проснулся он, только когда они начали снижаться. Видимо, почувствовал толчок либо же в животе ёкнуло, но мужчина выпрямился, и Майяри бросила на него взгляд через плечо. Зря только повернула: оборотень коварно поцеловал её в губы, и девушка выпустила поводья.

Дракон, почуявший свободу, радостно взревел, мотыльнулся в воздухе и явно вознамерился упорхать до ближайшего леса, но Ранхаш перехватил поводья и свистом направил его вниз.

– Ранхаш, мать твою! – донёсся до их слуха взбешённый крик Викана. – Забери у Майяри поводья и больше не давай, раз она править не умеет!

Майяри возмущённо уставилась на харена. Теперь из-за него она плохо правит драконом! Но возмущение пришлось придавить и отвернуться. Очень уж жадно смотрел господин Ранхаш на её губы.

Жуть была довольна.

Запах Майяри зеленел и наливался летней сочностью, скулы розовели, а в глазах помимо возмущения мелькало и замешательство. Оказывается, завоевание женщины было по-своему увлекательным. Шидай… отец часто рассказывал, как приятна эта борьба, но Ранхаш относился к его словам с завидной глухотой. Но на картинки память оказалась более щедра.

Ранхаш в очередной раз посмотрел на солнце, уже миновавшее полуденную черту, а затем на распряжённых лошадей и отдыхающих оборотней. Жители деревеньки, рядом с которой его отряд встал на постой, неспешно шли кто в лес, кто из леса, а кто и к реке за водой. Любопытно ж… Сами тени!

За водой особенно часто бегали девчонки. Они словно на неделю вперёд решили запастись водой для всей деревни.

– Ой, смотри, какая миленькая, – лежащий на траве Шидай подмигнул рыжеволосой кудрявой девушке, и у той даже веснушки покраснели. – Ну хоть каплю своего царственного внимания удели, поганец. Они ж на тебя посмотреть бегают.

Чужие взгляды действительно особенно часто задерживались на дарене теней. Серьёзный господин ладной наружности – боги с ним, что широтою плеч не вышел! – притягивал любопытные женские взгляды. Сам дарен! Правнук Шереха Вотого! Хоть полюбоваться на него.

– Одарил бы девочек улыбкой, – Шидай неприязненно посмотрел на невозмутимого господина, – потешил бы сердца. У них здесь за развлечение и свинья, сломавшая забор и подрывшая дерево в соседнем саду. А твою улыбку они год помнить будут и обсуждать. Жалко тебе, что ли? Они вон и яблок нам натащили, молоко принесли, хлебом угостили… Отблагодари и ты их.

Ранхаш не понимал, зачем попусту волновать и тревожить женские сердца. Это ли благодарность?

– Эх, опять мне, старику, за тебя отдуваться, бесстыдник, – Шидай поднялся, потянулся и одним резким движением стянул рубашку через голову.

Раздался девичий писк, плеск и шуршание покатившегося по траве ведра. Обомлевшие девочки, затаившись в кустах, словно преступницы, во все глаза смотрели на крепкое мускулистое тело лекаря самого дарена. Деревенских мужиков часто можно было за работой без рубах узреть, но мог ли из них кто-то похвастаться такими мускулами, золотистой, не до черноты загоревшей кожей и завораживающе сильными движениями? Лекарь скинул сапоги и начал стягивать с себя штаны. Смущённый писк раздался уже из других кустов, и Ранхаш недовольно уставился на Шидая, устроившего это представление.