История Одного Андрогина

– Ты готов? – спросил он, не отрываясь от зеркала, - Повторять не надо?

– Я все помню. – робким голосом ответил Грегор.

Натаниэль взялся за тени. С каждым последующим мазком он словно совершенствовался, становясь все бесподобнее. Невероятной женственности ему придала красная помада на его губах. Теперь его было невозможно отличить от девушки. Юной, сексапильной девушки, которая выдавливала слюни из пораженных ее красотой Ангуса и Грегора. Они стояли с ошеломленными лицами, не в силах проронить и слова.

– Хм, Ангус. А твоя мать разбирается в косметике. – подметил Натаниэль, нанося последние штрихи в своем мейк-апе.

– Да. – с гордостью отвечал тот, любуясь тем, что представлял из себя Натаниэль.

Не успели они, как следует сговориться, как в дверь постучалась Дороти. Как же все быстро, черт возьми! Натаниэль едва приготовился.

– Быстро! По местам! – скомандовал он, настраиваясь на последнюю роль в его жизни.

Ангус спрятался в угол, туда, куда должна была открыться дверь и прикрыть его, чтобы Дороти не видела. Грегор присел на свою койку, сделав абсолютно не принужденный вид. Хотя ему было невероятно сложно выглядеть естественным. Спустя пару секунд Дороти заходит в палату. И первое что обращает ее внимание, так это Натаниэль, вальяжно раскинувшийся на своей кровати, с женским макияжем на лице.

Сперва она удивилась, и ее застопорило это. Но затем она проморгалась и включила свою логику, сказав:

– Доктор О’Брайан разрешил вам наносить макияж, Ева? – положив поднос с медикаментами на тумбу.

– Вам нравится? – спросил Натаниэль, пытаясь всячески отвлечь ее внимание от ампул, вовлекая в разговор.

– А как же, Ева! – говорила Дороти своим добрым тоном, нагнувшись над подносом и взяв в свои руки шприц.

Нужно действовать! «Ангус, черт возьми!» - подумал Натаниэль.

– Готовьте руку! – сказала Дороти, набирая шприц, после чего почувствовала Грегора у самой своей спины.

Хлопок двери. Это Ангус закрыл ее со своей прятки. Дороти поворачивается, и единственное, что она успевает понять, так это Грегора, направляющего свой кулак в ее голову. Хрупкое тело Дороти мягко падает на кровать при сопровождении Натаниэля. Ангус, будучи под впечатлением, сказал:

– Я надеюсь, ты не убил ее! – приняв удивленный жалостливый вид.

– Хех! Не разучился, все-таки! – хваля себя, говорил Грегор, тряхнув своим кулаком после удара.

– Ангус, иди за дверь и следи за всем там! Если что – стучишь в дверь три раза. У меня не более двух минут. – четко говорил Натаниэль, после чего стал раздевать Дороти, - Надеюсь, я не ошибся в выборе комплекции. – продолжал он, снимая с себя одежду пациента.

Более приятного зрелища Грегор не видел в своей жизни. Оставшись с Натаниэлем наедине, он трепетно внимал весь процесс кроссдрессинга его соседа. Натаниэль беспардонно обнажился, после чего стал надевать бюстгальтер, униформу Дороти. Ее белые чулки так шли тонким ногам Натаниэля. Буквально через две минуты он стал потрясающей медсестрой. Вспушив немного свои волосы, он глянул на Грегора, который, казалось, готов был кончить в штаны и улыбнулся от его непонимающего вида: «Как такое возможно!». Он сказал остолбеневшему Грегору:

– Значит так, Грегор! Слушай меня! – подщелкнув пальцами, дабы тот внимательнее слушал, - Ты ничего не видел. Ты ничего не знаешь. Ты был в туалете. Ясно?

– Ага. – ответил Грегор, все еще будучи в конфузе.

Он смотрел на переодетую в одежду Натаниэля Дороти и пытался хоть что-то понять. Натаниэль, выбравшись в коридор, незаметно для Грегора и для всех, сигнализировал единственному увидевшему его Ангусу, чтобы тот шел отсюда. Теперь он надеялся на то, что первый этап пройден, осталось внушить доверие.

Пытаясь вспомнить былую походку, он выбрался из корпуса и вышел в свете фонарей во двор поликлиники. Он решил пойти в сторону третьего корпуса, самого отдаленного, где его (по его мнению) меньше всего должны были знать. Там должны были быть задние ворота. Главное – чтобы ему их открыли. Натаниэль должен был быть убедительным, как никогда. Он нервничал перед самым решающим рывком в своей жизни.

В вахтерской кабинке сидел молодой и малоопытный парень, что явно было на руку Натаниэлю. Немного поправившись, он напряг свои губы и лицо, пытаясь выглядеть как можно сексапильнее, и подошел к кабинке, начиная свой последний бой.

– Стой! Ты куда? – завопил смотритель, пытаясь выглядеть серьезным.

Но ему не шло быть таким. Натаниэль лишь улыбнулся и сказал:

– А что такое, милый? Я не могу сходить за сигаретами? – игриво посмотрев на него.

– Нет! Девушка, вы время видели? И вообще, вы кто такая? Почему я вас не знаю? – пытаясь сделать свой голос угрожающим, говорил тот.

Но он был робок. Как на вид, так и внутри.

– А ты сколько здесь работаешь, чтобы знать меня? – уверенно сказал Натаниэль, будто так и надо.

Он словно знал, что этот парень был новеньким, и работал всего лишь неделю здесь. Он был стажером, и даже не до конца знал все правила внутреннего распорядка поликлиники. Внутренняя неуверенность в себе явно выказывала его. Натаниэль, будучи тонким психологом, вывел его на чистую воду. Уже через несколько минут этот салага вовсе потерял свой мнительный кураж. Беседу стал вести Натаниэль.

– И? – спросил он, смотря вопросительно.

– Джереми. – сказал тот, чувствуя долг представиться.

– И так, Джереми. Ты собираешься меня выпускать? Или будешь вести себя как закомплексованный девственник? – заязвил Натаниэль.

Джереми вовсе почувствовал себя неудобно. Он тут же схватился за свой красный прыщ на щеке, опуская глаза, от нежелания встречаться взглядом с непокорной медсестрой и сказал:

– Будто бы вы знаете!

– У тебя на лбу написано! – чуть ли не засунув свою голову в его кабинку, сказал Натаниэль, будто досаждая своей настырливостью.

Джереми терзали сомнения. Он боялся ошибиться и не знал, как будет верно. Позволить ей сходить за сигаретами, или отказать ей, не будучи уверенным в последствиях. Он время от времени смотрел в эти милые, сверлящие его глаза, и ловил себя на мысли, что не может. Отказать не может.

– А вдруг кто-нибудь узнает? Время позднее! – молвил он, пытаясь уже хоть как-то отговориться.

– Никто не узнает. Я мигом. Обещаю. Я умру, если не покурю. А покурю, я тебя поцелую. – сказал Натаниэль, вбив последний гвоздь в мышление зеленого Джереми.

Он поддался и открыл ворота. Он выпустил пациента, пребывающего здесь уже более двух лет. Как тот хотел оказаться по ту сторону. И вот, он ступает за территорию насточертевшей ему клиники. Джереми не устоял перед обаянием и уверенностью красивой девушки. Натаниэль подмигнул ему и скрылся в темноте.