История одного безумия
Шрифт:
— Возможно, вы находились под обаянием игры примадонны, ее изысканности…
— Мне кажется, пьеса страдает от излишка событий…
— Но это неизбежное зло…
— Зачем автор водит жертв из акта в акт, из одной сцены в другую?..
— По-вашему, он должен их сразу убивать…
— Ну да… зал бы рыдал и сострадал…
— А я хохотал бы, как бесноватый…
— Однако становится все темнее…
— Скажите, что происходит?.. я в городе недавно… приехал из провинции… мне сказали в театре идет моя пьеса…
— Во власти города смута… мать мэра чем-то
— Надо бежать к природе, к иллюзиям… к метафизической отвлеченности…
— И все-таки, ад существует… правда, доказать это нельзя, в это можно только верить или не верить…
— Ад — это черная дыра, а рай — это белая дыра нашей галактике… они вращаются вокруг оси мира, или оси зла, как ее иногда называют… ад пожирает материю, а рай ее возрождает… ад мужчина, а рай — женщина… впрочем, возможно все наоборот…
— Так рассуждая, можно попасть в область иллюзий… — сказал старик в очках…
— Скажите, мне интересно, кто из вас оригинал, а кто копия?..
— Вы это о чем?.. — старик в очках потряс головой…
— Я знаю, кто вы… вы Марк… вы пишите историю мертвеца, а он жив, и живет по написанному…
— Ну да, и что?..
— Я отметил эту странность в пьесе, и осудил ее мимоходом, почти незаметно, хотя такое вполне возможно и заслуживает доверия…
— Не понимаю…
— Кто вы?..
— Я сам по себе…
— Жаль, я питал надежду… возможно, это заблуждение и оно основано на вашем сходстве с моим дальним родственником без вести пропавшим… сходство небольшое, но есть… прошло уже много лет, он мог измениться… извините, со мной такое бывает… иногда я не нахожу сходства с самим собой… я обклеил все стены в комнате своими изображениями, мне кажется, они все разные… в зависимости от погоды… только ночью они похожи, все на одно лицо, правда, некоторые в очках… что?.. нет, очков я не ношу… такая вот странность…
— Что вы хотите этим сказать?..
— Только то, что сказал…
— Вы хотите сказать, что чудовище в вашей пьесе вовсе не вымышленное существо, а вполне реальное…
— И все события в этой истории не вымышлены?..
— Нет, не все…
— Но вернемся к пьесе… все-таки она интересна, посмотрите, сколько собралось зрителей, и все сострадают…
— Они не зрители, они беженцы от войны и сострадают по необходимости… странно, что они молчат… ни один из них еще не сказал ни слова… либо они не знают, что сказать, либо не поняли, что я сказал…
— А вы что-то сказали?..
— Да… я должен предупредить… должно случиться некое события, и вовсе не вымышленное, а действительное событие, но это вам вряд ли интересно…
— Нет, почему же?.. продолжайте…
— История покушения на жизнь примадонны не всем известна… я сочувствую этой женщине, пострадавшей от несправедливости и суровости, с которой к ней отнеслись власти города…
— Говорят, ее заперли в башне замка…
— О чем люди только не говорят, не говорят только об истинной виновнице этих событий — матери мэра…
— Примадонна не решилась ей мстить, хотя могла бы…
—
Вы думаете, примадонна могла бы мстить матери?..— Так она ее мать?..
— А куда делся автор пьесы?..
— Кто он на самом деле?..
— Какой-то аноним из провинции… однако, он приобрел известность, благодаря этой странной пьесе, не лишенной глубины и содержания… правда, всей глубины он не открыл, но он гений…
— И гениев сдерживают правила…
— И что в итоге?.. пьеса провалилась?..
— Вовсе нет… в городе произошли некоторые события, и так, как это нужно было автору, что избавило его от ненужных описаний и разъяснений… и облегчило ему труд ввести зрителей в иллюзию, ведь театр — это иллюзия… — сказал Марк и умолк, задумался…
* * *
«Я помню, после премьеры я спустился к морю… — вспоминал Марк… — Закат превратил воду в вино, а скалы осыпал рубинами и другими цветными камнями…
Потом была ночь… я увидел, как трое вошли в воду мертвыми, а вышли живыми…
Страх охватил меня… и я очнулся… я стоял на краю темной бездны…
— Это вечность… — сказал кто-то за моей спиной… — Не для мучений она, а чтобы избавить тебя от мучений…
Я обернулся, но никого не увидел…
Не было вокруг ни величественных пылающих скал, ни пьянящей воды, ничего… только кромешная тьма…
«Я проснулся или все еще сплю?.. — подумал я… — И кто я?.. тело у меня, как у человека… но как я очутился здесь?.. и смогу ли я вернуться?.. или останусь здесь?..»
Помню, я встал и пошел вдоль берега… я искал Аду… тьма не смогла меня остановить, удержать, хотя и пыталась… я шел и вопрошал: где твое жало, смерть?..
Ады я не нашел…
Встало солнце, и тьма рассеялась…
Солнце высушила мои слезы… и мне открылось шествие мертвецов в рай, зрелище, соблазнившее меня… я встал и пошел за ними… мои раны постепенно затянулись, кости затвердели…
«Без любви и милости бога я никогда бы не воскрес…» — подумал я, и запел скорбное песнопение…
Я осмелился поднять голову к небу…
Я пел о том, о чем просил бога, пока не заснул…
Сон напал на меня и опять столкнул в яму тьмы…
Не знаю, сколько времени я спал, может быть, вечность…
Я очнулся среди ночи от плача и воздыханий Ады…
От изумления я не мог произнести ни слова…
Голос у Ады был как у херувима, руки холодные точно лед, а в глазах пылал и горел огонь, так что нельзя было долго смотреть…
Я отвел взгляд, и снова посмотрел, но никого не увидел…
Я был напуган, подумал, что умер и вижу предсмертные видения…
Светало…
Я сидел на камне у входа в пещеру и размышлял:
«Ад не существовал до грехопадения… и у смерти не было истории… страсть и искуситель породили ад и смерть… и нет в этом ничего незаслуженного для человека, странного или страшного… и всякий, уверовавший в это, воскреснет как бог, и разрешится от уз ада, потому что по природе своей он и человек, и бог…»