История одного долга

Даня посмотрел мне через плечо и добавил:

– Ты сама?

Уверенность в том, что Даня выздоровеет и поможет мне вернуть Денисову долг, росла с каждой секундой. Потому что вот он – мой маленький братик, совсем близко. И он измучен.

К конверту я не хотела прикасаться поэтому указала ему на дверь в комнату. И радовалась, что он не спрашивал, где я взяла эти деньги. Он знал про Денисова и что мне есть к кому обратится, но вот остальное, я бы ему никогда в жизни рассказывать не стала.

Когда Даня вернулся, я уже сидела на кухне. Он присоединился ко мне и сел напротив, оглядываясь по сторонам. Хотя с последнего времени ничего не переменилось.

– Налить тебе кофе?

– Я ненадолго, – последовал ответ.

Мне хотелось, чтобы он поговорил со мной, высказал свои страхи и опасения. И я не смела требовать у него каких-либо доказательств. Не хватало еще ставить слово Денисова выше слова собственного брата.

– Ты ведь скажешь мне дату?

– Какую дату? – удивился он.

– Операции.

– Не хочу, чтобы ты нервничала.

– Я все равно буду нервничать. – Как будто я могла бы обо всем забыть?

Даня виновато опустил голову.

– А вдруг это будет будний день, а тебе нужно работать. Я попрошу Вику. Она побудет со мной. Не переживай.

С Викой – его девушкой – у меня были натянутые отношения, поэтому я поняла, что он хочет, чтобы она пришла, чего не случится, если я буду там. Почему Вика меня невзлюбила сходу, я не знаю, но их первый и единственный визит ко мне на квартиру, завершился неловкостью. Вика была девочкой с запросами и хотела замуж, а я считала, что Дане надо сначала твердо на ноги встать.

– Дань, главное, чтобы тебе стало лучше. Я могу и после приехать.

Даня взметнулся, подскочил и снова обнял, целуя в затылок. В отличии от меня он был довольно рослым парнем – высоким и плечистым, только плечи сутулил постоянно, как отец. За что я его ругала. И в этот раз погладила между лопаток, чтобы он выпрямился.

– Что бы я без тебя делал, Свет?

– Выкарабкался.

Даня кивнул.

– Ты не обидишься, если я пойду? Хочу позвонить Вике и сказать, что деньги у меня. Нужно все положить на счет и перевести в клинику.

– Да, конечно. Но держи меня в курсе. Я хочу все знать.

Даня уже в третий раз меня обнял. Крепко-крепко, а затем я проводила его на выход. Будущая встреча с Денисовым меня уже не особенно тяготила, потому что я знала, что поступаю правильно.

И ради Дани я пошла бы и на большее.

Глава 4.

Отработка

Вечером, когда Денисов снова явился, набрал меня и потребовал, чтобы я спустилась вниз.

Особо я не прихорашивалась, потому что Денисов сам сказал, что ему плевать, что на мне надето. Мешок, так мешок. Навскидку натянула платье-рубашку черное в белый мелкий горошек, которое было на пару размеров больше и старые кроссовки с мягкой подошвой. Сама невинность во плоти.

Перед выходом я взглянула на свои встрепанные волосы и странно блестящие глаза и решила забить. Будет, как будет.

Его дорогая машина притягивала взгляд, хотя за матированными стеклами водителя разглядеть было не так уж легко. Давным-давно я где-то читала, что лобовое стекло нельзя затемнять более, чем на двадцать пять процентов. Но это же был Денисов, возможно, он уже успел счесть себя выше правил.

Внутри пахло хвоей и мужским парфюмом. Денисов выстукивал пальцем по рулю, пока я усаживалась на сиденье.

– Пристегнись, – приказал он.

– Мы куда-то поедем?

– Да, я хочу есть. Тут неподалеку есть ресторан.

Поужинать у меня дома, я ему не предлагала, не хватало еще, сидя за одним столом, изображать невозмутимость.

Машина заурчала, как котенок, когда Денисов завел ее. Он выглядел отстраненным и немного задумчивым.

– Проблемы на работе? – спросила, прежде чем прикусила язык. Вот оно мне надо его проблемы? Мы с ним чужие люди, абсолютно разные. Впрочем, Денисов не ответил на мой вопрос.

– Ты взяла у Дани расписку? – спросил он, выруливая со двора. И я замерла взглядом на его профиле, раньше никогда на него не смотрела так внимательно. Запрещала себе, потому что Катькин же муж, но теперь у меня оказались совершенно сбиты ориентиры.

– Нет, – твердо.

– Почему?

– Не твое дело.

– Деньги-то мои. Я их заработал, а ты в секунду разбазарила. Некоторые бабы думают известным местом, а тебя подводит сердце. Да, Лана?

Денисов в чем-то угадал, но я не хотела признавать свою слабость. Не перед ним.

– Ты же называл меня распущенной училкой, которая дает всем папашам без разбору?

– Одно другому не мешает, – хмыкнул он. – Жалеть детей, трахать папаш и избегать воинственных мамочек.

– Давно ты Кате изменяешь? – решила сменить тему и заодно его пнуть. Денисову жутко не нравилось, когда я о ней заговаривала.

Денисов дернул плечом.

– Хм, дай подумать? Не дольше, чем она мне. Но ты ведь об этом уже знаешь, да, Лана? Что Катенька слаба на передок?

– Ну, допустим, – я уставилась на дорогу и начала кусать изнутри щеку. Не думала, что он тоже в курсе. Хотя, Катя могла бы быть и поумнее. – Так почему вы не разведетесь, к чему весь этот цирк? Годовщина по всем статьям, ужин на крыше и прочая чепуха, если ты ее не любишь?

– Ты упускаешь из виду одну вещь, Лана, развод, особенно когда что-то было нажито в браке, дело не дешевое. А в том, что Катя будет пытаться отсудить у меня как можно больше, я уверен.

– Но у вас же нет детей?

– И что? Ты иногда такая глупышка, – едкий смешок. – Мне стоило жениться на тебе. Ты бы точно дала себя оставить с голой задницей.

– Я бы никогда, слышишь меня, никогда! Не вышла бы за тебя.

– Но ты будешь со мной спать, Лана. Ты уже моя любовница, как бы тебя не грызла совесть.

– И как долго? Ты уже решил?

– Так долго, как я скажу. И тебе не стоит мне хамить, сладкая моя.

Он специально говорил «сладкая моя», чтобы напомнить мне о том, как его язык ласкал мой клитор. И это воспоминание тут же откликнулось томительной болью между ног. Мозгами я понимала, что Денисов меня использует, как вещь. Считает дешевкой. Но тело не хотело меня слушать, особенно когда этот мужчина звал меня «сладкой».

Я вспомнила место, куда он меня привез, но Денисов не спешил выпускать меня из машины. Как и утром, он потянулся и подхватил пальцем прядь моих волос. И в этот раз я поняла «команду». Он хотел меня поцеловать.