История одного ученого

– Да, ты правильно подметил. Для начала нужно хорошо проанализировать свою жизнь и выставить приоритеты. Сейчас немного задумался и пришел к выводу, что взамен семейного благополучия я получил расширение в сторону научной составляющей. Хотя не могу сказать, что это уровень такого же качества, как если бы взять твои достижения в области финансов. Ты только ни в коем случае не подумай неправильно, я лишь пытаюсь оценить степень возможного расширения по выбранному направлению. Так, в чем же еще проявился мой успех? О, квартира… Но я ее приобрел в кредит. Так что это скорее балансировка между успехом и крахом, в случае неуплаты, – продолжал размышлять Геннадий.

– Кстати, говорят же, что кредит – это кража своей энергии и времени. То есть, это получение выгоды в текущий момент за счет своего будущего. Что-то подобное читал в социальных сетях перед тем, как приобрести свою недвижимость. У нас же многие директора, которые явно обеспечены финансово, но сидят в кредитах и считают это вполне нормальным явлением, – перебил Александр, – Извини, что перебил тебя, продолжай пожалуйста свою мысль.

– Все нормально… Подобное изречения о краже энергии я также читал… Возможно в этом есть доля правды, так как с момента взятия ипотеки у меня ничего нового и интересного не происходило в жизни. Слушай, только что мысль пришла в голову сама собой. А ведь мы с тобой то встретились не просто так… Пятнадцать лет жили своими направлениями и не пересекались. Чем тебе не жизненные обстоятельства, которые намекают на то, что нужно открыто обсудить важные темы и совместно действовать. А тема личного характера у обоих на приоритетном месте, – сказал Геннадий и почти полностью выпил свой чай из-за слегка пересохшего горла.

– С одной стороны это меня пугает, так как неизвестно еще чем придется поплатиться ради личного счастья и насколько это счастье будет длительным, а не очередным скоротечным романом. Но возраст уже прям «бьет в барабан» и откладывать на потом просто нет смысла. Будь что будет, – произнес последнюю фразу Александр и встал из-за стола. – Пойдем, Генка… Прогуляемся по Театральной улице. Там сейчас не так уж много людей должно быть, и никто не будет мешать нашим размышлениям, – с твердой уверенностью сказал Александр.

– Далеко до Театральной идти, – ответил Геннадий.

– На моей машине подъедем. Максимум минут двадцать, и будем на месте, – торопливо ответил Александр, доставая брелок с ключами.

Проезжая по главному шоссе, соединяющему набережную с центром города, Геннадий уставился в боковое стекло машины и в мечтательном состоянии смотрел на передвижение человеческих силуэтов и размытые вокруг световые линии от вечерних огней. Внутри было ощущение, которое одновременно успокаивало и придавало надежду, что вскоре должны произойти важные изменения. И коснутся они не только его, но и его друга. Терзающая мысль не давала покоя, что их событийные жизненные линии подошли к некому логическому изменению траектории. А куда их завернет они только могут догадываться, исходя из своих ожиданий и стремлений.

– Саня, интересно твое мнение. Вот смотри… Люди живут на одной улице, в одном доме, а отношения между ними, будто они из разных планет, – сказал Геннадий.

– А так было всегда. Разное восприятие реальности и разное отношение к одним и тем же вещам, – добавил Александр.

– Но ведь мы живем все в одном государстве, – возмущенно сказал Геннадий.

– А что в твоем понимание государство? – спросил Александр.

– Это обоюдное образование между людьми с прописанными правилами и обязательствами, – ответил Геннадий.

– Это ты поверхностно описал. Но на самом то деле это управляемое образование. И вся соль в том, что управляется оно уж точно не всеми людьми, а некими «избранными», – добавил Александр.

– Избранными? – переспросил Геннадий.

– Те, кто себя считает исключительными и вышестоящими над остальными, – ответил Александр.

– Ты сейчас мне пытаешься провести некую грань между большинством и неким меньшинством, которое и управляет всеми процессами. Верно? – спросил Геннадий.

– Совершенно верно! – ответил Александр. – И здесь не просто грань, а целая пирамидальная структура взаимоотношений между этим меньшинством и большинством.

– Типичная толпо-элитарная модель общества. И, по сути, это тоже рабство, но только под ширмой нововведенных системных названий таких как: демократия, либерализм, социализм и так далее… И ведь самое печальное, что не многие понимают эту суть, – сказал Геннадий.

– Да, но мы хотя бы можем анализировать и вычленять первопричины. С одной стороны, так называемая элита бесструктурно нас кормит бессмысленными благами, а с другой насаждает свои идеи. Посмотри, что с мировой культурой произошло. Все будто чокнулись. А семейные ценности как истоптали, – сказал Александр.

– Так и войны развязывают не простые люди. Мы лишь инструмент в руках элит. И, по сути, любой вооруженный конфликт – это меж элитарный конфликт внутри или вне государства. И они посредством обмана и манипуляции вбивают нам в голову, что это и наша проблема, – сказал Геннадий, немного эмоционально размахивая руками.

– И не говори… Как почитаешь историю, то каждое поколения вовлечено в военный дурдом, – вздыхая добавил Александр.

– Убери ты элиту и войны должны же на какое-то время исчезнут, – с ухмылкой сказал Геннадий.

– Да вот не соглашусь я с тобой. Система настолько пропиталась внутри общества, что как только условно в верхнем ряду пирамиды появляется пустота, то ее сразу же заполняют такими же алчными из нижнего слоя. Свято место пустым не бывает. И не забывай, что над элитами есть еще прослойка так называемых скрытых настоящих управленцев, формирующих вершину системы, – добавил Александр.

– Где-то я читал, что каждый раб мечтает не о свободе, а о том, чтобы самому иметь своих рабов, – ответил Геннадий.

– Да… Вот ты и сам пришел к выводу, что для начала нужна альтернативная система взаимодействий внутри общества. И только спустя несколько поколений с последующей интеграцией внутри новообразованной альтернативы что-то да и получится… Но как все это время изолировать элиту? – спросил Александр.

– Не знаю. Чувствую, что нас скорее изолируют, – смеясь сказал Геннадий.

– Гена, бояться волка – в лес не ходить. Помнишь такую поговорку? – спросил Александр.

– Конечно же… Твоя логика вполне ясна. Ты прав, что лишь обсуждая что-то и не прикладывая реальный усилий ничего не добьешься. Ведь результаты порождаются намерениями. А намерение – это, по сути, желание плюс конкретно направленное действие, – ответил Геннадий.

– Попал прямо в точку… Гена, вот ты посмотри на нашу жизнь. Да не только на нашу, а возьми любого человека с другого уголка планеты. С самого детства человека загоняют в парадигму «должен и обязан». Нам навязывают идею подчинения и того, что это является нормой. Хотя внутреннее чутье почти каждому подсказывает, что это вычленение индивидуальности и затачивание под общий шаблон послушания. Свободы, данные от рождения заменяют обязательствами, прописанные на уровне неких законов, посредством которых так называемая элита и управляет нами. А чтобы общественность не возмущалась, ей периодически подкидывают «вкусные пряники» в виде призрачных обещаний. И общество подобно бедному ослику, бегущему за морковкой и уверовавшему, что вот-вот ее достанет, – произнес длинную философскую речь Александр.