История одной грешницы
Шрифт:
— То есть тебе можно флиртовать и целоваться с демоном, а мне нельзя с Асмодеем? Да он совершенно не похож на отвратительное страшное существо из этих идиотских книжек! — вскипела тут же Катарина, отведя гневный взгляд в окно.
— Рина, пожалуйста! Именно в святыне ты для него будешь недосягаема. Я не хочу, чтобы он забрал тебя с собой! Умоляю, услышь меня! — устало просила я Катарину.
— А почему тебе можно?
— Мне не можно. Мне необходимо. Вел может пойти на уступки, изменить условие контракта, в обмен на меня. Асмодей не заберет твою душу, не заберет отца. Понимаешь? В обмен на меня. Вел с ним решит вопрос.
— Это не
— С нормальным, обычным мужчиной — да. Но не с демоном же!
Катарина насупилась и подошла к окну, глядя вдаль на безупречный газон и уже знакомого нам садовника:
— Всю жизнь вы все говорите мне, что надо делать, куда поступать, как себя вести, что говорить. И ни разу не спросили, чего хочу я. Ни разу, Крис. То мама со своими поучениями насчёт парней, то отец со своей учебой. Теперь ты…
— Рина, — позвала девушку я, но та отмахнулась и, резко развернувшись направилась к двери, напоследок зло обронив:
— Просто отстаньте от меня хоть ненадолго. Хватит меня опекать!
Глава 26.
— Куда мы едем? — этот вопрос Катарина задавала за последние четыре часа неоднократно.
Отец задумчиво вёл машину, арендованную возле аэропорта в Греции. Нас встречали узкие маленькие улочки, извивающиеся, словно змейки. Солнце согревало землю, людей, но не могло согреть меня. От страха меня немного потряхивало и ощущение холода не покидало меня с тех пор, как мы вышли из самолёта.
— Экскурсия всего лишь, — сипло отозвалась я, отворачиваясь к окну. — Хоть так время вместе проведём.
Горький ком в горле так и норовил выплеснуться слезами. Впервые я себя корила настолько сильно. Я обманным путем увезла сестру из Нового Орлеана, в сговоре с отцом. Хотелось верить, что я помогаю, спасаю её. Сестра, по своей девичьей непосредственности, легко согласилась на "экскурсию" в Грецию.
Наша долгожданная совместная поездка после пяти лет разлуки с отцом. Боюсь представить, во что она выльется, когда мы доберёмся к месту назначения.
— Бу… А чего такие кислые? Экскурсии — это всегда интересно, но часто просто скучно. Мы едем в скучное место? Зачем вообще едем? Надо было Асмодея взять, — щебетала Рина, уставясь в окно компактного автомобиля и разглядывая окрестности.
Огромных размеров монастырь, как белоснежная крепость, встретила нас спокойствием и умиротворением. Мы предупредили настоятельницу о нашем визите и о том, что мы хотим сделать. Нас ждали.
Длинные широкие коридоры из камня снижали температуру в монастыре, несмотря на нещадно палящее солнце на улице, здесь было достаточно прохладно. Хотелось укуоаться в шаль, или в объятья Велиала.
— Ого, отсюда, наверняка, потрясающий вид, — наигранно весело произнесла, забегая в нужную келью и подходя к окну.
Отец с настоятельницей следовали следом, молчаливыми хмурым изваяниями.
— Где? Покажи? — отталкивая меня локтем, Рина скользнула к окошку, устремив взор вдаль.
Обернулась к отцу и слегка потянула головой. Я сама. Это должна сделать именно я. Сердце тревожно отстукивало в груди, во рту пересохло от волнения и я отчаянно формулировала фразы в вашей голове прежде, чем выдать их сестре.
Отец вышел с настоятельницей за дверь, оставляя меня и Рину в каменной унылой келье с одним единственным окном, в которое было видно макушки деревьев и бескрайнее море.
— Рина, —
начала было я, но поняла, что не знаю с чего начать. Предавать веру человека, веру близкого и родного было труднее, чем я думала.Спасаясь от своих же эмоций, я воспользовалась тем, что Катарина заинтересовано разглядывает вид из окна, подошла к двери, ведущей в коридор и…просто вышла. Щелчок замка поставил точку невозврата. Сестра всё быстро поняла.
— Рина? — позвала девушка за дверью неверящим тоном.
Душу всю выворачивали наизнанку от своей трусости и предательского поступка. Я держалась за ручку кельи, последнее связующее звено с сестрой.
— Вы не можете со мной так поступить! Пап! Крис! Не поступайте так со мной!!! — заревела за дверью кельи Катарина, а мое сердце сжалось от невыносимой боли от её слёз.
Я сползла по двери вниз спиной, пока Катарина молотила кулаками по массивной деревянной двери, захлебываясь в рыданиях. Дверь, отрезающая Рину от выхода, ходила ходуном от ударов по ней со стороны кельи. И я каждый раз вздрагивала, будто били меня по самому больному месту. Будто мое сердце вырезали наживую, вонзали тысячи острых кинжалов, распарывая плоть. Внутри всё переворачивалась, сворачиваясь в тугой комок нервов, боли и, режущей по живому, вины.
Я кусала губы до боли, до крови, в попытке подавить слёзы, которые не желали останавливаться. До боли впилась ногтями в подушечки ладоней, в попытке унять душевные терзания.
— Рина, прости, — всхлипывая, еле слышно прошептала, — так будет лучше для тебя, пойми.
— Тина!!! Выпустите меня отсюда! Меня нельзя здесь удерживать! У меня академия через два месяца! Асмодей!!! Асмодей, забери меня отсюда….
– выла Рина за дверью, но каждая фраза звучала всё глуше.
Девушка заходилась в судорожных рыданиях. Моя душа рыдала вместе с ней. Меня душили горькие слёзы от того, как я поступила с сестрой. Но иного выхода нет. Вдалеке замаячила фигура отца, что-то обсуждающего с настоятельницей.
Я медленно поднялась на ноги, приложив ладонь к металлическим узорами на двери, за которой затихла Катарина. Шаг в сторону выхода, ещё один. Всё это сейчас давалось мне с трудом.
Прохлада каменного Храма внушала спокойствие, защищённость. Хотелось верить… Ещё шаг к выходу, оставляя всё теплое, что я лелеяла всю свою короткую жизнь.
— Пап, — дрогнувшим голосом сообщила, — я жду тебя на улице.
Хмурый отец коротко кивнул. Он старался держаться молодцом, несмотря на то, что его срок расплаты с демонами приближался. Вот только он даже не представлял, что расплаты не будет. Что его жизнь безбедно продолжится, Катарина будет в безопасности, а как только Вел решит вопрос с Асмодеем, Рина вновь вернётся к своей жизни. К жизни, за которой я вряд ли смогу наблюдать.
Выйдя на улицу, во двор, я торопливыми шагами направилась к парковке, оставляя за спиной возвышающийся Монастырь, в одной из келий которого была спрятана от глаз Асмодея моя сестра.
Солнце ласково касалось кожи лучами, в попытке согреть, утешить израненное сердце. Прислонилась к машине, оперевшись ладонями на горячий от солнца капот, я опустила голову и прикрыла глаза, выравнивая дыхание.
— Кристина, — раздался бархатный, такой соблазнительный голос Велиала.
Мужчина перехватил меня широкой крепкой ладонью поперёк живота, вынуждая отпустить мою опору в виде автомобиля и выпрямиться. Притянул к себе с силой, жёстко и властно, отчего я только сдавленно пискнула.