История Одной Оптимистки

— Что с рукой? — не прекращая играть, спросил Блайд.

— Так, шальная пуля… Задела, сволочь! — с легкомысленной улыбкой объяснила Джули, махнув перемотанной ладошкой. Парень закатил глаза.

— И ты вот с этим хотела сделать качественную запись?

— А что тут такого? — удивилась она, еще раз осмотрев бинт на руке.

— Тебе никто не говорил, что ты — чокнутая оптимистка?! — зло бросил ей Эрик.

— Говорил! Ты, только что! Но меня уже не исправить. Так что смирись! — заявила рыжая девица.

Она была довольна его присутствием в студии и главное — настроением! Светлая улыбка подтверждала это, и Блайд тоже перестал хмуриться. Только Шону не нравилась атмосфера. Его злили и раздражали отношения между музыкантом и украинкой. Он стиснул зубы, чтобы не обвинить воркующую парочку в оскорблении его персоны своим поведением.

Пока Блайд смотрел в зеленые глаза девушки, выясняя истинные причины ее заботы о нем, Роберт метался по коридорам и кабинетам всего здания в поисках друга. Звонки на сотовый не давали никакого результата. Музыкант явно отключил телефон, а менеджер уже придумывал такие кошмарные вещи, которые мог бы натворить певец в порыве гнева, что мечтал о добром самаритянине, угостившим бы его успокоительным. Он и представить не мог, что его высокомерный товарищ переступит через гордость и пойдет к взбалмошной рыжей нахалке мириться. Может быть, подобной возможности он и не допускал, зато увидел собственными глазами, когда забрел в студию и услышал, как поет Джулия.

В приглушенном свете, по ту сторону стекла девчонка сладкоголосо тянула высокие ноты под нежную мелодию. А соло на гитаре исполнял сам Эрик Блайд. Наверное, никакой другой новичек не в силах был похвастаться таким: звезда со стажем, не спускающаяся долгие годы с вершин чатов, аккомпанирует для паршивенькой демозаписи, которую услышит только один человек — будущий продюсер девушки.

«Интересно, что подтолкнуло его на такую жертву?» — размышлял менеджер.

— Помирились! — с облегчением признал Роберт, забыв поздороваться со звукорежиссером. — И что она ему такого сказала, что он перестал беситься?

Шон злобно рассмеялся, припомнив странную беседу между этими двумя. Никто ж ведь не проверял громкость в его наушниках, а значит, им было все равно, подслушивает кто-то или нет.

— Она сказала всего два слова: «Слепой идиот!». И он вернулся!

— Надо запомнить! — взял на заметку менеджер, поддерживая смех парня.

Друг отметил, как хорошо, смотрятся за работой неизвестная девушка и знаменитый музыкант, — будто дополняют друг друга, превращаясь в единую полноценную творческую единицу. Причем еще одна удивительная вещь, попавшая в поле зрения Роберта, — отношение Блайда во время записи. Обычно стоит кому-то взять фальшивую ноту, и разгорался скандал с последующей нудной лекцией о том, как необходимо работать, что такое профессионализм и, так далее, в том же духе. Джулия не идеально пела, но Эрик не торопился на нее кричать, словно вообще не замечал погрешностей. Ему предстояло еще кое-чему удивиться. Но пока…

— Все! Дальше я сам подчищу! — остановил запись Шон.

Джули выдохнула, улыбнулась Блайду, опустившему гитару. Он тоже одарил ее теплой усмешкой перед тем, как объяснить допущенные ошибки, и что стоит делать во избежание подобного в следующий раз. Ее совершенно не расстроила его критика. Она внимательно прислушивалась к каждому слову своего визави, задавала вспомогательные вопросы. Эрик был доволен своей ученицей и повел ее к выходу. Но у двери оба остановились, чтобы переговорить без свидетелей. Однако все равно диалог проходил шепотом (на всякий случай).

— Спасибо, — улыбнулась парню девушка, прислонившись спиной к двери.

— Давай договоримся, — шепнул парень. — Никакой лжи! Если хочешь со мной и дальше общаться, то я потребую от тебя искренности!

— А чего ты хотел? — оскорбилась Джулия. — Чтобы я бегала по всему офису, по коридорам и каждому рассказывала, что происходило между нами прошлую неделю?

— Ничего же не было! — рассмеялся Эрик. Тоже прислонился к двери возле девушки, опустив взгляд к полу. Она же решила устроить бунт, и возмущено продолжила бубнить.

— Ну… Возможно, поцелуи для тебя — это ничего не было! — покраснев, она смущалась даже произнести слово, вызывающее моментальные воспоминания.

— Насколько я заметил, — бережно убрал выбившиеся волосы из ее прически Эрик, заставляя девушку своим прикосновением опять потерять покой. — Тебе понравилось, особенно там, в каморке уборщика, на студии. Ты же сама с трудом остановилась! Признай это! И ничто не мешало тебе отказаться целовать меня на лестнице! Но ты же целовала… Но почему-то, когда я приближался к тебе… э… позже, ты сбегала?! После всего этого ты собираешься отрицать тот факт, что тебе со мной хорошо?

Она молчала, краснела и краснела, как поспевающий помидор.

— У тебя не получится соврать! — подловил ее музыкант.

— А я и не собираюсь. — Скрестив нервно пальцы на грифе гитары, тихо произнесла она. — Отрицать факт того, что ты меня притягиваешь, не буду. Но! Что было, то было! И большего между нами не будет!

— Почему? — щекоча дыханием ее шею, он прикоснулся губами к щеке девушки. Она отодвинулась.

— Потому! Для тебя это кратковременная игра. А я не хочу себя больше травмировать! — объясняла Джулия, серьезная и суровая, как воспитательница. — Я уже умирала один раз, Эрик. Мне потребовалось слишком много сил, чтобы снова научиться дышать. Я больше не хочу такого, понимаешь?

Он грустно вздохнул, ухватив ее за руку. Провел пальцем по краю бинта и снова отпустил.

— Ты сам сказал — никакой лжи! Но если тебе нужен друг, я полностью в твоем распоряжении! Слышишь меня? — Джулия внезапно обняла его, повиснув у музыканта на шее.

Блайд обхватил ее, прижимая к себе.

— Если я тебе нужна, просто позвони мне. Номер у тебя есть. Но не требуй от меня большего! Пожалуйста! Вряд ли смогу отказать, а входить в перечень использованных неотразимым Эриком Блайдом девушек мне не позволит гордость! Терпеть, знаешь ли, не могу быть такой, как другие!

В ироничных словах слышалась горечь. Музыкант рассмеялся.

— Джул, ты точно чокнутая! — убедился окончательно он.

Когда она покинула студию, пришли парни Эрика и работа продолжилась. А после записи трека, Роберта постигло очередное ошеломляющее открытие. Блайд задерживался, и не ради чистки собственных треков! Он заставил Шона обрабатывать песню Джулии. Причем делал все придирчивее, чем обычно, не пропуская ни единого отрезка записи — вычищая музыку и голос до идеала.

На следующий день злой и не выспавшийся Шон передал «дебютную» песню украинки Харману. А тот прослушал и переслал ее Генри. Когда трек, наконец, дошел до продюсера, мужчина никак не мог избавиться от странного ощущения де жавю. Неуловимое нечто в музыке казалось до боли знакомым. Во всяком случае, Генри решил не обращать на это внимания, а сосредоточиться на главном — девочка действительно талантлива и способна составить конкуренцию уже раскрученным звездам! Он достал из ящика стола свой старый кожаный коричневый блокнот, раскрыл, просмотрел записи и отважился на звонок… другу.

Дин Харман как-то резко позвонил девушке, потребовав, чтобы она явилась в офис. Звонок застал ее прямо в примерочной магазина женского белья, куда Джулию притащила Сара.

— Пока мы не выберем тебе или мне какой-нибудь приличный набор, я тебя никуда не отпущу! — заявила из соседней кабинки модель, услышав, как через стенку подруга разговаривает с бывшим начальником.

— Тебе можем и подобрать! А вот мне — не обязательно. Все равно показывать некому. Разве что перед врачом похвастаться… Но не дай Бог! — буркнула в ответ девица и постучала по стенке.