История Одной Оптимистки

— Дин! — рявкнула на весь коридор девчонка. Мужчина передернул плечами, остановился и повернулся к ней лицом — таким вытянутым, усталым, печальным…

— Вы должны помочь! — с ходу припечатала Джулия, поставив руки в боки, что означало: от своего она не отступится.

— Почему я? Ну, сходи к Генри! — попытался отмахнуться от нее бывший начальник.

— Он сбежал! — прорычала недовольная таким не мужским поступком девчонка. Харман подумал, что подвиг его друга самый что ни на есть разумный, и как же он сам до такого не додумался?!

— Они вам, между прочим, помогали! А как же Меган? — решила подействовать на совесть украинка.

— Перед ней мой долг искуплен! Я же тебя принял! Я сделал то, о чем она меня просила! — заявил Харман и хотел сбежать с поля брани, скрывшись в ближайшем кабинете. Но тут Джулия угрожающе тихо проговорила:

— Сами напросились! — повернулась к Блайду, стоявшему за ее спиной и ласково прошептав «Закрой уши!», заорала…

Прибрежная сирена обзавидовалась и сломалась. А уши Дина Хармана чуть не свернулись в трубочки, мечтая перебраться куда-нибудь в более безопасное место с головы, к примеру, в ноги. Из кабинетов повыскакивали напуганные люди, не понимая, что происходит: кого-то убивают или это пожарное предупреждение?

В общем, спустя час, Джулия с довольной физиономией попивала чай с бергамотом в кабинете поверженного. Тот обзванивал влиятельных знакомых, уговаривая их принять участие в благотворительном концерте.

— Жестоко ты! — прокомментировал Блайд, сидящий рядом с девушкой в кресле перед столом продюсера и тоже пьющий чай.

— У Люси научилась! — гордо, но с примесью боли, пояснила Джули. — Она меня так несколько раз на колыбельную разводила.

Эрик рассмеялся.

— Все! — шумно опустил трубку телефона Харман, у которого уже ухо покраснело. — Теперь твоя душенька довольна?

Девушка растянула на лице улыбку Чеширского кота, настолько широкую, что Дин боялся — лопнет от счастья или, того хуже — опять что-то клянчить начнет.

Итак, полдела было сделано. Но. Это серьезное «но» — мучило больше всего. Не хватало людей, которые придут и смогут пожертвовать свои кровные средства детям. Джулия думала и думала. И уже начинала сомневаться, сможет ли она помочь. Хватит ли ее сил?

— В таком юном возрасте не стоит так сильно печалится! — чей-то незнакомый, но приятный голос, разорвал путы дум, и Джулия отвлеклась от созерцания холла. Она стояла уже несколько часов, не шевелясь, у перил и смотрела вниз.

— Когда от тебя зависят судьбы других, возраст не важен, — на автомате буркнула девушка, только сейчас бросив рассеянный взгляд на стоящих рядом двух темнокожих женщин. Более молодая притаилась за правым плечом крупной дамы, лет пятидесяти. Джулия мысленно назвала ее «бабушкой» — теплая заботливая улыбка, застывшая на губах незнакомки, дарила ощущение защищенности.

— Простите, я немного… — потерла лоб девушка.

— Расскажи, милая, что тебя заставило так быстро повзрослеть? — странный вопрос любопытной женщины выбил Джулию из колеи. Она чуть не разревелась, внезапно вспомнив все свое насыщенное горем прошлое. Всхлипнув, подавила комок в горле и выдохнула, проронив:

— Я… Пытаюсь сделать невозможное.

— И что же это? — не унималась незнакомка.

— Спасти моих детей, — грустно опустив плечи, призналась Джули.

— Такая молодая и есть дети! — заулыбалась, удивляясь женщина. — И сколько их?

— Не знаю. Человек семьдесят… — фраза ввергла в шок дам. Заметив, как вытянулись лица, украинка поспешила все объяснить. В результате так увлеклась, что рассказала даже сверх меры: от того, как попала в Англию и до того, как безумно хочет отплатить за доброту своим спасителям из детского Центра.

— Позволь нам помочь тебе, — мягко погладив девушку по плечу, проговорила пожилая женщина.

— Но чем? — удивилась Джулия.

— Сейчас посмотрим! — сказала темнокожая фея, оказавшаяся на самом деле джазовой певицей Мамой Джамелией. Она отправилась с девушкой в студию, где прослушала все записи Джулии, сделанные для дебютной песни, пролистала ее тетрадку со стихами и даже присоединилась к озвучке заготовленной для детей песни. Честер, заглянувший в аппаратную, наблюдал за благотворительным сотрудничеством звезды мирового масштаба с их пока еще слабо подающей надежды певичкой с дурным характером. Помолчав, глядя на все это, он вывалился обратно в коридор, чтобы тут же наябедничать Генри.

— У тебя все получится! — ласково погладив девушку по спине, заверила Джамелиа, и у Джулии потекли слезы. Испуганно глянув в лицо темнокожей феи, девушка всхлипывая, извинилась за свое неподобающее поведение и попросила минутку перерыва, шмыгнув за двери студии. Она притаилась за углом, села на корточки и ревела, не в силах успокоиться. Когда мама Джамелиа, решилась выйти и отыскать ее, она не стала вмешиваться, увидев, как эмоциональную певицу успокаивает какой-то парень. Он прижимал девушку к себе и тихо шептал ей на ушко:

— Глупая! Не думал, что ты такая плакса! Этому тоже у Люси научилась?

— Люси! — всхлипнула Джулия, переходя на новую волну истерики.

— Прости! Больная тема! Ну, Джул, успокойся! Неужели ты думала, что в тебя больше никто не верит? Я в тебя верю, сама мама Джамелиа в тебя верит. Ты же сильная! Давай, приходи в себя! Утирай слезы! Или давай я, вытру…

Он достал платок, аккуратно стирая следы печали с ее лица.

Мама Джамелиа догадывалась, кто этот парень. Она попыталась вспомнить его имя, звучавшее в недавнем разговоре с Джулией. Кажется, Эрик. Да! Эрик Блайд!

— Прости, — еще раз извинилась перед ним девушка. — Это просто нервный срыв.

— Хочешь, я заберу тебя позже, и мы поужинаем у меня? — предложил парень.

— Я сегодня опять буду в центре. Там, наверное, и ночевать останусь. — Перевела дыхание Джулия.

— Мне подъехать туда?

— Нет! Ты знаешь, как Джош реагирует. Он в последнее время жутко нервный! Ему, как и всем, не нравится идея о расформировании. Я ведь тоже не хочу, чтобы его отдали куда-нибудь. Тогда я не смогу к нему приходить.

— Все будет хорошо! Просто не сомневайся в этом! — успокоил Блайд.

Девушка вцепилась тонкими пальчиками в манжеты его пальто, крепче прижимаясь к груди парня.

— Спасибо! — она вдруг улыбнулась и посмотрела ему в глаза. — И когда ты стал таким теплым?

— Я просто теплее тебя одет! — подарил ей улыбку в ответ он.

— Я не об этом!

— Знаю, — и все же пояснил, — наверное, с тех пор, как ты перестала быть язвой!

— Уверен, что перестала? — спросила она, вернув былое настроение.