История отмороженных в контексте глобального потепления

Любопытно здесь вот что: все перечисленные штучки были изобретены в краткую эпоху похолодания конца I – начала II веков, но, как отмечают историки, заметное распространение получили только через сотню-полторы лет – в III–IV веках н. э. Смотрим график (см. рис. 5) и видим, что III–IV века – это время очередного похолодания. А между ними – технологически застойный тепловой пик, когда изобретенное не распространялось. А зачем? И без него захорошело!

Еще любопытнее, что холодная эпоха, которая породила новые сельскохозяйственные изобретения и первую механизацию, привела к постепенному растворению рабовладельческих отношений. Эпоха ухудшений климата – это эпоха дефицита, то есть время, когда, с одной стороны, рабов много и они дешевы (из-за обширных завоеваний расширяющейся империи), а с другой – все эти рабы хотят есть, что не вполне удобно при упавших урожаях. А водяная мельница чем хороша? Она есть не просит!

Древний мир на рубеже древней и новой эры – это закат института рабовладения. В Риме рабов заменяют колоны – вольнонаемники, а лучшие римские писатели-аграрники дружно отмечают неэффективность рабского труда. В Китае происходит нечто подобное: в трактате «Янь те лунь» (81 год до н. э.) также появляются жалобы на непроизводительность рабского труда. Римские и китайские книги в унисон пишут о том, что рабы в государственных мастерских и на полях трудятся из рук вон плохо, поскольку никакого резона в хорошей работе не видят. Примечательно, что в эпоху более изобильную хозяевам на эти резоны было как-то наплевать.

Короче говоря, в конце I века, на самом пике похолодания, в Китае возникают новые формы производства, более «капиталистические» – получает распространение кабальная аренда. Латифундисты теперь все чаще используют в своих хозяйствах труд так называемых бинь-кэ и бу-цуй. В буквальном переводе с китайского эти слова означают «гость» и «приживальщик». Уже по этимологии понятно, что это не рабы.

Опять-таки, впервые появившись на исторической арене в эпоху похолодания I века, эти «гости» получили самое широкое распространение только в III веке – в эпоху следующего похолодания. А в I веке, когда кабальники только начали появляться, их даже звали по-иному: ну-кэ и тун-кэ. Из контекста древнекитайских источников ясно, что ну-кэ и тун-кэ по своему положению почти ничем не отличаются от рабов. Но новое слово и, соответственно, понятие уже возникло! И в эпоху следующего похолодания (III век) обрело не только новый смысл, но и новую звуковую оболочку – бинь-кэ и бу-цуй. Теперь под этими терминами понимают уже не рабов, а зависимых землевладельцев. По сути – крепостных. Они еще не свободны. Но уже не рабы. У них есть земля и, соответственно, стимул работать. Их уже нельзя продавать, но еще можно передавать по наследству и дарить.

Постепенно меняется и отношение к несвободным людям – на более гуманное. Во II веке появляются беспрецедентные законодательные акты Гуан Уди, согласно которым рабов теперь убивать запрещается, равно как и клеймить. Историки спорят, был ли этот период еще рабовладельческим или уже феодальным. А мы, пока они спорят, тихонечко отметим, что эдикты о рабах, принятые во II веке римскими императорами Адрианом и Антонином Пием, очень похожи на китайские. Они карают господ за убийство рабов и предписывают жестоким хозяевам принудительную продажу рабов.

Главное похолодание всей нашей эры, которое приходится на IV–VI века, благотворно сказалось не только на китайской культуре. Золотое дерево культуры распускается и в Индии. Это век индийской математики, астрономии, медицины, литературы. Именно тогда создается «Камасутра», «Рамаяна» и «Махабхарата».

Буддизм ударными темпами проникает в Китай, Корею и докатывается до Японии, проникает в Юго-Восточную Азию.

В Средиземноморье и Европе укрепляется фундамент христианства. Блаженный Августин пишет книгу «Град Божий». В Константинополе строится знаменитый храм святой Софии. В монастыре Сен-Бенуа монахи придумывают известную этическую формулу «Молись и работай», которая позже стала идеологическим фундаментом европейской экономики и жизни.

Ирландские монахи из монастыря святого Ионы начинают многотрудную миссию по крещению англосаксов и пиктов, а ирландские миссионеры проникают в дикую континентальную Европу и основывают там целую кучу монастырей – в Австразии, Бургундии, Нейстрии и в Лангобардском королевстве.

Наконец, на излете похолодания – на границе VI и VII веков – в Аравии возникает последняя мировая религия – ислам. Температурная кривая в ту пору шла вверх (возвращение Мухаммеда в Мекку, например, это уже 630-й год), то есть жизнь явно налаживалась. Вопрос: почему же мировая религия, возникнув на взлете температуры, начала свое бурное распространение после смерти Мухаммеда – в самое теплое время? Нет ли здесь противоречия с теорией? Нет, если вспомнить, что в тех местах, где жил Мухаммед, ухудшение климата идет в противофазе к остальному миру. С потеплением Аравию начало сушить, жизнь резко ухудшилась, что и привело к пожароподобному распространению новой парадигмы.

И раз уж мы попали на Ближний Восток, давайте посмотрим, как отразились на этом регионе прежние ухудшения климата, связанные с глобальными потеплениями. Рассмотрим, скажем, потепление в районе 0 года (50 лет левее и 50 лет правее этой даты). На этом пике ухудшения климата на Ближнем Востоке в городе Назарет рождается пророк, с которым так же связано возникновение мировой религии. На том же тепловом пике развивают бурную деятельность его последователи – Петр и Павел.

Следующий зубчик потепления в районе 200 года порождает в Передней Азии пророка Мани – основателя четвертой мировой религии – манихейства. В Средние века манихейство было весьма популярным, оно достигло апогея в VIII–IX веках, став государственной религией Уйгурского каганата, после чего сдулось.

Что отсюда следует? А то, что все без единого исключения мировые религии – манихейство, христианство, ислам, джайнизм, брахманизм, индуизм, буддизм, зороастрийство, конфуцианство – возникли и получили распространение в эпохи ухудшения климатической обстановки, которые были связаны либо с похолоданием, либо с иссушением климата.

Перейдем теперь к нашествиям и переселениям народов. Резкое и кратковременное похолодание в районе 400 года до н. э. стронуло великую кельтскую лавину. Кельты внезапно сорвались с мест обетованных (долины Рона и Рейна) и начали свои безобразия с того, что вошли в Италию и взяли Рим.

Два слова об этом внезапном пиковом падении температуры (см. кривую 2 на рис. 4, около 400 года до н. э.) Исторические хроники повествуют, что в начале IV века до н. э. на Апеннины обрушилась череда суровых зим. Целое поколение римлян успело вырасти, ни разу в жизни не увидев льда, а тут вдруг Тибр стал замерзать каждую зиму – и так на протяжении трех лет! Скорее всего, этот аномальный пиковый сброс температуры на фоне общего роста был связан с крупным извержением вулкана.

Быстрое снижение температуры в начале IV века до н. э не может быть приписано только одной причине – для этого, несомненно, понадобилось неблагоприятное стечение сразу нескольких важнейших климатических факторов. Так и случилось: около 400 года до н. э. на далекой и никому тогда не ведомой Аляске взорвался вулкан Окмок. По шкале мощности извержений, которую мы проходили в главе 3, это была полновесная «шестерка» и ее одной хватило бы, чтобы уронить полушарную температуру на три-четыре десятые градуса. Но это еще не все – примерно тогда же стала резко снижаться солнечная активность. Что, как мы знаем, тоже влечет за собой похолодание, и, наконец, воды Северной Атлантики также внезапно стали менее солеными. Не вдаваясь в действительно непростые аспекты взаимосвязи солености вод Северной Атлантики с глобальной температурой, прошу поверить на слово, что распреснение вод в этой акватории всегда влечет за собой серьезное похолодание. Кстати, это тот самый ужастик, которым в последние несколько лет постоянно пугают доверчивого обывателя и на основе которого хваткие американцы изваяли нашумевший блокбастер «Послезавтра» с насмерть замерзшим Нью-Йорком.

Тогда же, в IV веке до н. э. похолодание ненадолго прекратилось, и кельты на время успокоились. Но сразу после 350 года до н. э. температура опять поползла вниз, и у кельтов вновь случилось двигательное обострение, связанное с возникшим переизбытком населения (читай, недостатком еды). Результат: свободные (от еды) кельты громят Македонию, грабят святилище Аполлона в Дельфах (279 год до н. э.), переправляются в Малую Азию, где и находят внезапное успокоение – во времена похолоданий, как мы помним, в Малой Азии происходит климатическое улучшение. Кельты оседают на новой благословенной родине и дают ей свое название – Галатия. Знаменитая турецкая футбольная команда «Галатасарай», которая не так давно выиграла Кубок УЕФА, названа по имени района Стамбула, где издавна селились те самые галаты, то есть кельты.

Похолодание II века до н. э. заставило сняться с ПМЖ саков и юэчжи.

Начавшийся обвал температур IV–V веков н. э. сорвал с места оголодавших гуннов и эфталитов.

Продолжающееся падение температуры в VI веке сорвало с места аваров и славян.

Обратите внимание на график (см. рис. 5). С середины III века н. э. начинается затянувшееся похолодание, которое длится около четырех веков. Это эпоха так называемого Великого переселения народов. Зашевелились все! Не только традиционно подвижные кочевые народцы, которых страгивало с места малейшее иссушение степи, но и лесные варвары, обитающие в Северной и Центральной Европе.