История про одолженную жизнь. Том 3

— И ты, конечно, как мы и договаривались, отказалась творить непотребности на камеру? — поинтересовался

— Конечно! — ответила та и в ее голосе я услышал некую гордость за себя, — Он потом меня пугал, что, мол вывалит все в Сеть, если я не…не хочу повторять вслух то, что этот урод от меня требовал! В общем, сказала, что готова платить некоторую сумму за то, чтобы меня оставили в покое, а если он не согласен, то я просто обо всем расскажу родителям…знаешь, Кайа, мне кажется, шантажист не ожидал того, что я откажусь делать то, что он скажет…

— Да, наверное, — сказал я, — он согласился на деньги?

— Да, — ответила подруга с явным облегчением в голосе, — завтра к семи вечера я должна буду передать деньги…вернее, оставить их в указанном месте

— Хорошо…это хорошо. Значит так, скинь мне координаты этого места сообщением… И не забудь про то, что новый видеофон без надзора оставлять нельзя!

— Как скажешь, Кайа! А что ты будешь делать? — поинтересовалась она

— Попрошу завтра свой новогодний подарок, — ответил, улыбнувшись я, — не переживай ни о чем!

— Ххорошо, — неуверенно ответила та

— Счастливого Нового Года, Ия, — пожелал подруге я

— И тебе тоже. Я тебя люблю! — последнюю фразу она практически прокричала

И прежде, чем я успел сказать классическое: «и я тебя тоже», подруга нажала «отбой».

— И я тебя тоже люблю…, — положив видеофон на стол, тихо сказал я

Глава 66

1 января 2020 года, Имение Семьи Кайи, главное здание, апартаменты Кайи в жилом крыле приемных родителей, утро.

Проснувшись и оторвав от подушки голову, я, издав протяжный звук «м», скривился, ощутив то, чего не ощущал уже давненько, с того самого момента, как оказался на американской земле. Утреннюю головную боль, после «лишка» алкоголя.

— Третий бокал «газировки» был явно лишним, — тихим хриплым голосом пробормотал я и рухнул обратно на подушку

А вместе с головной болью, пришел и ее верный спутник — старый-недобрый сушняк…

Оба утренних недуга навестили меня в легкой форме, так сказать. Совсем не так, как это иногда случалось в той моей далекой юности (ибо выпил-то я вчера всего-ничего, но…). По сравнению с тем, как это бывало тогда, сейчас моя голова и не болит вовсе, но, тем не менее… Хотя, три бокала «газировки» (шикарной «газировки», настоящей дорогущей французской, а не какого-нибудь «советского шампанского»), для непривычной к выпивке четырнадцатилетки, да еще и ни разу не обремененной излишней массой, не так уж и мало. Вообще-то, можно сказать — откровенно дохрена, учитывая даже обильную закуску.

Облизав сухие губы, вновь открыл глаза.

Поцелуйчики с милыми барышнями, алкоголь (и это не говоря уже про недавние приключения)…кажется, Кайа «покатилась по наклонной», после знакомства со мной. Ну, то ли еще будет. Я тихо засмеялся, мысленно представив свое дальнейшее «падение».

— Ох, блин, башка…

Сел на задницу, держась за виски.

Вчера был хороший новогодний Семейный вечер. Да. Во всяком случае, никто из собравшихся в Имении не смотрел на Кайю, как на кусок чего-то дурно пахнущего, случайно попавший в Семью и теперь портящий одним лишь своим присутствием Семейную репутацию и настроение всем.

Вчера все было очень даже наоборот. По крайней мере внешне.

Впрочем, а с чего бы всем им было хмуриться? Прошедший новогодний вечер был хорош не только для меня, но также и для всех прочих членов Семьи, что собрались (в очередной раз за столь короткий промежуток времени!) в Имении.

Ибо, во-первых, Семья, получив следующего Главу, теперь окончательно принимала свои новые очертания. На это поколение, по крайней мере. Одни ее члены (те, что присутствовали на весьма скромном, из-за трагических событий, произошедших с «дедом» и троими его сыновьями, новогоднем сабантуйчике) оказались (или же остались) в ней при власти. Другие же…

Костяк Семьи заметно поредел и изменился, относительно того состава, что я застал в начале своего скорбного пути в этом мире.

Впрочем, полагаю, что здесь это обычное явление в подобного рода Семьях, после смены поколения, так сказать. Разве много видел я братьев и сестер деда (равно, как и их потомков)? Одного престарелого братца «деда», в тот памятный день (а вчера его здесь не было), когда мне собственноручно пришлось упокоить «бывшего папашу» и двоих его братьев.

Да сестру «деда», веселую старушенцию (прибывшую в Имение вместе со своими детьми, внуками и даже правнуками…похоже, они тоже успешно интегрировались в новый Семейный «порядок»), которая по-настоящему тепло, без фальши в голосе и на лице, общалась и с «родителями», и со мной (старушка шепотом поведала мне на ухо о том, что нам с ней есть о чем поговорить, но не здесь и не сейчас, а в другой, более подходящий для этого день, причем до Рождества…ну что ж, поговорим. Отчего бы и не поговорить? Надеюсь только, что это не какие-нибудь очередные внутрисемейные интриги).

А вот братца и сестер «папаши», я видел. Законных, я имею в виду.

Иных уж нет, другие странствуют далече…, — мне вспомнилась Олечка, которая «набрав» меня вчера, минут десять кряду донимала тем (отрывая от гораздо более насущных дел, связанных с Ией), что упрашивала замолвить перед «папенькой» за нее словечко (сначала «прописала» с ноги в ухо, а затем: «Кайа, помоги, пожалуйста! Ну чего тебе стоит попросить об этом дядю?! Он тебя любит, он тебя послушает!»). Чтобы тот вернул их с мамашкой обратно в Москву, в Имение. А нахрена, спрашивается, обе они мне здесь сдались? И без них нормально! Тем более, я в подобного рода делах права голоса не имею. Так с чего бы мне дразнить гусей и совать свой нос в чужой вопрос, как говорится? Да, и не для того «родители» выставили вон «дорогих» родственничков, чтобы затем тут же вернуть их «взад». В ближайшем «кругу» остались только благонадежные с их точки зрения члены Семьи, а все прочие же (те, что стояли и спокойно смотрели на попытку троих братьев устроить Семейный переворот, молчаливо ее поддерживая, и умертвить папашу), пусть скажут спасибо уже за то, что их просто по-тихому не придушили (хотя, я бы не стал ставить деньги на то, что в будущем, причем, не в самом отдаленном, случится череда таинственных смертей среди опальных членов Семьи, ибо для «матушки» организовать ликвидацию неугодных — не просто, а очень просто)

В общем, поднимать подобных тем я точно не стану, особенно, учитывая то, какой разговор мне предстоит за завтраком с «родителями». Это, конечно, будет отдельный треш…

Ладно, хрен с ней, с Олечкой этой. В конце концов, где бы там она ни была сейчас, живется ей, в любом случае, как у Христа за пазухой, так что, волноваться за нее не следует (если, конечно, она не отколет какой-нибудь лютой херни (а учитывая ее дурной характер, с нее станется), взбесив тем самым моих «родителей»).

Новогодний вечер был хорош еще и тем, что меня совершенно ничем не напрягали (не было у наследницы Семьи вчера никаких официальных обязанностей), а надарив всякого, оставили в покое, наслаждаться атмосферой праздника. Все, кроме «родителей», сделали мне чисто симоволические новогодние подарки (ну, то, что про меня вообще не забыли — уже хороший знак!). Как и я им (подарки, которые я должен был вручить всем этим людям, были мне выданы «матушкой» загодя). Впрочем, как я уже замечал, дети и подростки из подобного рода Семейств, «деду Морозу» не слишком-то и рады. Сдался он им? У них и без него все есть. А чего нет, то обязательно будет в любой день, по их выбору…

Жаль, очень жаль, что и лично для меня этот праздник давно уже растерял большую часть своего волшебства. В силу моего истинного возраста, само собой.

То ли дело там и тогда, когда я и впрямь был ребенком. Я до сих пор помню, в какой щенячий восторг пришел, получив от матери (от своей настоящей, той матери!) в подарок на Новый Год игровую приставку «Sega MegaDrive» и несколько картриджей с играми.

От своей матери, да. И это — одно из немногих моих теплых воспоминаний о той женщине, которая, сбагрив своего маленького сына, меня, на попечение бывшей свекрови, умчалась в «прекрасное далеко», устраивать свою новую счастливую жизнь. И в которой места для меня, увы, не нашлось…

Она, вроде бы, перебралась к своему новому мужу, куда-то за кордон. Сначала, бабушка скрывала от меня сей факт (мол, мама в длительной командировке), а затем…затем, мне уже и самому стало не слишком интересно. Отвык от нее (да, даже от родной матери можно отвыкнуть и ни чувствовать по отношению к ней н-и-ч-е-г-о, кроме остатков обиды, конечно). И лишь дважды в год, на свой День Рождения и на Новый Год, я получал от матери весточку в виде подарков (даже письма прислать не удосужилась ни разу, хочется верить в то, что ей было просто стыдно), да и то, помнится, последний из них я получил на свое четырнадцатилетие (надеюсь, с ней ничего плохого не случилось). Ладно, хватит уже этих протухших воспоминаний, пора вставать.