История религий. Том 1

Папство стремилось и к военному подавлению протестантизма. Павел III убеждал императора Карла V беспощадно применять оружие против протестантов и обещал ему помогать в военных действиях против них, «хотя бы пришлось даже для этого продать свою тиару» ⁴⁶. И в то же время глава католицизма не желал решительной победы своего союзника над их общим врагом, ибо усиление императорской власти не входило в его интересы. Религиозные соображения отступали на задний план перед отрадной перспективой разрозненной и слабой Германии, пусть даже и с неподавленной протестантской ересью.

В сложившейся обстановке папе представилось целесообразным в целях увода Собора из-под имперского влияния перевести его из тирольско-германского Триента в Болонью. Германские епископы не пошли туда и остались заседать в Триенте, так что по примеру прошлого образовалось двусоборье. Оба Собора, однако, бездействовали. И лишь в 1562 г. заседания объединенного Собора возобновились в Триенте.

И в догматических, и в культовых вопросах католическая церковь осталась на прежних позициях. Оправдание делами, Священное предание как равноправный с Писанием источник откровения, верховенство папы в церкви и его первенство даже перед Собором, теория сверхдолжных заслуг, месса на латинском языке, культ Марии, все прочее, вызвавшее нападки протестантов, было категорически подтверждено в качестве незыблемой совокупности устоев истинного христианства, каковым является лишь католицизм ⁴⁷. Библия в ее латинском переводе, выполненном в VI в. Блаженным Иеронимом (Вульгата), признавалась столь же богодухновенной, как и древнееврейский и греческий ее оригиналы. Это решение мотивировалось тем, что в католической церкви всегда пребывал Святой дух, который предохранил ее от заблуждений и в таком важном деле, как библейское изложение божественного откровения. Таким же образом мотивировалась и богодухновенность Священного предания ⁴⁸.

С существованием протестантизма и с его господствующим положением в ряде стран приходилось мириться, но там, где сохранилось господство католической церкви, — в Италии, Испании, Франции, Южной Германии — надо было силой заставлять людей верить так, как учит церковь.

В этих целях папство в начале 40-х годов XVI в. предприняло некоторые важные шаги. В 1543 г. кардинал Караффа от имени папы объявил, что в дальнейшем ни одна книга какого бы то ни было содержания не может публиковаться без разрешения инквизиции ⁴⁹. Вскоре стали появляться списки запрещенных церковью книг. Первый «Индекс» в той форме, в которой он впоследствии издавался до 1948 г., был опубликован в 1559 г. Более решительным мероприятием, направленным к подавлению всех ересей, включая протестантизм, и к истреблению их носителей, явилось учреждение в 1542 г. инквизиции в ее новой форме, заставившей померкнуть все те ужасы и злодеяния, которыми и до этого запятнал себя католицизм. А насквозь еретический протестантизм в этом отношении подражал своей матери — католической церкви. Лежавшие в основе протестантской инквизиции принципы были полностью аналогичны тем, которые вдохновляли наиболее яростных инквизиторов-католиков.

КАТОЛИЧЕСКАЯ И ПРОТЕСТАНТСКАЯ ИНКВИЗИЦИИ XVI–XVIII вв

В начале XVI в. папство стало изыскивать для инквизиции новые организационные формы, которые могли бы соответствовать ее усложнившимся задачам. Руководство новым учреждением папа взял на себя, а заместителем назначил кардинала Караффу, ставшего впоследствии папой под именем Павла IV.

Сосредоточение руководства инквизицией в руках римской курии затрагивало многие интересы, и прежде всего прерогативы светской власти на местах. Во-первых, конфискация имущества осужденных составляла богатый источник доходов, соблазнительный как для духовных, так и для светских властей. Во-вторых, при помощи обвинения в ереси можно было расправиться с любым противником независимо от действительного источника враждебных отношений с ним. Неудивительно, что в некоторых местах папам пришлось бороться за обладание инквизицией с местными властями.

В Испании Святому престолу не пришлось даже предпринимать эту борьбу. С конца XV в. там действовала королевская инквизиция, к участию в которой на некоторых основаниях был допущен и Рим; в частности, доходы от конфискации имуществ делились в известной пропорции между королевской казной, римской курией и инквизиционным трибуналом ⁵⁰.

В документах, обнародованных Священным престолом в связи с реорганизацией инквизиции, подтверждался принцип, лежавший в основе этого учреждения: беспощадность, бескомпромиссная и жестокая непримиримость в отношении носителя любого мнения, в чем-либо расходящегося с тем, которое считает истинным церковь. Правда, не было недостатка и в самых елейных изъявлениях необходимости милосердия, кротости, доброты и терпения в обращении с еретиками. Интерес в этом отношении представляет постановление Тридентского собора, вошедшее потом в католический «Кодекс канонического права»: «Да помнят епископы и прочие прелаты, что они пастыри, а не палачи, и да управляют они своими подданными, не властвуя над ними, а любя их, подобно детям и братьям…» ⁵¹ Все это было, однако, лишь благоприличным пустословием, долженствовавшим замаскировать нечеловеческую методику и практику деятельности инквизиции как до ее реорганизации, так и после.

Применение пыток официально узаконивалось многочисленными указами и инструкциями папского престола. Не будем останавливаться на общеизвестных фактах применения инквизицией самых ужасающих пыток, ограничимся лишь выдержкой из опубликованного в 1646 г. руководства инквизиторам, составленного Антонио Панормитой: «Инквизиторы вынуждены особенно часто прибегать к пыткам… сознание в ереси приносит пользу не только государству, но и самому еретику. Поэтому пытка полезнее всех других средств, помогающих довести следствие до конца и вырвать истину у обвиняемого» ⁵². По существу дело заключалось в том, чтобы добыть не истину, а признание обвиняемого в возводимых на него обвинениях. Как правило, такое признание достигалось, ибо почти все обвиняемые предпочитали ужасный конец ужасу без конца.

Методы казни также не подверглись в новой инквизиции особому гуманизированию. Сожжение заживо, сожжение после предварительного удушения, вырывание языка и ноздрей перед казнью, отрубание рук и ног, колесование — все это инквизиция XVI в. приняла на вооружение. Были, правда, и некоторые местные особенности. Венецианская инквизиция топила свои жертвы в лагунах, что, может быть, определялось условиями местности, так как жечь костры в Венеции негде. В Севилье возвели специальное сооружение — «кемадеро»; по четырем углам его стояли каменные статуи библейских пророков, к которым привязывали осужденного на сожжение. Вообще в Испании ритуал инквизиционной казни был разработан весьма обстоятельно. Аутодафе («Дело веры») инсценировалось как торжественное и яркое шествие, наиболее красочными фигурами которого были осужденные, одетые в специальные костюмы (сан-бенито), разрисованные изображениями чертей и языками пламени. Тут же несли чучела или изображения тех осужденных, которым удалось избежать личного участия в этой великолепной церемонии — либо бежали, либо успели вовремя умереть. Их изображения сжигались, причем церковь получала не только моральное, но и материальное удовлетворение: имущество грешников конфисковывалось.

Особое место в фантасмагорически мрачной инквизиционной эпопее занимает история испанской «новой инквизиции», учрежденной в 1478–1483 гг.

Кровавая деятельность испанской инквизиции развернулась в особенно больших масштабах, когда одним из главных инквизиторов был назначен Т. Торквемада, в скором времени облеченный полномочиями генерального инквизитора. Испанская инквизиция получила стройную организацию. Во главе ее стояла Супрема — Верховный трибунал инквизиции, в провинции были назначены местные трибуналы ⁵³.

Почти на всем протяжении XVI в. инквизиция свирепствовала в Нидерландах. Известный интерес представляет изданный в 1550 г. указ инквизиции о преследовании еретиков в Нидерландах: в нем дан длинный перечень того, что инквизиция считает преступлением. Среди многочисленных пунктов, начинающихся словом «воспрещается», фигурировали и следующие: «Воспрещаем, сверх того, всем мирянам открыто и тайно рассуждать и спорить о Святом Писании, особенно о вопросах сомнительных или необъяснимых, а также читать, учить и объяснять Писание, за исключением тех, кто основательно изучал богословие и имеет аттестат от университетов». После перечисления большого количества других запрещений, связанных с возможным сочувствием протестантизму, следует предостережение: «…в случае нарушения одного из этих пунктов виновные подвергаются наказанию как мятежники и нарушители общественного спокойствия и государственного порядка. Такие нарушители общественного спокойствия наказываются: мужчины — мечом, а женщины — зарытием заживо в землю, если не будут упорствовать в своих заблуждениях; если же упорствуют, то предаются огню; собственность их в обоих случаях конфискуется в пользу казны» ⁵⁴. Содержание указа, названного в Нидерландах «кровавым», характеризует деятельность инквизиции и в Испании.

Точных данных о количестве жертв испанской инквизиции не существует, хотя ее историк Х.-А. Льоренте на основе архивов пытался дать такую статистику. За 18 лет деятельности Торквемады, как считает Льоренте, живыми было сожжено 8800 человек, 6500 человек сожжено фигурально после их смерти или бегства, 90 004 человека присуждены к другим наказаниям. Таким образом, общий итог жертв превысил 100 тыс. человек. Ссылаясь на историка Мариана, Льоренте сообщает, что в 1481 г. в одной лишь Севилье было заживо сожжено 2 тыс. человек.

Не менее свирепо действовала инквизиция и в Португалии. На Пиренейском полуострове она существовала большее время, чем во всех других странах Европы. Последнее аутодафе в Испании было совершено в 1826 г. И только в 1834 г. была ликвидирована в этой стране инквизиция ⁵⁵.

Лютеранская и англиканская церкви, возглавлявшиеся государственной властью, в ее лице имели и инквизиционное учреждение для борьбы с инаковерующими. В Германии протестантские князья выступали в качестве наиболее рьяных борцов за истинно лютеранскую веру. Меланхтон подвел теоретическое обоснование под тезис о том, что государство обязано наказывать смертью не только за политическую оппозицию, но и за религиозную. Шпейерский рейхстаг 1529 г., на котором приверженцы Лютера заявили свой знаменитый «протест», принял следующее постановление относительно анабаптистов: «Каждый, совершивший вторичное крещение или принявший оное в сознательном возрасте, будет ли это мужчина или женщина, повинен в смерти при помощи огня, меча или другого рода казни, смотря по обстоятельствам, без всякого предварительного расследования в духовном суде» ⁵⁶. За это решение, кстати сказать, голосовали и католики, и «протестовавшие» против подавления их духовной свободы лютеране.