История Рима от основания Города

Марцелл не осудил воинов и отдал им Энну на разграбление, рассчитывая, что перепуганные сицилийцы перестанут выдавать римские гарнизоны. (8) Но вот едва ли не за день обошел всю Сицилию рассказ о беде, постигшей город, находившийся в центре острова, славный своей природной неприступностью и весь освященный следами похищенной некогда Прозерпины138. (9) Решили, что гнусной резней осквернены жилища не только людей, но и богов. И тут даже города, до тех пор сомневавшиеся, отпали к пунийцам. (10) Гиппократ вернулся в Мургантию, Гимилькон – в Агригент: призванные изменниками, они напрасно придвинули было свои войска к Энне. (11) Марцелл возвратился в Леонтины, свез хлеб и остальной провиант в лагеря, оставил там небольшой гарнизон и отправился к осаждаемым Сиракузам. (12) Оттуда он послал Аппия Клавдия в Рим искать консульства; Тита Клавдия Криспина назначил командиром флота и старого лагеря139; (13) сам расположился зимним лагерем в пяти милях от Гексапила (это место называют Львом)139a, укрепил лагерь и отстроил его. Это происходило в Сицилии до начала зимы.

40. (1) Тем же летом началась война с царем Филиппом, которой уже давно ожидали. (2) К претору140 Марку Валерию, командиру флота в Брундизии, ведавшему всем калабрийским побережьем141, пришли послы из Орика142 и сообщили ему, что Филипп пытался сначала захватить Аполлонию143, подошел к ней по реке, ведя против течения сто двадцать бирем144; (3) потом, так как дело оказалось труднее, чем он надеялся, он незаметно ночью придвинул войско к Орику; город этот, лежавший на равнине, не имевший ни стен, ни войска, он захватил с ходу. (4) Рассказывая об этом, послы умоляли подать им помощь и ни с моря, ни с суши не подпускать явного врага римлян к приморским городам: он стремится овладеть ими, чтобы оттуда угрожать Италии. (5) Марк Валерий, оставив в лагере две тысячи солдат под командованием Публия Валерия, сам посадил солдат не только на военные корабли (которые не могли вместить всех), но и на грузовые суда; с этим флотом, вполне готовым и снаряженным, уже на следующий день подошел к Орику. (6) Город этот с незначительным гарнизоном, который царь145, уходя, оставил, Валерий взял после легкой схватки. (7) Туда пришли из Аполлонии послы с сообщением, что город осажден, так как горожане не хотят отпасть от Рима; им не устоять против македонской силы без помощи римлян. (8) Валерий пообещал выполнить их желание – посадив две тысячи отборных солдат на военные корабли, он отправил их под начальством префекта союзников Квинта Невия Кристы, мужа смелого и в военном деле опытного. (9) Высадив солдат и отправив суда назад к остальному флоту в Орик, откуда он прибыл, Валерий повел солдат подальше от реки дорогой, где не было царского войска, и ночью вошел в город совсем незаметно для неприятеля. (10) Следующий день провели спокойно; префект устроил смотр молодежи и войску Аполлонии. Он воодушевил их, а от разведчиков узнал, сколь беспечно и нерадиво ведет себя неприятель. (11) В ночной тишине, не поднимая тревоги, он выступил из города и вошел в неприятельский лагерь, открытый, настолько не охранявшийся, что появление тысячного неприятельского отряда заметили только, когда он оказался в самом лагере; если бы не начали избивать врага, то дошли бы до царской палатки. (12) Избиение воинов, находившихся у городских ворот, разбудило неприятеля: всех охватил такой страх и ужас, что стали хватать любое подвернувшееся под руку оружие, но даже не пытались прогнать врага из лагеря. (13) Даже сам царь спросонок кинулся бежать полуголый; в таком виде, какой не пристал бы и простому солдату, не то что царю, добежал он до судов на реке, за ним неслась и прочая толпа. (14) Немного меньше трех тысяч человек было схвачено или убито в лагере; гораздо больше взято в плен, чем убито; лагерь разграблен. (15) Катапульты, баллисты146 и прочие машины, стоявшие наготове для осады города, жители Аполлонии привезли к себе в город для защиты стен на случай войны; все в лагере оставлено было в добычу римлянам. (16) Когда об этом сообщили в Орик, Марк Валерий тотчас же повел флот к устью реки, чтобы царь не смог бежать морем. (17) Филипп, видя, что он не сможет дать сражение ни на суше, ни на море, вытащил суда на сушу, сжег их и отправился посуху в Македонию с войском, в значительной части обезоруженным и обобранным. Римский флот с Марком Валерием зимовал в Орике.

41. (1) В том же году война в Испании шла с переменным успехом. Римляне еще не перешли через Ибер, когда Магон и Газдрубал разбили огромное войско испанцев. (2) Дальняя Испания отпала бы от римлян если бы Публий Корнелий не перевел быстро войско через Ибер и не явился как раз вовремя колебавшимся союзникам. (3) Римляне сначала стояли у Белой Крепости147 – место, известное тем, что здесь был убит великий Гамилькар. (4) Сюда в укрепленное место заранее свезли припасы. Вокруг все кишело врагами; неприятельская конница безнаказанно налетела на отряд римлян – около двух тысяч медливших или разбредшихся в разные стороны было убито. Римляне отошли поближе к местам замиренным, укрепили лагерь и стали под горой Победы148. (5) Туда подошли Сципион со всем войском и Газдрубал, сын Гискона, третий полководец, со всеми силами, каких требовала война; он расположился за рекой против римского лагеря. (6) Публий Сципион с легковооруженными воинами незаметно вышел осмотреть окрестность, но провести врагов ему не удалось, и его убили бы на открытой равнине, если бы он не успел занять соседний холм. Его окружили, но от осады его освободил подошедший брат. (7) Кастулон149, известный сильный испанский город, тесно связанный с Карфагеном – Ганнибалова жена150 была родом оттуда, – отпал к римлянам. (8) Карфагеняне осадили Илитургис151: там стоял римский гарнизон – и, видимо, хотели голодом принудить город к сдаче. (9) Гней Сципион вышел налегке подать помощь гарнизону и союзникам. Он прошел между двумя лагерями, перебил много врагов и вошел в город. На следующий день после такой же счастливой вылазки он дал сражение; (10) в двух боях было убито больше двенадцати тысяч человек, больше тысячи взято в плен, захвачено тридцать шесть знамен. Карфагеняне оставили Илитургис и осадили Бигерру152, город, союзный Риму. Осада была снята без боя при одном появлении Сципиона.

42. (1) Карфагеняне передвинули лагерь к Мунде153, и римляне тотчас же пошли следом. (2) Здесь почти четыре часа шло регулярное сражение; римляне уже одерживали полную победу, когда прозвучал сигнал к отступлению: Гнея Сципиона ранило в бедро копьем, и воинов, стоявших вокруг, охватил страх, не оказалась бы рана смертельной. (3) Не случись этой задержки, карфагенский лагерь был бы взят в тот же день: не только воинов, но и слонов прогнали до самого вала и на валу убили тридцать девять слонов. (4) В этом сражении, говорят, убито было до двенадцати тысяч человек, около трех тысяч взято в плен и захвачено пятьдесят семь знамен. Карфагеняне отошли к городу Авринге154; (5) римляне следовали за ними, не давая им опомниться от страха. Сципиона на носилках опять вынесли на передовую; он дал сражение, победа была несомненно, но убитых врагов оказалось вдвое меньше, чем раньше: меньше осталось людей, которые еще могли сражаться. (6) Но – племя это создано для непрерывной войны – Ганнибал послал Магона набрать солдат; он быстро пополнил войско и, чтобы испытать храбрость солдат, сразу по свежим следам повел их в бой. (7) Большинство солдат, столько раз побитых за несколько дней, сражались не лучше прежнего; таким же был и исход сражения: убито было (больше восьми тысяч человек, в плен взято немногим меньше тысячи, захвачено пятьдесят восемь знамен. (8) С врагов (это были преимущественно галлы155) сняли доспехи и украшения – золотых ожерелий и браслетов было множество. Убиты в этом сражении были два известных галльских вождя, Мениапт и Висмар. Захвачено было восемь слонов, три убито.

(9) Дела в Испании шли так хорошо, что римлянам наконец стало совестно. Сагунт, из-за которого началась война, уже восьмой год под неприятельской властью156. (10) Карфагенский гарнизон оттуда выгнали и город вернули его коренным обитателям – тем, кого еще пощадила война. (11) Турдетанов, вовлекших сагунтийцев в войну с Карфагеном157, покорили, продали с торгов и разрушили их город.

43. (1) Так шли дела в Испании в консульство Квинта Фабия и Марка Клавдия. (2) В Риме вступили в должность новые народные трибуны, и народный трибун Марк Метелл назначил день, когда цензоры Публий Фурий и Марк Атилий должны были явиться на суд народа: (3) у него, квестора, в прошлом году отобрали лошадь, исключили его из трибы и записали в эрарии за то, что после Канн158 он составлял заговор, чтобы покинуть Италию. Девять трибунов вмешались: нельзя-де отдавать под суд, пока они в должности. (4) Завершить перепись очистительным жертвоприношением помешала смерть Публия Фурия. Марк Атилий отказался от должности159.

(5) Выборы консулов провел консул Квинт Фабий Максим. Консулами избраны (оба заочно): Квинт Фабий Максим, сын консула, и Тиберий Семпроний Гракх – вторично; (6) преторами – Публий Семпроний Тудитан и Гней Фульвий Центимал, которые были тогда курульными эдилами, а также Марк Атилий и Марк Эмилий Лепид. (7) В том же году, как передают, впервые были даны курульными эдилами сценические игры, продолжавшиеся четыре дня. (8) Эдил Тудитан был тот самый, кто после поражения при Каннах среди всеобщей растерянности и страха провел свой отряд через расположение неприятеля160.

(9) По окончании выборов по предложению Квинта Фабия новые консулы приглашены были в Рим для вступления в должность, совещания с сенатом о войне, распределения своих и преторских провинций, а также войск – кому какими командовать [213 г.].

44. (1) Провинции и войска были распределены так: воевать, с Ганнибалом поручено консулам; одним войском командует Семпроний, другим – консул Фабий, в каждом по два легиона. (2) Судебные обязанности Марка Эмилия, претора по делам чужеземцев, передаются городскому претору Марку Атилию, его коллеге, а Эмилий ведает Луцерией и получает два легиона, которыми командовал консул Квинт Фабий в бытность свою претором. (3) Публий Семпроний ведает Аримином161, Гней Фульвий – Свессулой162; тот и другой получают по два легиона. Фульвий берет себе городские легионы; Тудитан принимает войско от Марка Помпония – (4) им продолжена их власть. Марку Клавдию поручена Сицилия – до границ Гиероновых владений; пропретору Публию Лентулу – прежняя провинция, Титу Отацилию – флот. (5) Свежего войска не получил никто; Марку Валерию поручаются Греция и Македония, флот и войско, какие у него и были; Квинту Муцию – его прежнее войско (это было два легиона) и Сардиния; Гаю Теренцию оставлен легион, которым он уже командовал, а также поручен Пицен. (6) Велено было набрать два городских легиона и двадцать тысяч союзников. Этим полководцам и этим войскам поручено было защищать государство в войнах – уже начатых и еще ожидаемых.

(7) Консулы, набрав два городских легиона и пополнив остальные, до своего выступления из Города принесли умилостивительные жертвы по случаю предзнаменований, о которых им сообщили: (8) в городскую стену и ворота в Кайете163, а в Ариции даже в храм Юпитера ударила молния. Были разные случаи обманов зрения и слуха, которым поверили: в Тарацине на реке увидели флот, которого там никогда не бывало; в храме Юпитера Вицилинского (он в области Компсы164) слышали стук оружия; в Амитерне потекла кровавая река. (9) Принеся по указанию понтификов искупительные жертвы, консулы отбыли: Семпроний – в Луканию, в Апулию – Фабий. Отец, легат сына, прибыл к нему в лагерь к Свессуле. (10) Сын вышел навстречу; ликторы из почтения к величию отца шли молча165, старик проехал мимо одиннадцати, когда консул обратил на это внимание крайнего ликтора, тот выкрикнул приказание слезть с лошади. Спрыгнув, старик обратился к сыну: «Я испытывал тебя – вполне ли ты сознаёшь, что ты консул»166.

45. (1) В этот лагерь ночью тайком пришел с тремя рабами Дазий Альтиний, арпиец, и обещал выдать Арпы167, если ему будет за то награда. (2) Фабий донес об этом совету; одни считали, что перебежчика надо высечь и казнить: он двуличен и враг обеим сторонам: он, будучи верен тому, чья удача, после каннского поражения перешел к Ганнибалу и перетянул к нему Арпы, (3) а теперь, когда вопреки его надеждам и молитвам дела римлян идут в гору, он обещает новое предательство тем, кто был им уже предан; у него всегда на уме одно, а на языке другое – неверный союзник, ничтожный враг, пусть станет он третьим примером для перебежчиков после перебежавших из Фалерий168 и от Пирра169. (4) Фабий, отец консула, возразил: эти люди забыли, в какое время живут, и в самый разгар войны, словно в мирную пору, рассуждают о чем угодно, (5) а надо действовать и думать о том, как удержать союзников, если это возможно, от измены римскому народу, а не определять, на каких условиях принимать тех, кто одумается и пожелает вернуться к старым союзникам. (6) Если можно уйти от римлян, а вернуться к ним нельзя, то, несомненно, в Италии вскоре не останется римских союзников и все свяжут себя договорами с Карфагеном. (7) Он, конечно, не из тех, кто думает, что Альтинию можно хоть на сколько-нибудь доверять, (8) но советует избрать решение среднее: не считать его сейчас ни врагом, ни союзником, на время войны держать поблизости от лагеря в каком-нибудь верном Риму городе и не спускать с него глаз, а после войны решить, наказать ли его за прежнюю измену или помиловать за нынешнее возвращение. (9) С Фабием согласились и Альтиния отправили вместе со спутниками и послами в Калы, оставив ему большую сумму золота, которую он принес с собой. (10) В Калах он днем ходил под стражей, но без оков, на ночь его запирали. (11) В Арпах его хватились и стали разыскивать сначала домашние, затем по всему городу пошли тревожные слухи об исчезновении первого лица в городе. Испугавшись возможного переворота, тотчас же отправили к Ганнибалу послов. (12) Карфагенянин остался спокоен: он и сам давно подозревал в Альтинии человека двуличного и воспользовался случаем завладеть состоянием столь богатого человека и распродать его. (13) Притом он желал, чтобы люди верили, будто им владеет гнев, а не алчность, – и приправил алчность жестокостью: (14) жену Альтиния и его детей привели в лагерь, он допросил их сначала о его бегстве, затем о том, сколько золота и серебра оставлено дома; обо всем разузнал – и живыми сжег их.

46. (1) Фабий из Свессулы направился в Арпы и решил осадить город. Он стал лагерем в пяти милях, рассмотрел город, его местоположение и стены вблизи и решил идти приступом там, где стена особенно прочна и где поэтому город почти не охраняют. (2) Приготовив все, что требуется при осаде, он выбрал из всего войска цвет центурионов и отдал их и еще шестьсот солдат под команду трибунов, людей мужественных. Такого отряда, казалось, вполне достаточно. Фабий приказал в четвертую стражу поднести к этому месту лестницы. (3) Ворота здесь были низкие и тесные; малолюдная дорога шла через пустынную часть города. Фабий приказал перебраться по лестницам через стену и отодвинуть или сбить засовы с внутренней стороны. Когда они займут эту часть города, рожком будет подан знак, подойдет и остальное войско. Все у него уже будет наготове. (4) Приказания были быстро выполнены, и то, что мешало работе, помогло обману. С полуночи пошел дождь, заставивший охрану и караульных бросить свои посты и спрятаться в помещении; (5) шум нарастающей бури мешал услышать треск ломаемых ворот: равномерный и однообразный, он усыпил значительную часть врагов. (6) Захватив ворота, расставили горнистов по улице на равном расстоянии друг от друга; музыкой вызвали консула. Все было сделано, как задумано; консул выстроил войско и незадолго до рассвета через разбитые ворота вошел в город.

47. (1) Неприятель наконец встрепенулся; дождь утих, светало. (2) В городе стоял отряд Ганнибала – пять тысяч человек, – а сами арпийцы вооружили три тысячи своих людей. Карфагеняне, боясь, как бы за их спиной не зародилась измена, поставили арпийцев впереди. (3) Сражались сначала в темноте, в тесных улицах, но наконец римляне заняли ближайшие к воротам и улицы, и крыши. Попасть в них сверху стало невозможно, и между знакомыми арпийцами и римлянами завязалась беседа. (4) Римляне спрашивали, чего желают арпийцы, (5) за какие вины римлян и за какие заслуги карфагенян они, италийцы, сражаются с римлянами, своими старыми союзниками, и защищают чужеземцев и варваров, почему хотят сделать Италию подневольной данницей Африки? (6) Арпийцы оправдывались: они ничего не ведают, знать продала их карфагенянам; несколько человек угнетают народ. (7) В разговор вступало все больше людей, и наконец сами арпийцы привели к Фабию своего претора. Поклявшись в верности перед стоявшими впереди знаменами, арпийцы обратили оружие против карфагенян. (8) Испанцы (их было немного меньше тысячи), уговорившись с консулом только об одном: он выпустит карфагенский гарнизон, не причинив ему никакого зла, – перешли к консулу. (9) Перед карфагенянами распахнули ворота, их выпустили, как было обещано, и они спокойно пришли в Салапию к Ганнибалу. (10) Арпы вернулись к римлянам: никто из арпийцев никаких бед не претерпел, кроме старинного изменника, нового перебежчика170. (11) Испанцам велено было выдать двойную порцию довольствия; государство очень часто обращалось к их верности и доблести.