История России. XX век. Деградация тоталитарного государства и движение к новой России (1953—2008). Том III

Расположение стран по темпам роста, сделанное на основании официальных цифр Международным валютным фондом, в некоторой степени совпадает с нашим: Венгрия, Польша, Эстония – в числе лидеров; Румыния, Беларусь, Литва, Россия, Болгария – в середине; а Украина, закавказские и среднеазиатские республики – в числе отстающих. Однако масштабы роста сильно различаются. Наш расчет последовательно дает более высокие цифры по сравнению с последним дореформенным годом. Это связано с переоценкой ВВП советского времени в официальных источниках.

В то же время официальные данные подтверждают тот факт, что Российская Федерация в послесоветское время развивалась успешнее, чем остальные республики СНГ. В 1991 г. доля РФ в совокупном ВВП стран СНГ составляла 68 %, а в 2005-м – 77 %. Напомним, что ВВП – это именно внутренний продукт, куда не входят доходы от экспорта нефти, газа или чего-либо иного.

Поскольку население России составляет немногим более половины всего населения СНГ, получается, что, согласно официальным данным, доход на душу населения в странах СНГ, исключая Россию, в 2005 г. составлял около 30 % от российского, в то время как в 1991 г. – 54 %. Вероятно, в пересчете на доллары ппс по примененному здесь методу этот контраст окажется меньше. Умножив вычисленный нами душевой доход 2005 г. на численность населения, получим национальный доход, или продукт, на этот год – 1917 млрд долл. ппс, что соответствует официальному ВВП – 21 598 млрд рублей. То есть наш доллар ппс 1999 г. стоил в 2005 г. 11 рублей с копейками, а доход на душу составлял 151 тыс. рублей.

В переводе на доллары по текущему курсу это немного – 5247 долл., или 12,4 % американского ВВП на душу населения (42 214 долл.). Зато по паритету покупательной способности российский душевой доход составляет 29 % от американского. В последний советский год он был примерно 20 % от тогдашнего американского.

Однако в 1913 г. душевой доход жителя Российской империи составлял 18 % от американского по обменному курсу. Паритета покупательной способности тогда никто не высчитывал, но цены в России были низкими, множитель ппс мог составлять около 1,6 – как сегодня в странах со средним доходом, что дало бы те же 29 % от американского уровня.

Если доход на душу населения в России в 2005 г. приближался к одной трети американского, то совокупный национальный доход был намного меньше. Совокупный доход определяет «вес» страны в мировой экономике, где важен валютный курс. В 1913 г. объем экономики Российской империи в долларах по курсу составлял 31 % от американского. В 2005 г. объем экономики Российской Федерации составлял 6 % от американского, а всего СНГ – 8 %. Главной причиной такого падения служит разница в росте населения: тогда население США было почти вдвое меньше населения России, а теперь – наоборот.

Литература:

15 лет Содружества независимых государств. Статистический сборник. М.: Межгосударственный статистический комитет СНГ, 2006.

Российская экономика в 2006 г. Тенденции и перспективы. М.: Институт экономики переходного периода, 2007.

Российский статистический ежегодник. М.: Росстат, 2006.

Б. С. Пушкарев. Каков средний уровень жизни в России? // Посев. 2003. № 9. С. 23–28.

Е. Т. Гайдар. Долгое время. Россия в мире. Очерки экономической истории. М.: Дело, 2005.

6.1.17. Человек в послекоммунистической России. Народонаселение

Весь XX век в России происходили события, подтачивавшие демографическую устойчивость страны. Неблагополучие и катастрофы приводят к двум основным демографическим эффектам – увеличению смертности, в том числе среди нестарых людей, и к снижению рождаемости. Если первый эффект имеет очевидные и немедленные последствия, то второй – снижение рождаемости – имеет отсроченное действие, он проявляется в жизни страны, когда активные члены общества стареют, а неродившиеся их потомки не приходят им на смену.

Попробуем проанализировать динамику рождаемости в России, используя результаты переписей 1926, 1939, 1959, 1989 и 2002 гг. Для анализа используем так называемые возрастные диаграммы, отражающие распределение населения по возрасту и полу. Пример такой диаграммы по результатам переписи 1926 г. приведен на рис. 1. По вертикальной оси диаграммы отложен возраст на момент составления диаграммы, по горизонтальной – количество мужчин и женщин данного возраста. Диаграмма представляет собой подобие треугольника с кривыми сторонами (поэтому иногда ее также называют возрастной пирамидой).

Такая форма является отражением очевидного факта, что с возрастом люди умирают и если бы каждый год рождалось одинаковое количество людей, то количество женщин и мужчин старшего возраста всегда было бы меньше, чем более молодых и диаграмма более или менее гладко сужалась бы кверху. Характер и скорость этого сужения зависели бы от детской смертности и средней продолжительности жизни, но каких-либо резких изломов на диаграмме не было бы. Наличие на диаграмме резких отрицательных изломов и провалов отражает явное неблагополучие в стране в годы рождения данной возрастной группы, приводящее к резкому снижению рождаемости.

Рассмотрим особенности диаграммы на рис. 1. На уровне возрастов 33–37 лет можно отметить небольшой излом, связанный с какими-то негативными факторами, влиявшими на рождаемость в 1889–1893 гг. По-видимому, это было следствием голода в России в эти годы. Отметим, что, несмотря на участие России в нескольких войнах в середине и конце XIX в. других заметных особенностей на возрастной диаграмме не наблюдается. Совсем другая картина возникает в XX в. Начиная с возраста 11 лет и ниже виден глубокий провал, соответствующий 1915–1917 гг. рождения – годам Первой мировой войны. Этот провал плавно переходит в область возрастов, соответствующих годам рождения, пришедшимся на Гражданскую войну 1918–1922 гг. К 1926 г. (нулевой уровень диаграммы) рождаемость в значительной степени восстанавливается.

Рис. 1. Возрастная диаграмма по результатам переписи 1926 г.

Перейдем к возрастной диаграмме составленной по итогам переписи 1939 г. На ней мы видим тот же двойной провал, соответствующий Первой мировой и Гражданской войнам и переместившийся в зону возрастов 18–24 года и добавившийся к нему новый провал в области возрастов 3–10 лет с максимумом при возрасте 5 лет. Этот новый провал соответствует годам рождения от 1929 до 1936 г., т. е. периоду коллективизации. Максимум приходится на 1934 г. – голодомор 1933–1934 гг. Отметим, что глубина и ширина этого нового провала примерно соответствуют провалам, обусловленным Первой мировой и Гражданской войнами.

Рис. 2. Возрастная диаграмма по результатам переписи 1939 г.

Перейдем к результатам переписи 1959 г. (рис. 3). На возрастной диаграмме появляется четвертый провал (провалы Первой мировой и Гражданской войн считаем за два) в области возрастов 13–18 лет, соответствующий годам рождений от 1941-го до 1946-го, т. е. приходящимся на годы Второй мировой и первый послевоенный год. Этот провал глубже, чем два предыдущих, и восстановление рождаемости идет медленней. Более медленное восстановление связано, в том числе, и с процессами урбанизации – увеличения городского населения и сокращения деревень, где рождаемость выше, чем в городе. Если в 1926 и 1939 гг. количество родившихся мальчиков и девочек немногим недостает до двух миллионов, то в 1959 г. число родившихся детей обоего пола недотягивает до полутора миллионов. В области возрастов выше 35 лет диаграмма становится явно несимметричной, численность женщин начинает существенно превосходить численность мужчин. Если внимательно приглядеться к диаграмме 1939 г., то можно заметить такую же несимметричность, но в гораздо меньшей степени. Так отразились на диаграмме 1959 г. страшные потери среди призванных на военную службу мужчин во Второй мировой войне.