ИСТОРИЯ СРЕДНИХ ВЕКОВ (В двух томах. Под общей редакцией С.ДСказкина). Том 1

Другой район европейской торговли охватывал Балтийское и Северное моря. В ней принимали участие северо-западные области Руси (особенно Новгород, Псков и Полоцк), Прибалтика (Рига), Северная Германия, Скандинавские страны, Фландрия, Брабант и Северные Нидерланды, Северная Франция и Англия. В этом районе торговали товарами более широкого потребления: главным образом рыбой, солью, мехами, шерстью, сукнами, льном, пенькой, воском, смолой, лесом (особенно корабельным), а с XV в. — хлебом.

Связи между этими двумя районами международной торговли осуществлялись по торговому пути, который шел через альпийские перевалы, а затем по Рейну, где было много крупных городов, втянутых в эту транзитную торговлю. Большую роль в торговле, в том числе международной, играли ярмарки, получившие широкое распространение во Франции, Италии, Германии, Англии уже в XI—XII вв. Здесь велась оптовая торговля товарами повышенного спроса: шерстью, кожами, сукнами, льняными тканями, металлами и изделиями из них, зерном. На ярмарках во французском графстве Шампань в XII —XIII вв., длившихся почти круглый год, встречались купцы из многих стран Европы. Венецианцы и генуэзцы доставляли туда дорогие восточные товары. Фламандские купцы и купцы из Флоренции привозили хорошо выделанные сукна, купцы из Германии — льняные ткани, чешские купцы — сукна, кожи и изделия из металла, из Англии доставлялись шерсть, олово, свинец и железо. В XIV—XV вв. главным центром европейской ярмарочной торговли стал Брюгге (Фландрия).

Масштабы тогдашней торговли не следует преувеличивать: она тормозилась господством в деревне натурального хозяйства, а также беззакониями феодалов и феодальной раздробленностью. Пошлины и всякого рода поборы взимались с купцов при переезде из владений одного сеньора в земли другого, при переправе через мосты и даже речные броды, при проезде по реке, протекавшей во владениях того или иного сеньора.

Знатнейшие рыцари и даже короли не останавливались и перед разбойничьими нападениями на купеческие караваны. Тем не менее постепенный рост товарно-денежных отношений и обмена создавал возможность накопления денежных капиталов в руках у отдельных лиц - прежде всего купцов и ростовщиков. Накоплению денежных средств содействовали также операции по обмену денег, необходимые в средние века вследствие бесконечного разнообразия монетных систем и монетных единиц, поскольку деньги чеканили не только императоры и короли, но и все сколько-нибудь видные сеньоры и епископы, а также крупные города.

Для обмена одних денег на другие и установления ценности той или иной монеты выделилась особая профессия менял. Менялы занимались не только разменными операциями, но и переводами денежных сумм, из чего возникали кредитные операции. С этим было обычно связано и ростовщичество. Разменные операции и операции по кредиту вели к созданию специальных банковских контор. Первые такие банковские конторы возникли в городах Северной Италии — в Ломбардии. Поэтому слово «ломбардец» в средние века стало синонимом банкира и ростовщика и сохранилось позднее в наименовании ломбардов.

Крупнейшим ростовщиком в средние века была католическая церковь. Самые крупные кредитные и ростовщические операции осуществляла римская курия, в которую стекались громадные денежные средства из всех европейских стран.

Зачатки капиталистической эксплуатации в городском ремесленном производстве

Успехи развития внутренней и внешней торговли к концу XIV—XV вв. способствовали накоплению в руках купеческой верхушки городов значительных средств и образованию торгового капитала. Торговый, или купеческий (как и рос­товщический), капитал старше капиталистического способа производства и представляет собой древнейшую свободную форму капитала. Оп действует в сфере обращения, обслуживая обмен товаров и в рабовладельческом, и в феодальном, и в капиталистическом обществах. Но на определенном уровне развития товарного производства при феодализме, в условиях начавшегося разложения цехового ремесла торговый капитал стал постепенно проникать в сферу производства. Обычно это выражалось в том, что купец закупал оптом сырье и перепродавал его ремесленникам, а затем скупал у них готовые изделия для дальнейшей продажи. В результате малообеспеченный ремесленник попадал в зависимое от купца положение, и ему ничего другого не оставалось, как продолжать работу на купца-скупщика, но уже не в качестве самостоятельного товаропроизводителя, а в качестве фактически наемного рабочего (хотя иногда он продолжал работать по-прежнему в своей мастерской). Это проникновение в производство торгрво-ростовщического капитала и послужило одним из источников зарождавшейся в период разложения средневекового ремесленного производства капиталистической мануфактуры.

Другим зародышем капиталистического производства в городах было отмеченное выше превращение массы учеников и подмастерьев в постоянных наемных рабочих, не имеющих перспективы выбиться в мастера. Однако зарождение элементов капиталистических отношений в городах в XIV—XV вв. не следует преувеличивать: оно происходило лишь спорадически, в немногих наиболее крупных центрах (преимущественно в Италии) и в наиболее развитых отраслях производства, в основном в сукноделии. Развитие этих новых явлений раньше и быстрее происходило в тех странах и тех отраслях ремесла, где имелся широкий внешний рынок сбыта, побуждавший к расширению производства, его совершенствованию, вложению в него новых, значительных капиталов. Оно не означало еще наличия сложившегося капиталистического уклада. Характерно, что даже в крупных городах Западной Европы, в том числе в итальянских, значительная часть капиталов, накопленных в торговле и ростовщичестве, вкладывалась не в расширение промышленного производства, а в приобретение земли; владельцы этих капиталов стремились таким способом войти в состав господствующего класса феодалов.

Развитие товарно-денежных отношений и перемены в социально-экономической жизни феодального общества

Города как основные центры товарного производства и обмена оказывали все более возраставшее и многостороннее влияние на феодальную деревню. В ней все больший сбыт стали находить предметы массового потребления, изготовленные городскими ремесленниками: обувь, одежда, металлические изделия и т. д. Возрастало, хотя и медленно, вовлечение в торговый оборот сельскохозяйственной продукции — хлеба, вина, шерсти, скота и др. В обмен втягивались также изделия сельских ремесел и промыслов (особенно домотканые грубые сукна, лен, деревянные изделия и др.). Их производство все более превращалось в подсобные товарные отрасли деревенского хозяйства. Все это вело к возникновению и развитию большого числа местных рынков, что составляло в дальнейшем основу процесса образования более широкого внутреннего рынка, связывающего различные области страны более или менее прочными экономическими отношениями. Все расширявшееся втягивание крестьянского хозяйства в рыночные связи усилило рост имущественного неравенства и социальное расслоение в среде крестьянства. Из массы крестьян выделяется, с одной стороны, зажиточная крестьянская верхушка, а с другой - многочисленные деревенские бедняки, иногда вовсе безземельные живущие каким-либо ремеслом или работой по найму в качестве батраков у феодала или богатых крестьян. Часть этой бедноты подвергавшейся эксплуатации со стороны не только феодалов, но и своих более зажиточных односельчан, постоянно уходила в города в надежде найти более сносные условия. Там они вливались в массы городского плебейства. Иногда в города переселялись и зажиточные крестьяне, стремившиеся использовать накопленные в деревне средства в торгово-промышленной сфере.

В товарно-денежные отношения втягивалось не только крестьянское но и господское домениальное хозяйство, что вело к значительным изменениям во взаимоотношениях между ними. Наиболее типичным и характерным для большинства стран Западной Европы — Италии, Франции, Западной Германии и отчасти Англии — был путь, при котором в XII—XV вв. развивался процесс коммутации ренты — замены отработочной и продуктовой ренты денежными платежами. Феодалы, таким образом, перелагали на крестьян все заботы по производству и сбыту сельскохозяйственных продуктов на рынке, обычно ближнем, местном. Такой путь развития постепенно приводил в ХШ—XV вв. к ликвидации домена и раздаче всей земли феодала крестьянам в держания или в аренду полуфеодального типа. С ликвидацией домена и коммутацией ренты было связано и освобождение основной массы крестьян от личной зависимости, которое завершилось в большинстве стран Западной Европы в XV в. Однако, несмотря на некоторые выгоды такого развития для крестьянства в целом, его экономическая эксплуатация при этом нередко возрастала; коммутация ренты и личное освобождение крестьян часто оплачивались значительным повышением их платежей в пользу феодалов.

В некоторых областях, где складывался широкий внешний рынок для сельскохозяйственных продуктов, связь с которым была по силам только феодалам (Юго-Восточная Англия, Центральная и Восточная Германия), развитие шло другим путем: здесь феодалы, напротив, расширяли домениальное хозяйство, что вело к увеличению барщины крестьян и к попыткам укрепить ох личную зависимость.

Следствием общего усиления эксплуатации крестьян при этих разных путях развития был рост сопротивления крестьян феодальному гнету и обострение классовой борьбы во всех сферах жизни феодального общества. В XIV—XV вв. в ряде стран происходят крупнейшие в истории западноевропейского средневековья крестьянские восстания, отразившиеся на всем социально-экономическом и политическом развитии этих стран. К началу XV в., не без воздействия этих крупных крестьянских движений, в странах Западной Европы восторжествовал первый, более прогрессивный путь аграрной эволюции. Следствием этого явился упадок, кризис классической вотчинной системы и полное перемещение центра сельскохозяйственного производства и его связей с рынком из хозяйства феодала в мелкое крестьянское хозяйство, которое становилось все более товарным.

Кризис вотчинного хозяйства, однако, не означал общего кризиса феодальной системы. Он выражал, напротив, ее в целом удачное приспособление к изменившимся экономическим условиям, когда относительно высокий уровень товарно-денежных отношений стал подрывать натурально-хозяйственную экономику. Такая перестройка аграрной экономики феодального общества была сопряжена с рядом временных трудностей, особенно для хозяйства феодалов, — нехватка рабочих рук (в том числе держателей), запустение части пашенных земель, падение доходности многих феодальных владений.

Однако нельзя согласиться с теми зарубежными историками, которые видели в этих явлениях общий «аграрный кризис» (В. Абель), «хозяйственную депрессию» (М. Постан) или даже «кризис феодализма» (Р. Хилтон), считая главной причиной этих «кризисов» демографический фактор — убыль населения после эпидемии чумы, прокатившейся по Европе в середине XIV в. Во-первых, перечисленные явления «упадка» были не повсеместны: их не было в Нидерландах, в странах Пиренейского полуострова; в ряде других областей Европы они были выражены слабо. Во-вторых, эти явления сосуществовали с заметными успехами во многих странах крестьянского хозяйства и городского производства, особенно в XV в. Что касается «убыли» сельского населения, то она началась за несколько десятилетий до эпидемии середины XIV в. и в течение XV в. в основном восполнилась. Теория «кризисов», выдвинутая буржуазными учеными, не может быть признана состоятельной, так как она дает весьма поверхностное объяснение экономического развития Западной Европы в XIV—XV вв., игнорирует социальные основы феодального строя и общие закономерности его развития.