История Украинской ССР в десяти томах. Том третий
Шрифт:
7 мая царские полки вступили в крепость Каменный Затон. Полковник П. Яковлев пытался «добрым способом через письма и пересылки» уговорить казаков Сечи соединиться с левобережными казацкими полками и принять участие в борьбе против шведских захватчиков. Не получив положительного ответа в течение трех дней, царские войска вместе с казацким полком И. И. Галагана, прибывшим на помощь, начали штурм сечевой крепости. 14 мая 1709 г. гарнизон Запорожской Сечи сдался. Сечевые укрепления и сооружения были разрушены, артиллерия, военное снаряжение и войсковой скарб вывезены. Часть запорожцев бежала, образовав свою Сечь сначала на р. Каменке, а затем в Олешках (на территории, захваченной Крымским ханством).
Ликвидацию Запорожской Сечи царское правительство мотивировало стратегическими соображениями. Оно ускорило свои действия в связи с предательством
Однако стратегические соображения русского командования нельзя считать единственной причиной ликвидации Запорожской Сечи. Длительное время царское правительство ожидало повода, чтобы избавиться от Запорожской Сечи как постоянного очага антифеодальной борьбы. Не случайно в царской грамоте к украинскому народу от 26 мая 1709 г. говорилось, что «издавна… ведомо о всегдашних своевольствах и шатостях и непослушаниях непостоянных и непокорных запорожцев», что «яко бунтовщики и преслушники» царских указов они давно подлежат «гневу и достойны были казни и разорения» [160] . Давние традиции антифеодальной борьбы рядового казачества на Запорожье и поддержка им выступлений народных масс в России, участие запорожцев в крестьянской войне под предводительством К. А. Булавина, поселение беглых крестьян и участников народных движений на запорожских землях вызывали недовольство царского правительства. Разрушив Запорожскую Сечь, царизм осуществил таким образом свое давнее намерение — уничтожить этот очаг антифеодальной борьбы народных масс.
160
ПСЗ. Спб., 1830, т. 10, № 2233, с. 452, 453.
Позиция Турции и Крымского ханства в годы Северной войны. Решая проблему выхода к Балтийскому морю, русское правительство, в ходе Северной войны, предпринимало важные дипломатические шаги к предотвращению военных действий на два фронта, сохранению мира с Турцией. Подписание Константинопольского договора не означало, что отношения между Русским государством и Турцией были добрососедскими.
Шведская дипломатия, многие годы прилагавшая усилия к созданию антирусского шведско-турецкого союза, активизировала свою деятельность в годы Северной войны и всячески подстрекала Турцию и Крымское ханство к агрессии против Русского государства. Этому способствовали также Англия, Голландия, Франция, Австрия, не заинтересованные в возрастании могущества и международного авторитета России. Морские державы, особенно Англия, выступали ярыми противниками получения его выхода к Балтийскому морю.
Первые попытки Швеции втянуть Турцию и Крымское ханство в войну против России относятся к 1702 г. Отношения между Карлом XII и султанским двором продолжались и в последующие годы. Когда в 1704 г. шведские войска захватили Львов, Карл XII освободил из польского плена турецких янычар и передал их султану, за что тот приказал выкупить у русских сто шведских пленных.
Однако первые успехи русской армии в Прибалтике, решение в 1705 г. вопроса о границах между Турцией и Русским государством, развитие торговли между ними, сложное внутреннее положение Османской империи, а также нежелание способствовать усилению Швеции удерживали турецкое правительство от вступления в войну на стороне последней.
Учитывая неустойчивую позицию Турции по отношению к Русскому государству, шведский король не прекращал попыток вовлечь ее в войну. В ноябре 1707 г. Карл XII принял турецкого агу, который убеждал шведское командование не мириться с царем без ведома Турции.
Шведский ставленник на польском престоле С. Лещинский всячески стремился привлечь на свою сторону крымского хана. Пытаясь получить согласие Порты на его помощь он направил летом 1707 г. своего посла С. Тарло к местным турецким правителям в Бендеры. Но, не решаясь разорвать мирный договор с Россией, Порта не согласилась на участие крымских татар в военных действиях вместе с войсками С. Лещинского.
Несмотря на это, отношения между Швецией и Крымским ханством не прекращались. В августе 1708 г., например, на Украину прибыл татарский обоз из 25 подвод с продовольствием для шведской армии.Тайные связи с Крымом и Турцией поддерживал также предатель украинского народа Мазепа.
Вторжение шведской армии в пределы Русского государства активизировало все антирусские силы, стремившиеся вовлечь Турцию в войну. Оттоманская Порта все более склонялась на сторону Карла XII. Особенно заметно изменилась ее политика после предательства Мазепы. На ханский престол в Крыму султан повторно посадил ненавистника России Девлет-Гирея (1708–1713). С первых же дней своего пребывания в Крыму он настойчиво провоцировал Порту на открытое выступление против России.
Однако известия о затруднениях и крупных неудачах шведской армии на Украине удерживали Турцию от решительного шага. Поражения, нанесенные шведской армии русскими войсками, особенно в битве под Лесной, повысили международный престиж Русского государства. М. Тальман, австрийский посланник в Константинополе, сообщал своему правительству, что «поражение шведов на московской границе, что было как нельзя более кстати и благодаря чему очень вырос авторитет царя в глазах Турции…» [161] удерживало последнюю от вражеских действий в этом году. Порта спешила заверить русское правительство в своей готовности соблюдать мир.
161
Турция накануне и после Полтавской битвы. (Глазами австрийского дипломата). М., 1977, с. 39.
Шведское командование все же не теряло надежды на помощь Турции и Крымского ханства. Убедившись в полном крахе своих коварных замыслов и глубокой ненависти к себе украинского народа, Мазепа пытался найти поддержку и помощь у турецкого султана и крымского хана. В конце 1708 г. он отправил в Крым и Бендеры посланцев с просьбой о вступлении Турции и подвластных ей орд в войну против России.
Значительная часть представителей правящих кругов в самой Турции также выступала за войну против России. Девлет-Гирей получил тайное распоряжение великого визиря Али-паши об оказании помощи Карлу XII в предстоящем генеральном сражении. Только благодаря успешной деятельности русской дипломатии, особенно посла в Константинополе П. А. Толстого, удалось предотвратить это намерение.
Тем не менее Оттоманская Порта все еще придерживалась политики выжидания результатов решающего сражения между русской и шведской армиями. В случае успешных действий армии Карла XII она могла включиться в войну с целью отвоевания Азова и упрочения своего положения в Северном Причерноморье. Однако накануне Полтавского сражения русская дипломатия сумела добиться нейтральной позиции Турции, что в свою очередь удерживало и крымского хана от оказания помощи Карлу XII.
Таким образом, в полтавский период Северной войны (1708–1709) успешно осуществлялся Жолковский план русского командования, предполагавший постепенное изматывание сил шведской армии. Боевые действия русской армии и народная война против шведских захватчиков на Украине опрокинули стратегические планы Карла XII. Постепенно осуществлялась тактика стратегического окружения вражеской армии, велась подготовка и максимально сосредоточивались силы к генеральному сражению. Накануне предстоящей схватки с противником русская дипломатия сумела нейтрализовать Турцию и Крым, удержать их от военных действий на стороне Карла XII.
3. РАЗГРОМ ШВЕДСКОЙ АРМИИ НА УКРАИНЕ. ЗАВЕРШЕНИЕ СЕВЕРНОЙ ВОЙНЫ
Героическая оборона Полтавы. Потеряв значительную часть своих сил, армия Карла XII в марте 1709 г. переместилась от Великих Будищ к селу Жуки, а затем к Полтаве. Народная война на Украине и беспрерывные боевые действия русской армии, отсутствие продовольствия и крова в свирепые морозы, трудные переходы в весеннее половодье существенно подорвали физические силы и моральное состояние шведской армии. Расположенная между Днепром и Ворсклой, она фактически находилась в стратегическом окружении русскими и украинскими войсками под командованием А. Д. Меншикова, М. М. Голицына, Б. П. Шереметева и И. И. Скоропадского. Однако Карл XII, все еще не расставаясь с несбыточной мечтой о походе на Москву, не понимал безвыходности сложившегося положения.