История Украинской ССР в десяти томах. Том второй

О разбое жолнеров Ш. Старовольский с негодованием писал: «Мало того, что из дома бедного горожанина… все жолнер заберет, не оставит и скобы, но еще и издевается над бедным человеком, вкручивая пальцы в курок ружья, сажая босыми ногами на угли… что глаза на лоб лезут, чего над несчастными людьми ни татарин, ни турок во время нападения не делал». Польский буржуазный историк Т. Чарновский (середина XIX в.), рисуя ужасающую картину произвола шляхетских войск на Украине, подчеркивал, что «грабежи, насилие и разбои переходили границы правдоподобного».

Все эти непосильные налоги, повинности, унижения, грабежи ставили украинские города и их население в очень тяжелые условия.

Национально-религиозное угнетение населения украинских городов. Тяжелый социальный гнет в городах усугублялся национальным. Всяческие притеснения и ограничения городского населения украинской национальности особенно усилились после Брестской церковной унии 1596 г. Национальный гнет тесно переплетался с религиозным. Так, украинским православным горожанам Львова, Дрогобыча, Самбора разрешалось жить только в специально отведенных кварталах, запрещалось покупать и строить дома. Ограничивалась ремесленная деятельность украинского населения городов. Например, в уставе скорняцкого цеха г. Олеско (вторая половина XVI в.) было зафиксировано, что «цехмистром может быть избран [мастер] только римской религии». В ремесленные цехи г. Бережаны брали учениками лишь католиков. Особенно притеснялись украинские православные ремесленники во Львове. В шапочный, шорный, кожевенный, мыловаренный и другие цехи запрещалось принимать на обучение учеников некатоликов. Уставы золотарского, токарного, пекарского цехов и цеха мясников категорически запрещали принимать в них православных ремесленников-украинцев. Им чинились препятствия при вступлении даже в те цехи, в которых украинцы были с давних времен. Подобные ограничения имели место в Городке, Ярославе, Перемышле, Старой Соли. В своих жалобах украинское население Львова не раз заявляло, что во многих цехах уже «перевелся русский (украинский. — Ред.) народ». Власти Перемышля в 1625 г. запретили членам цехов даже говорить на украинском языке.

Королевская администрация и городские власти Львова и других западноукраипских городов не допускали или ограничивали украинцев в занятии торговлей, их облагали многими дополнительными налогами, взимали большие штрафы, закрывали лавки.

Повсеместно украинское православное население городов отстранялось от участия в городском самоуправлении или всячески ограничивалась его роль в этом органе. С украинского населения Киева, Львова, Чернигова, Теребовли, Острога, Заслава и других городов взимали различные сборы в пользу городской администрации, католического и униатского духовенства.

Украинцы, жившие во Львове, в 1609 г. жаловались сейму на национальное угнетение: «Утяжени естесмо мы, народ русский (украинцы. — Ред.), от народа полского (польско-шляхетской верхушки. — Ред.) ярмом над египскую неволю, же наслеч без меча, але горей неж мечем с потомств выгубляют заборонивши нам пожиток и ремесл обходов вшеляких, чим бы толко человек жив быти могл, того не волен русин на прирожоной земли своей руской уживати в том то руском Лвове» [164] . О дискриминации украинского населения Львова свидетельствует и документ 1630 г., в котором сказано: «Кто придерживается греческой веры и не перешел в унию, тот не может проживать в городе, мерять локтем и квартой и быть принятым в цех». Аналогичная ситуация сложилась и в других городах Украины.

164

Icторія України в документах i матеріалах. К., 1941, т. 3, с. 54.

Дискриминации по национально-религиозному признаку подвергалось население, прежде всего трудовое, и других национальностей, проживавших в украинских городах. Так, во Львове, Теребовле, Бродах, Тернополе армяне и евреи могли жить только на специально отведенных участках. Армянские, еврейские, болгарские ремесленники в цехи не принимались. Только после длительной борьбы в 1600 г. несколько армянских ремесленников Львова получили право вступить в цехи. Они могли стать и мастерами, но не более двух — в сапожном, портняжном и скорняцком цехах, одного — в художественном. Кроме того, армянским мастерам категорически запрещалось брать в обучение некатоликов. Армяне, евреи, молдаване, болгары и другие купцы-некатолики ограничивались в занятиях торговлей. Как и украинское православное население, горожане-некатолики других национальностей не допускались к участию в городском самоуправлении (за исключением армян Каменца-Подольского, Снятина и Язловца, где они имели свои магистраты), облагались дополнительными повинностями.

Национально-религиозный гнет тяжелым бременем ложился на трудовое население украинских городов.

Таким образом, углубление общественного разделения труда и развитие экономики на украинских землях во второй половине XVI — первой половине XVII в. способствовали появлению новых и росту старых городов и местечек — центров ремесла и торговли. С дальнейшим развитием экономики усиливалась социальная дифференциация городского населения, возрастал социальный и национальный гнет низших слоев городского населения, составлявших его основную массу. Большим препятствием на пути экономического и политического развития украинских городов и местечек был социальный и общественно-политический строй шляхетской Польши, в особенно уродливых формах проявлявшийся на захваченных украинских землях.

3. РЕМЕСЛО И ПРОМЫСЛЫ

Городские ремесла и промыслы. Во второй половине XVI — первой половине XVII в. значительно быстрее, чем в предыдущий период, происходил процесс отделения ремесла от сельского хозяйства и сосредоточения его в городах.

В городском ремесле начали намечаться новые явления, в первую очередь непрерывный и все более интенсивный рост количества внецеховых ремесленников — «партачей», в большинстве своем выходцев из села. Во Львове в первой половине XVII в. они составляли уже свыше 40 % ремесленников.

В украинских городах возникали все новые ремесленные цехи. О причинах образования цехов К. Маркс и Ф. Энгельс писали: «Необходимость объединения против объединенного разбойничьего дворянства, потребность в общих рыночных помещениях в период, когда промышленник был одновременно и купцом, рост конкуренции со стороны беглых крепостных, которые стекались в расцветавшие тогда города, феодальная структура всей страны — все это породило цехи…» [165] .

Цеховые ремесленники, сосредоточив в своих руках не только производство, но и сбыт готовых изделий, усматривали в «партачах» опасных конкурентов и не допускали их в свои организации. Они всячески препятствовали деятельности «партачей»: нападали на их мастерские, захватывали произведенную ими продукцию, изгоняли из городов и т. п.

165

Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 3, с. 23.

Подвергаясь постоянным преследованиям, внецеховые ремесленники вынуждены были обращаться к посредничеству скупщиков-купцов, хорошо знакомых с рынком и его нуждами. Скупщики постепенно отдаляли ремесленников-«партачей» от рынка готовых изделий, а затем и от рынка необходимого им сырья и таким образом подчиняли их себе.

Однако противодействие цехов «партачам» не имело того успеха, на который они рассчитывали, так как последних поддерживала, исходя из своих интересов, шляхта, а иногда и представители городских властей. Например, из жалобы львовского цеха золотарей (март 1598 г.) известно, что некоторые шляхтичи давали пристанище в своих домах «бродячим ремесленникам-золотарям». В другом случае (май 1610 г.) львовский городской чиновник в связи с жалобой пекарского и резницкого цехов признал, что ремесленники-«партачи» «занимаются пекарством и резничеством на шляхетских дворах» во вред львовским цехам. Даже королевские старосты пользовались услугами «партачей». Так, в 1599 г. львовский староста вместо двух ремесленников, которых ему разрешалось иметь на юридике, держал их свыше 100, а в 1638 г. вместо разрешенных шести — 150. В своих интересах действовали и многие представители зажиточной цеховой верхушки. Нередки были случаи, когда богатые мастера, игнорируя цеховые уставы, произвольно увеличивали в своих мастерских количество подмастерьев и учеников. Так, львовский портной Я. Соколовский (первая половина XVII в.), имевший право держать троих подмастерьев и одного ученика, пользовался трудом десяти подмастерьев и нескольких учеников.

С ростом количества ремесленников-«партачей» цехи вынуждены были все больше считаться с ними. Так, портняжный цех г. Тернополя во второй четверти XVII в. разрешил портным-«партачам» заниматься ремеслом при условии уплаты ими в цеховую кассу 8 злотых с каждого мастера ежегодно. А внецеховые луцкие портные и кожевенники в середине XVI в. по соглашению с портняжным цехом должны были платить городской администрации пять коп литовских грошей ежегодно с «партача».

С ростом численности городского населения, особенно той его части, которая порвала с сельским хозяйством, увеличивалось количество ремесленных специальностей и ремесленников, удовлетворявших всевозраставший спрос на хлеб, мясо, рыбу и другие продукты. Особенно быстро возрастало число ремесленников, занятых производством хлебных изделий («перепечайники»), мясных и рыбных продуктов, а также алкогольных напитков (винники, пивовары, гуральники, ситники, медовары). Сведения только о цеховых мастерах свидетельствуют, что в Рогатине в 1589 г. было 50 пекарей, Каменце-Подольском в 1570 г. — 63, Коломые в 1572 г. — 96, в Галиче и Теребовле в 1570 г. работало по 10 мясников, в Яворе в 1627 г. — 16 резников, в Перемышле в 1635 г. — 13 мясников и 11 пекарей, в Белой Церкви в 1641 г. — 22 мясника и 15 пекарей. Увеличение количества городских ремесленников, обрабатывавших продукты сельского хозяйства, свидетельствовало не только о значительном росте городского населения за счет пришлого элемента, в первую очередь беглых крестьян, но и о росте удельного веса городских жителей, порвавших с сельским хозяйством. Согласно грамоте короля Яна Казимира 1560 г., мещане города Киева, занимавшиеся ремеслами, освобождались от лановой и дорожной («шоссовой») податей, поскольку они «никаких земель и хлебопашества и хуторов не имели».

Ключи XIV–XVI вв.

Частые войны, постоянные татаро-турецкие нападения вызывали необходимость увеличения производства оружия и боеприпасов. В XVI — первой половине XVII в. получил распространение ряд ремесленных специальностей, связанных с производством огнестрельного оружия: пушкари, или гармаши, оружейники, лучники и пр. Возрастало и изготовление пороха. «Зеленые дворы» — предприятия по его производству — имелись, в частности, в Чернигове, Новгороде-Северском и Путивле. Производство его заметно увеличилось во время Ливонской войны, когда в русской армии резко возросла потребность в порохе. Вместе с русскими пороховых дел мастерами («зелейниками») порох для русской армии производили и украинские мастера.