История Украины. Научно-популярные очерки
Шрифт:
Одновременно ОУН и УПА противодействовали стремлению советских партизан распространить свое влияние на западный регион Украины. Практически все дислоцирующиеся или рейдирующие соединения (А. Федорова, С. Ковпака, А. Сабурова) вступали в бои с УПА. Только в октябре-ноябре 1943 г. повстанческие формирования провели 47 боев против немцев и 54 — против советских партизан, в которых потеряли 414 бойцов и командиров.
Очень остро протекал украинско-польский конфликт в ареалах совместного проживания двух этнических общин. О его причинах много сказано в украинской и польской историографии: это и наслоения исторических обстоятельств и антиукраинская политика польского правительства в 30-е годы XX в., и линия сталинского и гитлеровского режимов, пытавшихся сталкивать два народа, и непримиримая позиция радикальных националистических элементов в украинском и польском освободительных движениях. Начало вооруженному противостоянию положила переселенческая акция, осуществленная оккупантами на территории Замойского и Грубешовского уездов. Изгнание поляков с Грубешовщины и переселение сюда украинцев с Замойщины спровоцировали польских боевиков на теракты против украинских общественных деятелей в
Стремясь вытеснить поляков с территорий, на которых планировалось воссоздать национальное Украинское государство, ОУН и УПА действовали различными методами: от предупреждений и разъяснений до кровавых расправ с гражданским населением. Эта цель частично была достигнута: к середине 1944 г. западноукраинский регион оставило 300 тыс. поляков.
Необходимо отметить, что польские вооруженные отряды действовали аналогичными методами.
Ставя своей задачей взять под контроль Западную Украину, ликвидировать здесь социальную базу польского националистического подполья, Сталин осуществил масштабный трансфер, в результате которого в течение 1944–1946 гг. на историческую родину переселено 788 тыс. поляков с территории Западной Украины и 482 тыс. украинцев из Польши в Украину. УПА предпринимала попытки воспрепятствовать депортации украинцев из юго-западных регионов Польши, стремясь сохранить влияние на этой территории.
Стремительное наступление Красной армии поставило руководство ОУН и командование УПА перед необходимостью выработки новой стратегии и тактики. Для перехода линии фронта (в советский тыл) УПА рассредоточивалась на мелкие группы. В некоторых случаях отступающие немцы передавали повстанцам оружие и боеприпасы. Вступая в стычки с УПА, армейские подразделения и войска НКВД потеряли 23 тыс. бойцов и офицеров. Однако жертвы ОУН и УПА были несравнимо больше. Только в период февраля 1944 г.-1 января 1946 г. против участников национально-освободительного движения органы НКВД и внутренние войска провели 40 тыс. «чекистско-войсковых операций», в результате которых убито 110 785 чел., арестовано 8370 «членов ОУН» и 15 969 «активных повстанцев», явилось с повинной 50 тыс. подпольщиков. Тем не менее разрозненные отряды УПА продолжали чинить диверсии и теракты против советских функционеров и актива до конца 50-х гг. Стремясь лишить повстанцев социальной базы, советские силовые структуры с 1944 до 1949 г. принудительно выселили в восточные и северные районы СССР 50 453 семей (143 тыс. 141 чел.) «активных участников ОУН, УПА и УНРА».
Противоречивые обстоятельства и сложные условия, в которых действовали военно-политические организации «самостийницкой ориентации» в период Второй мировой войны, и доныне являются предметом острых дискуссий и порой полярных оценок.
Проблема коллаборации
Этот вопрос относится к наиболее политизированным в истории Второй мировой войны и одновременно наименее изученным. Об основных направлениях сотрудничества с Германией целого ряда общественно-политических организаций уже упомянуто выше. Необходимо добавить, что многие члены ОУН, ФУР, ФНЕ и других политических сил являлись гражданами Германии, Чехии, Полыни, Румынии и к ним дефиниция «кол-лаборант» не применима по определению. С формальной точки зрения коллаборантами можно считать тех граждан УССР, которые стали ими после «воссоединения» 1939–1940 гг. Хотя де-факто многие из жителей Западной Украины так и не привыкли за полтора года считать себя советскими гражданами. Это засвидетельствовали уже первые недели после начала агрессии Германии против Советского Союза. Встречая немцев как освободителей от сталинской тирании, население украинских городов и сел рассчитывало на улучшение социально-экономической, политической и морально-психологической ситуации. Но особенно большие надежды на Германию возлагали те, кто активно боролся за возрождение суверенной государственности.
И все же миллионы граждан продолжали жить обычной жизнью, выполняя свои привычные функции. То обстоятельство, что фактически они служили в различных управленческих структурах, на предприятиях и учреждениях, которые контролировали оккупанты, превращало их перед лицом советского права в «пособников врага» и подвергало преследованиям после изгнания гитлеровцев. В советском законодательстве существовала норма, которая гласила, что к уголовной ответственности не привлекались граждане, занимающиеся своей профессией (врачи, агрономы, ветеринары и т. д.) только при условии, что они оказывали помощь советским партизанам, подпольщикам и частям Красной армии, саботировали требования оккупационных властей, помогали населению в сокрытии запасов продовольствия и имущества или другими способами содействовали борьбе с гитлеровскими захватчиками. Таким образом, значительное число граждан, пребывавших на оккупированной территории, подпадали под квалификацию ст. 581 «а» УК РСФСР и соответствующие статьи УК других республик, предусматривавшие наказание за «содействие» врагу, если они не могли доказать, что вели активную антинацистскую борьбу.
Не имея возможностей для кадрового обеспечения собственного аппарата, нацисты привлекали к выполнению управленческих функций местное население. Созданные в городах, областях и районах РКУ и «военной зоны» вспомогательные управы представляли собой разветвленный механизм, как правило, из следующих отделов: общего, финансово-налогового,
школьного, охраны здоровья, культурно-просветительной работы, строительно-жилищного, земельного, транспортного, торговли, юридического и т. п. Количественный состав управы колебался в зависимости от размеров населенного пункта и территориально-административной единицы. К примеру, в гору праве Киева было занято 1 138 чел., Запорожья — 733 чел. Как правило, к работе в этих органах привлекались специалисты (учителя, врачи, агрономы, инженеры, профессура и т. д.), имевшие определенные навыки и опыт управленческой работы. Без них оккупантам не удалось бы наладить функционирование сложного городского хозяйства, решить другие вопросы, связанные с выполнением поставленных руководством Третьего рейха задач. Естественно, что функционеры всех уровней — от сельских старост до бургомистров крупных городов — так или иначе причастны практически ко всем (хотя и в разной мере) мероприятиям оккупантов. При этом во многих случаях они пытались смягчить позицию гитлеровцев, помогали избежать вывоза молодежи в Германию, а то и участвовали в подпольной антифашистской работе. Какая-то часть из политических убеждений или по морально-психологическим причинам превращалась в верноподданническое и послушное орудие оккупационной политики. Но все же основная масса лиц, сотрудничавшая с врагом, исходила из стратегии выживания и относились к завоевателям либо нейтрально, либо со скрытым неприятием. Как бы там ни было, большинство «гражданских коллаборантов» после возвращения советской власти получили «свои» сроки либо в течение долгих десятилетий ощущали на себе дискриминационное отношение общества.Особо следует сказать о военной коллаборации. В числе лиц, надевших военную форму врага, существовало две основные категории: 1) сделавшие это по идеологическим мотивам; 2) те, для кого военные формирования являлись возможностью выжить. К первой категории относятся уже упомянутые курени «Роланд» и «Нахтигаль», а также сотня «Пума», созданные при поддержке В. Канариса. Украинские националисты предполагали использовать их для развертывания в национальные украинские части, но уже вскоре после начала войны гитлеровцы их расформировали. «Полесская Сечь» — УПА Т. Бульбы-Боровца летом-осенью 1941 г. выросла до уровня бригады (насчитывала около 3 тыс. бойцов) и тоже претендовала на статус национального формирования.
Создание национальных украинских частей при поддержке германского полевого командования зафиксировано в Ровно, Луцке, Сарнах, Мариуполе, Сумах, Конотопе. Но их явная «самостийницкая» ориентация вынудила командование вермахта отказаться от такой формы военного «сотрудничества».
Ситуация на фронте требовала все больше «пушечного мяса», и отвлекать хорошо обученные части на выполнение второстепенных задач считалось нецелесообразным. Выход был найден в создании вооруженных формирований из «добровольных помощников» — «хиви» (Hilfswilligen-Hiwi). В середине 1942 г. их количество достигало 100 тыс. и использовались они не только для охраны военных объектов, складов и т. п., но и для борьбы с «бандами» и «партизанами», а также на фронте. «Хиви» получали жилье, жалование, отпуска, что превращало военную службу в достаточно привлекательную социальную нишу в период войны.
Важным источником формирования и пополнения иностранных формирований в составе германских вооруженных сил являлись военнопленные красноармейцы, у которых оставалась альтернатива: либо гибель в плену, либо шанс выжить в униформе врага. Незначительное количество пленных украинцев вошло в состав РОА А. Власова. Но большая их часть высказала пожелание стать в ряды т. н. Украинского освободительного войска (УОВ) [476] . По мнению А. Боляновского, все формирования, номинально зачисленные в феврале 1943 г. в УОВ, делились на две категории: 1) сформированные почти в каждом областном и некоторых районных центрах Восточной и Центральной Украины охранные батальоны, которые с появлением термина «УОВ» с целью повышения их престижа в глазах воинов-украинцев начали называть куренями УОВ; 2) украинские курени, сотни и четы, которые обучались, вооружались и использовались сухопутными войсками. Уже в начале 1943 г. в них числилось 40 тыс. чел. (без учета тех, которые дислоцировались за пределами Украины). Создавались эти подразделения и части в составе пехотных дивизий или дивизий безопасности и выполняли функции охраны, обеспечения тыла, борьбы с партизанами и т. п. Часть офицеров куреней УОВ имела опыт службы в армии УНР в 1918–1920 гг., другие — в Красной армии. Имея с мая 1943 г. свою эмблему (тризуб на желто-синем фоне с аббревиатурой «УВВ»), эти части фактически никогда не являлись украинским национальным войском, а оставались практически до самого окончания войны разрозненными коллаборантскими формированиями. Большинство из них подчинялось не генералу Восточных войск, а преимущественно командованию тыловых округов, корпусов, дивизий группы армий «Юг».
476
На украинском языке Українське визвольне військо (УВВ).
Попытка заставить немцев считаться с УОВ и воспринимать его в качестве зачатка украинской армии (с этой целью был создан штаб УОВ во главе с П. Крижановским) успехов не имела. В состав УОВ входили также Украинский легион самообороны и другие подобные части.
В тыловых районах гражданская оккупационная администрация создала вспомогательные подразделения «шуцман-шафт» («шума»), в составе которых существовала вспомогательная полиция, выполнявшая охранные функции полиции и жандармерии и имевшая комендатуры и посты в городах и селах; охранные батальоны, фабричная и добровольная пожарная охрана.
В 1942 г. в РКУ служило 14,5 тыс. «шума». В 1943 г. в составе охранных подразделений насчитывалось уже 70,8 тыс. чел. и они действовали преимущественно против советских партизан на территории Украины и Белоруссии и пополнялись представителями разных национальностей.
Общее количество вспомогательной полиции точно не установлено. М. Коваль оценивал ее в 250 тыс. чел. Очевидно, в это количество вошли не только полицаи, но и «шума», а также военнослужащие других охранных подразделений.