История веры и религиозных идей. Том 1. От каменного века до элевсинских мистерий

§ 9. Труд, технология и воображаемые миры

Как уже было сказано, на Ближнем Востоке, особенно в Палестине, мезолит явился творческим периодом, хотя и носил переходный характер — между цивилизацией, основанной на охоте и собирательстве, и цивилизацией, в основе которой лежало культивирование злаков. [64] В Палестине охотники верхнего палеолита подолгу, видимо, жили в пещерах. Но первыми, кто предпочел определенно оседлую жизнь, были собиратели периода Натуфийской культуры. [65] Они жили как в пещерах, так и на открытых местах (например, в Эйнане, где в ходе раскопок была обнаружена деревня, состоящая из круглых хижин с местами для очагов). Натуфийцы открыли для себя питательную ценность диких злаков, скашивали их каменными серпами и размалывали зерна в ступе с помощью пестика. [66] Это был большой шаг вперед к земледелию. Одомашнивание животных также началось во время мезолита (хотя широкое распространение оно получило лишь в эпоху неолита): овца в Зави Хеми-Шанидаре ок. 8000 г. до н. э.; козел в Иерихоне, в Иордании, ок. 7000 г. до н. э. и свинья там же ок. 6500 г.; собака в Стэн Kappe, Англия, ок. 7500 г. [67] Ближайшими результатами культивации злаков стали рост населения и развитие торговли — феномены, характеризующие уже натуфийцев.

64

Термин «цивилизация» относится здесь к обозначению хозяйственно-культурных типов: в эволюционном смысле цивилизация возникает со становлением городского образа жизни, государственных институтов (гражданских законов — civitas), письменности.

65

Название «натуфийский» происходит от топонима Вади эн-Натуф, где впервые были обнаружены следы этой мезолитической культуры. ¹⁵

66

Emmanuel Anati. Palestine before Hebrews, p. 49 sq.; M"uller-Karpe. Handbuch, vol. 2, p. 245 sq.; R. de Vaux. Histoire ancienne d'Isra"el, I, p. 41 sq.; Fred Wendorf, S. Rushdi, and R. Schild. Egyptian Prehistory: Some new concepts. — Science, vol. 169, 1970, pp. 1161–1171.

67

Все эти даты получены путем радиоуглеродного анализа. Об одомашнивании животных см.: M"uller-Karpe. Handbuch, II, p. 250 sq. В ходе недавних раскопок в долине Верхнего Нила был обнаружен донеолитический пищевой комплекс на базе злаков, датируемый 13 тыс. до н. э. См.: Fred Wendorf, S. Rushdi, and R. Schild. Egyptian Prehistory: Some new concepts. — Science, vol. 169, 1970, pp. 1161–1171.

В отличие от геометрического схематизма, типичного для рисунков и живописи европейского мезолита, натуфийское искусство натуралистично; в ходе раскопок были найдены маленькие скульптурные изображения животных и человеческие фигурки, иногда в эротических позах. [68] Сексуальный символизм пестика, имеющего форму фаллоса, столь очевиден, что его магико-религиозное значение не оставляет сомнений.

Два типа натуфийского захоронения — погребение тела целиком в согнутом положении и погребение черепов — были известны во времена палеолита и сохранятся в эпоху неолита. В отношении скелетов, раскопанных в Эйнане, [69] высказывались предположения, что это было погребальное жертвоприношение, но смысл ритуала остается неизвестным. Что же касается залежей черепов, натуфийские находки сравнивались со сходными захоронениями, найденными в Оффнете, в Баварии, и в пещере Хёленстайн в Вюртемберге; все эти черепа принадлежали индивидам, которые были убиты, быть может, охотниками за головами или людоедами. [70]

68

См., напр., фигурку, найденную в Айн-Сахри (Anati, ор. cit., p. 160). См. также: Jacque Cauvin. Religions n'eolitiques, p. 21 sq.

69

Одно из этих погребений можно причислить к самым ранним мегалитическим памятникам в мире; Anati, ор. cit., р. 172. Об Эйнане ср.: M"uller-Karpe, II, 349.

70

Anati. Ор. cit., p. 175; Maringer. The Gods of the prehistoric men, p. 184 sq. См. также: M"uller-Karpe, I, p. 239 sq.

В обоих случаях мы можем считать, что это был магико-религиозный акт, поскольку голова (мозг) считалась вместилищем души. На основании сновидений, а также экстатических и параэкстатических переживаний с давних пор сложилось представление о существовании элемента, независимого от тела, — того, что в современных языках обозначается терминами «душа», «дух», «дыхание», «жизнь», «двойник» и т. д. Поскольку этот духовный элемент представлялся в качестве образа, видения, привидения и т. д., постольку он должен был присутствовать во всем теле; это был своего рода «двойник» последнего. Но локализация «души» или «духа» в мозгу имела заметные последствия; [71] во-первых, существовало поверье, что можно присвоить себе духовный элемент жертвы, поедая ее мозг; во-вторых, мозг, источник могущества, стал объектом поклонения.

71

И не только для верований доисторической эпохи. Греки тоже помещали душу — а позднее (у Алкмеона Кротонского) сперму — в голове. Ср.: Onian. Origins of European Thought, pp. 107–108, 115, 134–136 sq.

Помимо земледелия, в эпоху мезолита были сделаны и другие изобретения; в числе важнейших — лук, а также изготовление веревок, сетей, крючков и лодок, пригодных для довольно долгих плаваний. Подобно более ранним изобретениям (каменным орудиям, различным изделиям из кости и рога, одежде и навесам из шкур и т. д.) и тем, которые будут сделаны в эпоху неолита (прежде всего, керамике), все эти открытия рождали мифы и парамифологические вымыслы, а иногда ложились в основу различных форм ритуального поведения. Эмпирическая ценность этих изобретений очевидна. Что не лежит на поверхности, так это важность той деятельности воображения, которую вдохновляло знакомство с различными модальностями материи. В процессе работы с куском кремня или примитивной иглой, соединения шкур животных или брусков дерева, изготовления рыболовного крючка или наконечника для стрелы, лепки глиняной статуэтки воображение обнаруживает неожиданные аналогии между различными уровнями реальности; орудия и изделия наделяются бесчисленными символическими значениями, мир труда — микроуниверсум, на многие часы поглощающий внимание ремесленника, — превращается в таинственный и священный центр, исполненный смысла.

Воображаемый мир, творимый и непрерывно обогащаемый близостью с материей, весьма трудно уловить по фигуративным и геометрическим произведениям различных доисторических культур, зато он доступен нам по опыту нашего собственного воображения. Именно эта непрерывность в плане деятельности воображения и есть то, что в первую очередь помогает нам понимать существование людей, живших в те удаленные от нас эпохи. Но в отличие от современного человека, у человека доисторического деятельность воображения имела мифологическое измерение. Весьма вероятно, что значительное число сверхъестественных персонажей и мифологических эпизодов, которые встретятся нам в позднейших религиозных традициях, представляют собой «открытия» каменного века.

§ 10. Наследство палеолитических охотников

Различные достижения мезолита положили конец культурному единству палеолитических популяций и дали начало тому разнообразию и тем особенностям, которые позднее станут главной характеристикой цивилизаций. Остатки палеолитических охотничьих обществ начинают прокладывать себе пути в окраинные регионы или же те, доступ в которые труден: в пустыни, обширные леса, горы. Но эта растущая удаленность и изоляция палеолитических обществ не означает, что исчезли поведение и духовность, типичные для охотника. Охота как средство поддержания существования сохраняется и в обществах земледельцев. Вероятно, какое-то количество охотников, которые отказались принимать активное участие в земледельческом хозяйстве, стали использовать в качестве охранников деревень — сначала от диких зверей, беспокоивших оседлое население и повреждавших возделанные поля, позднее — от грабителей. Вероятно также, что из этих групп охотников, выполнявших охранные функции, сформировались первые воинские организации. Как мы скоро увидим, воины, завоеватели и военная аристократия продолжают символизм и идеологию парадигматического охотника.

С другой стороны, кровавые жертвоприношения, которые практиковались как земледельцами, так и скотоводами, в конечном счете, воспроизводят убийство дичи охотником. Тип поведения, в течение одного-двух миллионов лет неотделимый от человеческого (по меньшей мере, мужского) образа жизни, не так легко упразднить.

Через несколько тысячелетий после победы земледельческой экономики Weltanschauung [мировоззрение] первобытных охотников снова скажется в истории. Вторжения и завоевания индоевропейцев и тюрко-монголов будут предприняты исключительно под знаком охотника, «хищника». Члены индоевропейских военных союзов (M"annerb"unde) и кочующие всадники Центральной Азии вели себя в отношении оседлого населения, на которое они нападали, как хищники, — преследуя, душа и пожирая степных травоядных или домашний скот. Многочисленные индоевропейские и тюрко-монгольские племена носили эпонимы хищных зверей (прежде всего, волка) и вели свое происхождение от териоморфного мифического предка. Воинские инициации индоевропейцев предполагали ритуальное превращение в волка: парадигматический воин усваивал поведение хищника.

Ко всему прочему, преследование и убийство дикого животного становится мифологической моделью покорения территории (Landn^ama) и основания государства. [72] У ассирийцев, иранцев и тюрко-монголов способы охоты и войны сходны до неразличимости. Повсюду в евразийском мире, от появления ассирийцев до начала нового времени, охота служит для суверенов и военной аристократии как школой и испытательным полем, так и любимым спортом. К тому же у многих примитивных народов доныне жизнь охотника пользуется большим престижем, нежели жизнь оседлого земледельца. [73] [74] Сотни тысяч лет, прожитые в своего рода мистическом симбиозе с животным миром, оставили неизгладимые следы. Более того, оргиастический экстаз способен реактуализировать религиозное поведение древнейших палеогоминид — поедание жертвы в сыром виде; это происходило в Греции, среди поклонявшихся Дионису (§ 124), или, уже в XX веке, у марокканских айссава.

72

В Африке и других местах ритуальная охота устраивается по поводу инициаций и провозглашения нового вождя.

73

Характерный пример: колумбийские десана называют себя охотниками, хотя 75 % своего питания они добывают рыболовством и садоводством. Но в их глазах лишь жизнь охотника — это настоящая жизнь.

74

Помимо «героического» аспекта охотничьей жизни следует отметить, что для архаических обществ охота была существенным источником мясной пищи и богатства (пушная охота).

§ 11. Одомашнивание пищевых растений: мифы о происхождении

С 1960 г. известно, что оседлость предшествует открытию земледелия. То, что Гордон Чайлд назвал "неолитической революцией", происходило постепенно между IX и VII тысячелетиями. Известно также, что, вопреки тому, что думали еще не так давно, культивация злаков и одомашнивание животных предшествовали изготовлению керамики. Земледелие в точном смысле слова, т. е. культивация злаков, возникло в Юго-Западной Азии и Центральной Америке. «Веге-культура», зависящая от вегетативного воспроизводства клубней, корней и корневищ, происходит, по всей вероятности, из влажных тропических долин Америки и Юго-Восточной Азии.

Не очень хорошо изучены ранние формы вегекультуры и ее связи с культурой злаков. Некоторые этнологи склонны считать вегекультуру более древней, чем выращивание злаков; другие, напротив, видят в ней обедненный вариант земледелия. Одно из немногих точных указаний было получено в ходе раскопок, проводившихся в Южной Америке. В долинах Ранчо Пелудо (Венесуэла) и Момиль (Колумбия) следы культуры маниока были найдены ниже уровня культуры маиса, что означает предшествование вегекультуры. [75] Недавно в Таиланде было получено еще одно доказательство древности вегекультуры: в ходе раскопок в пещере были найдены выращенный горох, бобы и корни тропических растений: радиоуглеродный анализ позволяет датировать их примерно 9000 г. [76]

75

David R. Harris. Agricultural systems, ecosystems and the origins of agriculture. — The Domestication and exploitation of plants and animals, p. 12.

76

William Solhein. Relics from two diggings indicate Thais were the First Agrarians. — New York Times, January 12, 1970.

Нет нужды доказывать важность открытия земледелия для истории цивилизации. Став производителем своего питания, человек должен был изменить унаследованное от предков поведение. Прежде всего, он должен был усовершенствовать технику исчисления времени, открытую еще во времена палеолита. Ему уже было недостаточно правильно устанавливать некоторые будущие даты с помощью рудиментарного лунного календаря. Отныне земледельцу приходилось разрабатывать свои проекты за несколько месяцев до их осуществления, приходилось выполнять, в точном порядке, последовательности сложных действий, нацеленных на отдаленный и поначалу всегда ненадежный результат — урожай. К тому же выращивание растений породило разделение труда, радикально отличное от прежнего, поскольку теперь главная ответственность за добычу средств к существованию переходила к женщинам.