История Византии. Том I

Большое внимание византийское правительство уделяло церковным миссиям, христианизация оставалась сильным оружием во внешнеполитической борьбе. Зато сравнительно редко пользовались византийские дипломаты династическими браками как средством насаждения своего влияния: этому препятствовало представление о том, что константинопольский василевс является правителем всей вселенной, которому должны повиноваться остальные государи. Константин Багрянородный специально подчеркивал, что византийских принцесс не следует выдавать замуж за иноземных правителей.

На протяжении столетия от середины IX до середины X в. в истории византийской внешней политики чередуются полосы больших и меньших успехов, больших и меньших неудач. Правление Михаила III и большая часть царствования Василия Iбыли временем активизации византийской внешней политики и военных успехов на Востоке; дипломатическая борьба за Болгарию завершилась победой Византии; византийское влияние утвердилось в Далмации и сербских землях; взятие Бари было крупнейшим успехом в борьбе с западными арабами. Однако с конца правления Василия I начинается серия военных и внешнеполитических неудач: значение потери Сиракуз в 878 г. не могло быть сведено на нет последующими успехами в Италии Насара и Никифора Фоки Старшего; поражение войск Стиппиота в 883 г. знаменовало крушение всех планов Василия I на востоке; после смерти Мефодия Моравия была окончательно потеряна для греков.

Еще более очевидным становится крах византийской внешней политики в царствование Льва VI: была потеряна Сицилия, арабский флот хозяйничал в Эгейском море, и его натиска не могли выдержать такие города, как Фессалоника и Димитриада; болгары разгромили византийские войска при Болгарофигоне и продвинули свою границу почти до Фессалоники. К этому надо еще добавить успешный набег русских на Константинополь и заключение невыгодного для Византии договора (см. об этом ниже, стр. 230).

Военные успехи времен Михаила III и Василия I были последними успехами централизованного византийского государства, опиравшегося на фемные войска. Ослабление этого централизованного государства и начинающийся распад фемной системы и подготовили в конечном счете полосу военных неудач империи. Дальнейшие военные успехи империи, одержанные позднее, во второй половине А в., были обеспечены армией нового типа, феодальной по своей структуре, но уже в стабилизации политической обстановки после смерти Льва VI решающая роль принадлежала войскам армянских и мало-азийских феодалов, как Млех-Ментц и Куркуас.

Глава 7. ВНУТРЕННЯЯ И ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА ВИЗАНТИИ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ X — ПЕРВОЙ ЧЕТВЕРТИ XI В.

Во второй половине X в. провинциальная землевладельческая аристократия предприняла несколько попыток вырвать власть из рук чиновной знати. Некоторое ослабление классовой борьбы в деревне и усиление социальной борьбы в крупных городах, где властвовала сановная бюрократия, способствовали замыслам военной аристократии провинций.

Правда, провинциальная аристократия еще не посягала на безраздельное господство. Часть военной знати, успевшая приобрести огромные земельные владения, предпочитала путь медленного проникновения в органы центральной власти — ценой компромисса с чиновной бюрократией. Другая группировка военных, включавшая многочисленных средних землевладельцев, росту богатств которых препятствовала политика центрального правительства, была настроена более решительно.

Сановной знати было все труднее удерживать власть, в ее среде росли противоречия: тесная группа дворцовых сановников, спаянная родственными узами, присваивала главные плоды своего владычества; в противоречии с официально провозглашенным курсом внутренней политики она вступила на путь присвоения государственных земель. Правящая клика, чтобы сохранить привилегированное положение, искала соглашения с крупнейшими представителями военной аристократии, допуская их к участию в управлении.

Крупные торговцы, судовладельцы, ростовщики в столице все настойчивее выдвигали свои требования. Они вступали во временные союзы с боровшимися за власть группами, маневрировали, апеллировали к городским низам, используя их силу для давления на правительство. Епископат, столичное и провинциальное монашество принимали активное участие в политической борьбе. И сановная знать, и военная аристократия искалиподдержки духовенства.

Выступления угнетенных в этот период носили крайне неорганизованный характер. Свободное крестьянство было экономически и социально ослаблено. Среди крестьян появилось множество имущественных и социальных категорий и прослоек. Их сопротивление гнету государства и натиску феодалов уменьшилось.

Хотя выступления горожан против налогового гнета и произвола властей стали более частыми и бурными, особенно в столице империи, все же ремесленники и торговцы, организованные в цехи, легко удовлетворялись мелкими уступками и отходили от движения. Неорганизованные в цехи ремесленники и торговцы были одиноки в своих действиях. В период борьбы провинциальных феодалов за власть трудовое население города было противником центральной власти, так как она являлась главным его эксплуататором.

Дезорганизованная городская беднота нередко становилась жертвой демагогии и оказывалась в лагере сторонников мятежных феодалов.

27 января 945 г. Лакапиниды были низложены и сосланы (см. выше, стр. 186). Тайной пружиной переворота был евнух паракимомен Василий — побочный сын Романа I от рабыни-«скифянки», в руках которого оказалась реальная власть во время правления безвольного книжника Константина VII.

Выражая интересы столичного чиновничества, правительство Константина продолжало борьбу с динатами. Новеллой 947 г. предписывалось вернуть крестьянам все те земли, которые были захвачены динатами после провозглашения Константина VII самодержцем, а также участки, приобретенные в обход законодательства Романа, после 927 г. Земли же, проданные динатам самими крестьянами, могли быть выкуплены в течение трех лет. Если состояние продавшего оценивалось менее, чем в 50 номисм, участок возвращался безвозмездно¹.

Протест динатов был, по-видимому, достаточно дружным: в том же 947 г. или в ближайшие годы оговорка о безвозмездном возвращении земли беднейшим крестьянам была отменена. Лишь срок выплаты сумм за проданные участки был увеличен до пяти лет².

Гораздо более строгими были меры по охране стратиотского землевладения. Раньше не было юридического разграничения между стратиотами и прочими налогоплательщиками³. Существовал лишь обычай, согласно которому воинские участки не отчуждались; участки воинов-всадников при этом должны были оцениваться не менее, чем в 4 литры. Константин закрепил этот порядок, добавив, что участки фемных моряков, снаряжавших суда на свой счет, должны оцениваться также в 4 литры, а участки моряков императорского флота, получавших жалование, — в 2 литры. В случае дробления воинских участков совладельцы обязаны были сообща снаряжать воина, предоставляя средства соответственно своей доле⁴.

Новеллы Константина не задели существенно интересов крупнейших земельных магнатов. Они не закрывали дорогу к обогащению и мелким феодальным элементам внутри общины. Зажиточные крестьяне, превращаясь на деле в динатов, сохраняли юридический статус общинников. Они имели законное право скупать земли обедневших односельчан. Они фактически пользовались и правом предпочтения при покупке динатской земли.

Группировка сановников, стоявшая за спиной паракимомена Василия, не была органически связана с потомственной столичной знатью. Опасаясь за свое господство, она вступила в союз с частью военной аристократии и с представителями торгово-ростовщических кругов столицы. Крупнейший феодал Варда Фока получил пост доместика схол Востока. Его сыновья (Никифор, Лев и Константин) стали видными полководцами. Василий осуществлял продажу должностей, вводя в состав высшего чиновничества угодных себе лиц из числа состоятельных горожан.

В центре внешнеполитической жизни Византии были по-прежнему отношения с арабами. Некоторые мелкие эмиры признавали суверенитет Византии, платили дань, служили в византийском войске, даже переходили в христианство. Другие сами получали дань с империи, но сохраняли дружественные или даже союзные с ней отношения. Третьи не прекращали враждебных действий. Главным врагом оставались Хамданиды, подчинившие себе, помимо Мосула, также и Алеппо. После побед Иоанна Куркуаса борьба на Востоке заметно ослабела. Главным орудием внешней политики стала дипломатия. Империя вела сложную дипломатическую игру на Востоке, Кавказе, в Причерноморье, но одновременно собирала силы для решительного удара.

В 949 г. с затратой огромных средств была снаряжена флотилия, посланная на отвоевание Крита — важнейшей базы арабских пиратов. Но действия бездарного полководца Константина Гонгилы привели к катастрофе: значительная часть флота погибла или была захвачена врагами.

Временные успехи были достигнуты в Азии: в том же 949 г. были взяты Адана, Мараш, Феодосиополь. В начале 50-х годов византийские войска перешли через Евфрат, но в 953 г. потерпели поражение. Мараш был снова потерян. Эмир Алеппо Сейф-ад-Даула и эмир Тарса несколько лет безнаказанно разоряли византийские владения. Перевес стал решительно клониться на сторону Византии с конца 50-х годов. Блестящие полководцы Никифор Фока и Иоанн Цимисхий одерживали победу за победой над эмирами Алеппо, Тарсаи Триполи. В 957 г. Фока взял Хадат, в 958 г. Цимисхий захватил Самосату, открыв путь в Междуречье. Константин VII уже думал о походе в Сирию. В Южной Италии и Сицилии борьба проходила с переменным успехом. В конце царствования Константина с сицилийскими арабами был заключен мир. Византия вновь стала выплачивать им дань.