История Византийских императоров. От Константина Великого до Анастасия I. Том1

Вместе с отцом в поход отправился и юный Грациан — так Валентиниан подтверждал свои обещания, ранее данные солдатам, что новый император будет во всём разделять тяготы их военной жизни. Варвары удачно отступали, избегая давать решительное сражение римлянам, но, наконец, у местечка Солициний (ныне — Швецингер, близ Гейдельберга), они выстроились в боевые порядки. Известный своей храбростью, Валентиниан едва не погиб при проведении рекогносцировки, но сумел спастись — ближние телохранители и друзья царя своими телами закрывали его от смерти. Ободрённые случившимся эпизодом, варвары бросились на римлян, но те отбили все атаки алеманов; наконец, враг побежал. Победа была полной, хотя со стороны римлян пало много известных командиров [398] . На короткое время враги были устрашены.

398

Марцеллин Аммиан. Римская история. Книга XXVII, глава 12. С. 437–440.

В это же время (367 г.) старый Персидский царь Шапур, переживший четырёх Римских императоров, посчитал себя свободным от каких-либо обязательств по договору с Иовианом и решил подчинить Армению Персии. Обманом захватив известного уже нам по недавнему походу Юлиана царя Арсака, он ослепил его и казнил, одновременно издав приказ о захвате сильной армянской крепости Артогерассы. Но осада оказалась безуспешной; более того, персы были разбиты армянами, а Валент принял у себя Пару — сына казнённого царя Арсака. Открыто война между персами и римлянами не была ещё объявлена, но фактическиобе стороны находились в состоянии войны: персы нисколько не церемонились на чужих территориях, совершенно забыв о мирном договоре, а римляне тайно посылали армянам подкрепления. Печально, но удачно намечавшийся союз погубил безрассудный Пару, прельстившийся тайными предложениями Шапура и даже предавший своих ближних помощников в руки его палачей. Впрочем, это предательство ненадолго продлило его жизнь, и вскоре Пару также погиб. В конце концов, Артогерасса была взята персами после решительного штурма, а все её жители погибли.

Желая хоть как-то восстановить римское влияние в Армении, Валент разделил Иверию на две части, отдав их в правление армянским вождям, просившим его о помощи, чем вызвал страшный гнев Шапура. Перс немедленно отозвал своё посольство, направленное к Валенту для заключения нового договора, и при помощи соседей стал собирать армию для очередной войны [399] . Вскоре он реализовал свой план, но навстречу ему вышла римская армия в союзничестве с алеманскими отрядами. Некоторое время обе армии маневрировали, надеясь занять лучшие позиции, наконец, персы вернулись на свою родину, а Валент — в Антиохию.

399

Марцеллин Аммиан. Римская история. Книга XXVII, глава 12. С. 437–440.

Новый 368 г. не принёс особых утешений. Валентиниан задался целью укрепить западные границы Римской империи по всему течению Рейна, но германцы напали на сапёров и почти всех их уничтожили. В Галлии царили разбойники, однажды обнаглевшие до того, что убили трибуна царской конюшни Констанциана, брата второй жены императора Валентиниана. А в Сирии разбойники захватили целый город, переодевшись в чужие одежды и выдав себя за телохранителей чиновника казначейства. Пограбив дома горожан, они убили всех молодых людей, чтобы в последствии не опасаться мести с их стороны, и скрылись.

Но и Валентиниан не сидел без дела. Переправившиеся в 370 г. многочисленные отряды саксов были вначале остановлены полководцами Нанниеном и Севером, а затем, когда под предлогом мирных переговоров боевые действия как-бы прекратились, римляне из засады напали на них и всех перебили. Расправившись с попутными врагами, Валентиниан решил раз и навсегда избавиться от алеманов. Поскольку собственных сил у него было явно недостаточно, император решил пригласить на помощь давних врагов алеманов бургундов. Но римская армия не успела к месту сбора, и разобиженные бургунды, смертельно напугав алеманов, вернулись на свои территории.

Вслед за Галлией волнения перекинулись на Африку, где шайки бандитов терроризировали население, не находившее помощи у официальных правителей провинций. Валентиниан гневался, полагая, будто бы вся беда заключается в недостаточно чётком исполнении его приказов, вводил жестокие меры против нарушителей собственной воли, казнив даже тех, кому ещё вчера верил почти безоговорно. Палочкой-выручалочкой был вездесущий Феодосий, славно зарекомендовавший себя в Британии и Галлии, а теперь наносивший в Африке одно поражение варварам за другим. Но положение дел в Империи всё равно оставалось очень тяжёлым.

Помимо прочего, дела царей очень осложняли многочисленные заговоры, направленные против их жизни; особенно от них страдал Валент. Не раз он был на волосок от гибели, но судьба хранила его.

Как следствие, император восточных провинций, и раньше не отличавшийся особым мужеством, верил теперь в любое донесение, всякой сплетни и наговору, если речь шла о его личной безопасности — как резко в этом проявилось его отличие от старшего брата! Так, в частности, в один из дней Валенту донесли об очередном заговоре, очевидно, мнимом. Но, проведя длительное и тщательное расследование (конечно, тенденциозное), он установил, что будто бы заговорщики определили имя его преемника, начинающееся с букв «Ф», «Е», «О». Смерти был предан один из известнейших правителей Империи Феодор, а вместе с ним и множество частных лиц, по мнению следствия, так или иначе причастных к выдуманному покушению на жизнь царя [400] .

400

Марцеллин Аммиан. Римская история. Книга XXIX, глава 2. С. 475–480.

Примечательно, что впоследствии современники были уверены в том, что предсказание это истинное и что гадатели предвосхитили скорое восшествие на престол св. Феодосия Великого — того самого полководца, который многократно выручал государство в трудные дни. По счастью для Империи, Валенту почему-то не пришло в голову назвать имя лучшего военачальника государства, в противном случае трудно представить себе, что случилось бы с римскими провинциями без такого надёжного защитника, каким был Феодосий.

Так, в вечных боях и походах год за годом проходила жизнь царей и Римской империи. С наступление весны 375 г. Валентиниан выступил в очередной поход на окружавшие границы Империи государства варваров. Прибыв в Паннонию, он в течение трёх месяцев был занят заготовкой оружия и провианта, собираясь разгромить племя квадов, уже давно досаждавших Риму. Как мудрый полководец, он отправил вперёд отряд пехоты, а сам с большой армией, наведя мосты через речные преграды, с другой стороны вторгся на территорию противника.

Что и говорить: поход был очень успешен. Если даже современники и преувеличили, говоря, будто бы Валентиниан не потерял ни одного солдата в боях, то всё равно очевидно, что соотношение потерь было очень благоприятным для римлян. К несчастью для императора, это был его последний успех. Вскоре после завершения войны к Валентиниану прибыли послы квадов просить мира. Царь принял их, но во время разговора с ними настолько разгневался на варваров за вероломство и постоянное нарушение ранее данных клятв, что внезапно потерял дыхание и побагровел лицом. Из горла его хлынула кровь, а на теле выступил смертный пот. Срочно требовался врач, но Валентиниан только недавно отослал всех медиков для лечения своих солдат (характерная и очень трогательная забота полководца о боевых товарищах!); всё же нашелся один, безуспешно старавшийся спасти императора. Увы, все усилия оказались тщетны, и 17 ноября 375 г. Валентиниана не стало [401] .

401

Марцеллин Аммиан. Римская история. Книга XXX, глава 6. С. 525, 526.

Над телом почившего императора было совершено обычное оплакивание, и его труп отправили в Константинополь, чтобы предать земле в усыпальнице императоров в храме Святых Апостолов. Грациан, бывший в то время в городе Трире по распоряжению отца, немедленно предпринял меры предосторожности. Им вовремя были получены донесения о том, что галльские солдаты уже замышляют что-то против него как законного царя, желая поставить на царство собственного кандидата. Однако, несмотря на молодость, Грациан был уже довольно опытным и закалённым в военном деле и дворцовых интригах человеком, и он быстро справился с этой ситуацией. Но кое-чего 13-летний император всё же учесть не смог.