История Византийской империи. Том 1
Шрифт:
Вспыхнувшее против империи около середины XI века сильное болгарское восстание под предводительством Петра Деляна было подавлено; следствием последнего восстания было уничтожение болгарской автономии. В заселенные болгарами земли во время византийского господства стала проникать эллинизация. Однако болгарская народность сохранила свою национальность, особенно благодаря образованию в XII веке второго болгарского царства.
Согласно одному австрийскому историку, «падение болгарского царства в 1018 году относится к числу самых важных и решающих событий XI века и Средних веков в целом. Романская (Византийская) империя была снова на подъеме и простиралась с Адриатического моря до Черного и от Дуная до южной оконечности Пелопонесса» [800] .
800
K.R. von Hofler. Abhandlungen aus dem Gebiete der slavischen Geschichte. I. Die Walachen als Begrunder des zweiten bulgarischen Reiches der Asaniden, 1186—1257. Wien, 1879, S. 229. (Sitzungsberichte der philosophische-historische Klasse der Akademie der Wissenschaften, Bd. XCV).
Византийская империя и Русь
Во время македонских государей русско-византийские отношения развивались очень оживленно. По словам нашей летописи, русский князь Олег в 907 году, т.е. в царствование Льва VI Мудрого, стоял с многочисленными судами под стенами Константинополя и, разорив его окрестности
801
См.: G. Ostrogorski. L'expedition du prince Oleg centre Constantinople. – Annales de l'Institut Kondakov, vol. XI, 1940, pp. 47—62. Острогорский еще раз полностью доказал, что экспедиция Олега была реальным историческим фактом. Я подчеркиваю свое утверждение потому, что в настоящий момент изучение ранней истории Руси проходит решающий (crucial) момент. Волна гиперкритицизма охватила умы многих видных западноевропейских исследователей. Они относят Олега к легендарным фигурам, совершившим «легендарную» экспедицию против Константинополя. Подлинная (authentic) русская история, как предполагают, началась только в 941 г. с экспедицией князя Игоря против Константинополя. Все, что было до этой даты, объявляется легендой, смешанной (tinged) со сказкой. См.: H. Gregoire. La legende d'Oleg et l'expedition d'lgor. – Bulletin de la classe des lettres de I 'Academic Royale de Belgique, vol. XXIII, 1937, pp. 80—94. Здесь не хватило бы места перечислять всех сторонников этой точки зрения. См.: A.A. Vasiliev. The Second Russian Attack on Constantinople. – Dumbarton Oaks Papers, vol. VI, 1951, pp. 161—225.
Знаменитая «История» Льва Диакона, бесценный источник по истории второй половины Х века, имеет интересный пассаж, на который обычно не обращали внимания, хотя в настоящее время его следует расценивать как единственный засвидетельствованный в греческих источниках намек на соглашения с Олегом. Этот намек представляет собой обращение к Святославу, которое Лев Диакон вкладывает в уста Иоанну Цимисхию [науч.ред.72] : «Полагаю, что ты не забыл о поражении отца твоего Ингоря, который, презрев клятвенный договор [науч.ред.73] , приплыл к столице нашей с огромным войском на 10 тысячах судов, а к Киммерийскому Боспору приплыл едва лишь с десятком лодок, сам став вестником своей беды» [802] . Эти «клятвенные договоры», заключенные с Византийской империей до времени Игоря, должны быть соглашениями с Олегом, о которых сообщает русский летописец. Интересно сопоставить с приведенными данными известие византийских источников об участии русских с начала Х века в византийских войсках в виде вспомогательных отрядов и соответствующее место в договоре 911 года нашей летописи о позволении русским, если они пожелают, служить в войске византийского императора [803] .
802
Historiae, VI, 10. См.: A. Rambaud. L'Empire grec au dixieme siecle. Constantin Porphyrogenete. Paris, 1870, p. 374; А. Куник. Сообщение о готском топархе. СПб., 1870, с. 87; М.Я. Сюзюмов. Источники Льва Дьякона и Скилицы. – Византийское обозрение, т. 2, 1916, с. 165.
803
А.А. Васильев. Византия и арабы. СПб., 1902, т. 2, с. 166—167.
В 1912 году американский еврейский ученый Шехтер издал и перевел на английский язык любопытный, к сожалению, сохранившийся лишь в отрывках еврейский средневековой текст о хазаро-русско-византийских отношениях в Х веке. Ценность этого документа особенно велика тем, что в нем мы встречаем имя «царя Русии Хальгу (Хельгу)», т.е. Олега, и находим новые о нем известия, например, о его неудачном походе на Константинополь [804] .
Однако, хронологические и топографические трудности, представляемые данным текстом, еще находятся в стадии предварительного изучения, и поэтому нам еще не представляется возможным высказать определенное суждение об этой новой и, безусловно в высшей степени интересной находке. Во всяком случае, в связи с последней теперь делается попытка нового пересмотра летописной хронологии Олега.
804
S. Schechter. An Unknown Khazar Document. – Jewish Quarterly Review, N.S. vol. III, 1912—1913, pp. 181—219. Имя Ольги – с. 217—218. См.: П.К. Коковцов. Новый еврейский документ о хазарах и хазаро-русско-византийских отношениях в десятом веке. – ЖМНП, т. XLVIII, 1913, с. 150—172; П.К. Коковцов. Заметка о иудео-хазарских рукописях в Кембридже и Оксфорде. – Вестник АН СССР, 1926, pp. 121—124. Новая интерпретация этих документов: В.А. Мошин. Ещё о новооткрытом хазарском документе. – Сборник Русского археологического общества в Королевстве С.Х.С. Белград, 1927, т. 1, с. 41—60. Автор отрицает упоминание в документе имени Олега и относит сообщения документов к более позднему времени – к 943—945 гг. Новый русский перевод этих документов есть в следующей работе: П.К. Коковцов. Еврейско-хазарская переписка десятого века. Л., 1932, с. XXVI-XXXVI, 113—123.
В царствование Романа Лакапина столица дважды подвергалась нападению со стороны русского князя Игоря, имя которого, помимо русских летописей, сохранилось как в греческих, так и латинских источниках. Первый поход Игоря в 941 году, предпринятый им на многочисленных судах к черноморскому побережью Вифинии и в Босфор, где русские, опустошая страну, дошли по азиатскому берегу пролива до Хрисополя (совр. Скутари, против Константинополя), окончился для Игоря полной неудачей. Русские суда, особенно благодаря губительному действию «греческого огня», были большей частью уничтожены. Остатки судов возвратились на север. Русские пленники подверглись казни.
С гораздо большими силами был предпринят Игорем второй поход 944 года. По словам русских летописей, Игорь собрал большое войско из «варягов, руси, полян, славян, кривичей, тиверцев и печенегов» [805] . Испуганный император отправил к Игорю и печенегам лучших бояр, богатые подарки и обещал первому платить дань, которую брал с Византии Олег. Игорь, подойдя к Дунаю и посоветовавшись с дружиной, решил принять условия императора и возвратился в Киев. В следующем году между греками и русскими был заключен менее выгодный для последних, в сравнении с договором Олега, договор и мир, «дондеже солнце сьяеть и весь мир стоит, в нынешние веки и в будущая» [806] .
805
Поляне,
кривичи и тиверцы являлись племенами восточной ветви восточных славян, которые поселились на берегах Днепра и его притоках, также как и на притоках Днестра.806
Лаврентьевская летопись под 945 год; А.А. Шахматов. Повесть временных лет, 1, 60. По поводу русско-византийских договоров существует большая литература, особенно на русском языке. См.: А.А. Васильев. Византия и арабы. СПб., 1902, т. 2, с. 164—167, 246—249, 255—256. См. также: J. Kulischer. Russische Wirtschaftsgeschichte. Jena, 1925, Bd. I, SS. 20—30; K. Bartova. Igor's Expedition on Tsargrad. – Byzantinoslavica, vol. VIII, 1939—1946, pp. 87—108.
Дружественные отношения, оформленные этим договором, стали еще более определенными при Константине VII Багрянородном, в 957 году, когда русская великая княгиня Ольга приехала в Константинополь, где была с великим торжеством принята императором, императрицей и наследником. О приеме Ольги в Константинополе сохранилась официальная современная запись в известном сборнике Х века «О церемониях византийского двора» [807] .
Об отношениях Никифора Фоки и Иоанна Цимисхия к Святославу в связи с болгарскими делами речь была уже выше.
807
Constanine Porphyrogenitus. De Cerimoniis aulae byzantinae, Bonn. ed., pp. 594—598.
Особенно важны отношения Василия II Болгаробойцы к русскому великому князю Владимиру, с именем которого связано представление об обращении в христианство его самого и русского государства.
В восьмидесятых годах Х века положение императора и его династии казалось критическим. Поднявший восстание против Василия Варда Фока, имея на своей стороне почти всю Малую Азию, подошел с востока к самой столице, тогда как с другой стороны победоносные в то время болгары грозили ей с севера. В столь стесненных обстоятельствах Василий обратился за помощью к северному князю Владимиру, с которым ему и удалось заключить союз на следующих условиях: Владимир должен был отправить на помощь Василию шеститысячный отряд, взамен чего получал руку сестры императора Анны и обязывался за себя и за свой народ принять христианскую веру. Благодаря русскому вспомогательному отряду, так называемой «варяго-русской дружине», восстание Варды Фоки было подавлено, и сам он погиб. Избавившись от страшной опасности, Василий, по-видимому, не хотел соблюдать обещания, данного Владимиру, относительно сестры Анны. Тогда русский князь осадил и взял важный византийский город в Крыму Херсон (Корсунь). После этого Василий II уступил. Владимир принял крещение и получил в супружество византийскую царевну Анну. Год крещения Руси: 988-й или 989-й, в точности неизвестен; одни ученые стоят за первый, другие за второй. На некоторое время между Византией и Русью снова настали времена мира и согласия; обе стороны безбоязненно вели между собой торговлю.
В 1043 году, в царствование Константина Мономаха, в Константинополе произошла, по словам источника, между «скифскими купцами», т.е. русскими, и греками ссора, во время которой один знатный русский был убит [808] . Очень вероятно, что это обстоятельство послужило поводом к новому походу русских на Византию. Русский великий князь Ярослав Мудрый отправил в поход своего старшего сына Владимира с большим войском на многочисленных судах. Но русские суда потерпели полное поражение, особенно благодаря знаменитому «греческому огню». Остатки русского воинства во главе с Владимиром поспешно удалились [809] . Это было последнее нападение русских на Константинополь в Средние века. Этнографические изменения, происшедшие во второй половине XI века в степях современной южной России, в виде появления половцев, лишили русское государство возможности поддерживать прямые сношения с Византией.
808
GeorglusCedrenus. Historianim compendium. Bonn. ed., vol. II, p. 551.
809
Наши основные источники: Михаил Пселл. Хронография. Зоя и Феодора. Перевод, статья и примечания Я.Н. Любарского. М., 1978, с. 95—97 (Зоя и Феодора. Константин IX. XC—XCV). (В связи с тем, что представилась возможность привести ссылку на новое издание, исключены ссылки А.А. Васильева на издания Пселла его времени. – Науч. ред.). Georgii Cedreni. Historiarum compendium. Bonn. ed., vol. II, pp. 551—555. См. также: В.Г. Васильевский. Труды, т. 1, с. 303—308; G. Schlumberger. L'Epopee byzantine. Paris, 1905, vol. III, pp. 462—476.
Печенежская проблема
В XI веке пачинакиты (из греческих источников), или печенеги (из русских летописей), в течение довольно продолжительного времени оказывали громадное влияние на судьбу Византии; и был даже момент, незадолго до первого крестового похода, когда печенеги единственный раз во время своей краткой и варварской исторической жизни сыграли немаловажную роль во всемирной истории, о чем речь будет в своем месте.
Византия уже давно знала печенегов, поселившихся с IX века на территории современной Валахии, т.е. к северу от нижнего Дуная, и на равнинах современной южной России, так что территория, занятая ими, простиралась от нижнего Дуная до берегов Днепра, а иногда заходила и дальше. Если на западе граница печенегов соприкасалась с границей Болгарского государства, то на востоке постоянной границы быть не могло, так как с этой стороны непрестанно теснили печенегов другие варварские кочевые племена, особенно узы и куманы, или половцы. Для лучшего понимания последующих исторических событий надо всегда помнить, что печенеги, узы и куманы (половцы) были народы тюркского (турецкого) происхождения, т.е. были, можно сказать, такими же турками, как турки-сельджуки, угрожавшие Византии со стороны Малой Азии в XI веке. Дошедший до нас куманский словарь убедительно доказывает, что куманский или половецкий язык находится в ближайшем родстве с другими турецкими языками, и что различие между ними есть различие только диалектическое. Близкое родство между печенегами и турками-сельджуками имеет для будущего большое значение.
Византия рассматривала печенегов, как одного из своих самых важных северных соседей, служивших основой для сохранения равновесия на севере в отношениях империи к Руси, мадьярам и болгарам. В X веке Константин Багрянородный в своем труде «Об управлении империей», посвященном сыну и наследнику престола Роману, уделяет немало места печенегам. Прежде всего, царственный писатель советует для пользы государства жить с печенегами в мире и иметь с ними дружественные отношения; если империя живет в мире с печенегами, то ни русские, ни мадьяры, ни болгары не могут открыть враждебных действий против империи. Из того же сочинения видно, что печенеги служили посредниками в торговых сношениях византийских владений в Крыму, т.е. фемы Херсон, с Русью, Хазарией и другими соседними странами [810] . Очевидно, для Византии печенеги в Х веке имели в высшей степени важное значение как в политическом, так и в экономическом отношении.
810
Constantini Porphyrogeniti. De administrando imperio, cap. 37—40. (Константин Багрянородный. Об управлении империей. Текст, перевод, комментарий под редакцией Г.Г. Литаврина и А.П. Новосельцева. М., 1989, с. 154—167. Ссылки самого А.А. Васильева на иные издания данного сочинения исключены. – Науч. ред.)