История всемирной литературы Т.1

Первое среди них — «Пророчество Неферти» (это имя раньше читалось Неферреху).

Фараон IV династии Снофру, предшественник Хуфу (Хеопса), скучает у себя во дворце и приказывает своим придворным разыскать мудреца, который бы его развлек. Приводят некоего Неферти (вероятно, именно он упомянут в уже знакомом нам папирусе Честер-Битти IV), который спрашивает фараона, о чем ему говорить — о прошлом или будущем. Царь выражает желание узнать будущее. Неферти начинает пророчествовать. Предсказания его зловещи: наступят страшные годы, когда Нил пересохнет и станет сушей, затем последует голод, наступит смута, страну охватит всеобщий мятеж, все будут ненавидеть и опасаться друг друга, с востока вторгнутся кочевники-азиаты, они станут угнетать народ и т. д. Но вот на юге появится некто Амени из Верхнего Египта. Он воссядет на престол страны. Твердой и справедливой рукой он восстановит в стране порядок, накажет мятежников, прогонит азиатов-захватчиков, и страна воспрянет.

Таким образом, спасителем страны от ужасов и бедствий представлен в пророчестве некто Амени, который завладеет престолом. Между тем Амени — это уменьшительное имя Аменемхата I, основателя XII династии. Для авторитета новой династии было необходимо, чтобы на ее основателя смотрели не как на одного из многих узурпаторов, приходивших к власти и до него, а как на мессию-спасителя, пророчество о котором прозвучало еще в древности и появление которого было заранее предопределено. Тем самым в «Пророчестве Неферти» Аменемхат I выделялся из ряда многочисленных претендентов на престол, его личности придавался особый авторитет. Бедствия, обрушившиеся на страну и описанные в пророчестве, пусть иногда и в фантастическом виде, несомненно, имели историческую основу; при политической децентрализации, которой завершился период Древнего царства, стихийное бедствие — скудный разлив Нила — должно было привести страну к голоду и беспорядкам, в свою очередь ведущим к анархии. В этих условиях упомянутые в пророчестве вторжения и набеги азиатов-кочевников были более чем вероятны.

Второе произведение публицистического толка — «Поучение Аменемхата I» своему сыну, соправителю и преемнику Сенусерту I. Полностью или частями это «Поучение» дошло до нас в девяти вариантах, что свидетельствует о его широком распространении даже в последующие времена — Нового царства. «Поучение Аменемхата I» — очень трудный для перевода текст; автор излагает свои мысли витиеватым языком, нередко непонятным по смыслу. Следует отметить, что, хотя это произведение и названо «Поучением», дидактики оно содержит мало и, по существу, является посмертной автобиографией царя, изложенной и оформленной упоминавшимся знаменитым мудрецом Ахтоем.

В начале «Поучения» вслед за перечислением своих царских титулов царь увещевает сына внять его советам, чтобы счастливо царствовать. Советы эти в основном должны предостеречь от доверия к окружающим и подчиненным, убеждают полагаться только на себя самого, «ибо нет сторонников у человека в день несчастья». Царь в подтверждение этой печальной истины ссылается на собственный опыт: он помогал бедным и сиротам, но заслужил только неблагодарность и вражду. Царь повествует о том, как стал жертвой заговора: вечером, когда он отдыхал в своем дворце, на него напали, а произошло это тогда, когда Сенусерта, которому Аменемхат собирался передать власть, не было. Аменемхат I сетует, что он не смог предвидеть предательства и допустил, чтобы оно притаилось во дворце. «Поучение» заканчивается перечислением того, что Аменемхат I сделал для страны, выражением отцовской любви к сыну и надежды, что царствование сына будет более счастливым, чем его собственное.

Итак, согласно «Поучению», тот самый царь-мессия Амени, о котором пророчествовал Неферти, став царем и облагодетельствовав страну, пал жертвой заговора из-за излишней доверчивости к окружающим.

«Поучение» было, безусловно, рассчитано на широкого читателя, перед которым вставал образ человечного царя, заботившегося о народе и павшего от руки предателей-придворных. Такой образ не мог не привлечь симпатии египтян к царю, основавшему XII династию и завещавшему трон своему сыну Сенусерту I.

Третье произведение той же группы — рассказ египтянина Синухе о своей жизни. Это, несомненно, одна из жемчужин египетской литературы. «Рассказ Синухе», пожалуй, древнейшее в мировой литературе произведение, в котором окружающая действительность была воссоздана с удивительной полнотой и достоверностью. Несомненно, что его одаренный и неизвестный нам автор принадлежал к среде придворных, ибо ему хорошо знакомы дворцовый быт и нравы. Он был знатоком египетской культуры, глубоким психологом и отлично владел пером — об этом ярко свидетельствует текст рассказа, целиком или частями сохранившийся во многих версиях. В то же время популярность «Рассказа Синухе» говорит о тонком художественном вкусе египетских читателей.

Создавая свое произведение, автор удачно использовал форму надгробных автобиографических надписей египетских вельмож. «Рассказ Синухе» — по форме обычная автобиографическая надпись, но значительно расширенная и отличающаяся высокими художественными достоинствами. Как и во всех надписях, повествование ведется от первого лица.

Стиль изложения утонченный и изысканный. Здесь мы не встречаем ни частых в египетских литературных памятниках повторов, ни монотонности языка. Напротив, язык «Рассказа» ярок и богат, разнообразны грамматические обороты и фразеология. Описания живы, непосредственны и вместе с тем изысканны, их автор, безусловно, был одарен художественным ви?дением действительности. Рассказ во многих своих эпизодах психологичен, а иногда непосредствен и лиричен.

«Рассказ Синухе» настолько правдоподобен, настолько живо рисует историческую обстановку, что выдвигалось предположение, что Синухе — историческая личность. Возможно, что это и так, однако данных, которые подтвердили бы такое предположение, нет. Как бы то ни было, «Рассказ Синухе» по праву считается ценным историческим источником.

Обратимся к произведению. Перечислив свои титулы, Синухе приступает непосредственно к рассказу. Будучи придворным, Синухе сопровождает сына Аменемхата I, его соправителя и будущего царя Сенусерта I, в карательной экспедиции против ливийского племени темеху. В это время Аменемхат I неожиданно погибает в своей резиденции (здесь, как мы видим, рассказ Синухе подтверждает свидетельство «Поучения» Аменемхата I, согласно которому фараон был убит в отсутствие его сына).

Когда ночью гонцы из царской резиденции извещают Сенусерта I о смерти царя, «ни мгновения не промедлил Сокол — тотчас улетел со спутниками своими, не сообщив даже войску своему». Относительно этого места рассказа Б. А. Тураев справедливо отметил: «Сенусерт, как впоследствии Навуходоносор ^[7], спешит с похода в столицу, чтобы предотвратить возможные при перемене смуты». Синухе, однако, не попадает в свиту, сопровождающую Сенусерта I. Тем временем появляется новый гонец — без сомнения, от врагов Сенусерта I — и вступает в переговоры с другими сыновьями фараона, участвовавшими в экспедиции. Один из разговоров случайно подслушал Синухе, и его охватил ужас: ему стало ясно, что грозит кровавая усобица из-за престола, в которой он может потерять жизнь. И вот Синухе решил бежать из своей страны на северо-восток от Египта. При своем побеге Синухе обманывает бдительность египетских стражей, охранявших северо-восточную границу страны на «стене князя», выстроенной для отпора азиатам: «Скорчился я в кустах, опасаясь, что увидят меня со стены воины...» — а затем пешком углубляется в пустыню за пределами Египта. Жара и жажда одолевают его: «Задыхался я, горло мое пылало, и я подумал: „Это — вкус смерти“». Спасает его кочевник-бедуин, и Синухе некоторое время приходится вести бродячий образ жизни: «Страна передавала меня стране». В конце концов египетский беглец обосновался в стране Кедем. Здесь он встречается с Амуненши, правителем Верхней Ретену. Тот осведомился у Синухе о причинах его бегства из Египта и о возможных последствиях смерти Аменемхата I. В ответ Синухе произносит славословие новому фараону Египта Сенусерту I, тому самому, которого он, по сути дела, покинул в смутное и опасное время. Восхвалив царя, он советует Амуненши установить дружеские отношения с новым повелителем Египта. Амуненши приглашает Синухе к себе и обещает ему: «Хорошо тебе будет со мной — услышишь речь египетскую» (слова Амуненши интересны тем, что свидетельствуют о пребывании в азиатских странах того времени египетских беглецов, может быть колонистов).

Затем Синухе повествует о том, как Амуненши женил его на своей дочери, отвел ему плодородные земли; как сам Синухе стал вождем племени, пользовался всеобщим уважением, а затем встал во главе войск Амуненши; о том, как сыновья Синухе возмужали и, в свою очередь, стали вождями племен. Синухе приводит еще одну, очень интересную подробность: посланцы фараона, отправлявшиеся из Египта в Азию и возвращавшиеся обратно, останавливались у Синухе, и, таким образом, фараон был осведомлен о нем и его положении. Историчность сообщения Синухе не подлежит сомнению: от более позднего времени до нас дошел журнал египетской пограничной стражи, в котором много раз отмечалось, кто, когда и с какими поручениями отправлялся из Египта в Азию и обратно.

Но судьба Синухе на далекой чужбине подверглась тяжелому испытанию: некий силач, прославленный в стране Ретену, вызвал Синухе на поединок с целью убить египтянина и овладеть его скотом. Поединок, описанный очень красочно, произошел при массовом стечении народа, сочувствовавшего Синухе. Окончился он полной победой Синухе, который, убив врага, овладел всем его имуществом.

Годы летели за годами, приближалась старость. И Синухе овладевает глубокая тоска по родине. Впервые в истории мировой литературы это чувство воплощается в мольбе Синухе: