История всемирной литературы Т.1

Осенний ветер поднялся. Белые облака помчались. Травы, деревья желтеют и осыпаются. Дикие гуси к югу летят.

Орхидеи в полном цвету. Хризантемы несут аромат. В душе моей — красавицы. Не могу их забыть.

Плывет мой многоярусный корабль Бежит он по реке Фын, рассекает ее струи. Вздымает прозрачные волны.

Свирели поют, барабаны гремят. Раздается песня гребцов. Веселье и радость — они в апогее! И там много печали... Молодость — надолго ли? И со старостью что делать?

Таковы первые — из известных нам — элегические стихи, построенные на образе осени. Их зависимость от Сун Юя видна даже в прямом заимствовании образа «осенний ветер».

Второе произведение Сун Юя, также связанное с Цюй Юанем, — поэма «Призывание души». Оно основано на чисто фольклорном материале: на заклинаниях, совершаемых над телом умершего человека с целью вернуть ему отлетевшую от него душу.

Как сообщает традиция, Цюй Юань, потрясенный вестью об опале, якобы потерял сознание; взволнованный этим Сун Юй излил свою скорбь, воспользовавшись формой шаманского заклинания. Поэма начинается с «жалоб» самого Цюй Юаня:

Я с юных лет хотел быть бескорыстным

И шел по справедливому пути.

Всего превыше чтил я добродетель,

Но мир развратный был враждебен ей.

Князь испытать меня не мог на деле,

И неудачи я терпел во всем.

Вот отчего теперь скорблю и плачу.

Вот отчего я душ своих лишен...

А затем следует как бы заклинание шаманки, но произносимое какой-то вещей девой с небес:

Душа, вернись, вернись, душа!

Зачем, покинув тело господина,

Душа, ты бродишь в четырех краях?

Зачем ты родину свою забыла,

Всем бедствиям себя подвергла ты?..

(Поэтический перевод А. Ахматовой)

И далее идут строфы, каждая из которых начинается с шаманского возгласа: «Душа, вернись, вернись, душа!»

Читая стихотворения Сун Юя, мы начинаем понимать, почему, несмотря на громкую славу Цюй Юаня, поэзию царства Чу стали называть «поэзией Цюя и Суна».

Факт существования в Древнем Китае этой региональной литературы невольно наводит на мысль, что, может быть, кое-что и в литературе классической эпохи также следует отнести к региональной литературе, скажем к литературе царства Ци? Вместе с тем не следует ли видеть в появлении в эпоху Империи произведений, возникших в орбите литературы региональной, признак выхода таких литератур на общекитайскую арену? Так позволяет думать и другой факт.

Сборник «Чуцы» в редакции самого Лю Сяна до нас не дошел. В редакции же, известной нам, мы находим произведения не только Цюй Юаня и Сун Юя, но и ряда ханьских авторов, в их числе упомянутого выше Цзя И и даже самого Лю Сяна. Это прямое свидетельство того, что от двух чуских поэтов пошла целая поэтическая школа, получившая уже общекитайское значение. Следовательно, название сборника «Чуцы» становится обозначением не «поэзии царства Чу», а «поэзии школы Чу».

Остается сказать несколько слов о значении слова цы в этом названии. Как нам кажется, на правильное толкование его наводит формула, появившаяся в ханьское время: «ши изменяется в сао, сао изменяется в цы». Ши, как мы знаем, есть обозначение древних песен, бытовых, обрядовых, пиршественных, т. е. народной поэзии самого широкого содержания. Сао — элемент слова «Лисао», названия знаменитой поэмы Цюй Юаня, его собственное значение «скорбь». Цы, собственно, значит «слово», главным образом поэтическое. Следовательно, приведенная формула говорит о том, что поэзия ши, т. е. поэзия разнообразного содержания, в дальнейшем соединилась с эмоцией скорби, что и нашло свое выражение в «слове». Не значит ли это, что китайское цы мы можем передать условно нашим словом «элегия» и перевести не просто как «Чуские строфы», а как «Чуские элегии».

Лю Сян был не только филологом в собственном смысле этого слова, но и литератором — историком литературы. Кроме того, он был и писателем. Одна сторона его писательской работы связана с его общественной деятельностью. Происходя из того же рода Лю, из которого в свое время вышел Лю Бан, или Гао-цзу, основатель ханьского императорского дома, Лю Сян принадлежал к придворным кругам, наблюдал их нравы — бесконечные интриги, козни, преступления, возмущался этим и вел с ними борьбу. Отражением этой его борьбы является одно из его сочинений — «Хунфань у син чжуань» («Книга о Великом законе и о пяти стихиях природы»). «Великий закон об управлении» — одна из частей древнего «Шуцзина», излагающая основы мироздания и общественной жизни и возведенная традицией к древнему царю-мудрецу Яо. «Закон» этот построен на убеждении во взаимодействии природы и человека, на мысли о том, что как многое в человеческой природе и в жизни общества определяется происходящим в природе, так и многое в жизни природы определяется действиями человека. Во времена Лю Сяна случились различного рода стихийные бедствия, и он считал их прямым следствием зла, творимого людьми.

Другая сторона писательской работы Лю Сяна отражает его интерес к народному творчеству, к фольклору. Его произведения «Шо юань» («Сад рассказов»), «Ленюй чжуань» («Жизнеописания знаменитых женщин») представляют собой литературную обработку бытовавшего тогда повествовательного фольклора. В первом собраны рассказы о «хороших» правителях, верных слугах, благородных поступках. Второе произведение содержит рассказы о верных и неверных женах, целомудренных и развратных девушках. Не только материал этих сборников, но и характер его обработки свидетельствует о дидактических намерениях Лю Сяна, и в этой связи они также в какой-то мере отражают его стремление бороться с общественным злом.

И все же Лю Сян в первую очередь был книжником, филологом. С именем его и его сына Лю Синя связана первая в истории китайского просвещения библиографическая работа — каталог императорской библиотеки. Он до нас не дошел, но сведений о нем в различных источниках много, и, что особенно важно, эти сведения говорят о рубриках, по которым были расписаны рукописи, хранившиеся в библиотеке.

Их семь: 1) своды, т. е. собрания, содержащие разный материал; 2) списки шести классических сочинений конфуцианства: «Ицзин», «Шицзин», «Шуцзин», «Лицзи», «Чуньцю» и «Юэцзин»; 3) сочинения, принадлежащие авторам классического периода китайской Древности, т. е. такие, как «Мэн-цзы», «Чжуан-цзы» и т. д.; 4) ши и фу, т. е. произведения поэтические; 5) сочинения по военному делу, т. е. такие, как «Сунь-цзы», «У-цзы» и т. д.; 6) сочинения по вопросам государственного управления, т. е. такие, как «Гуань-цзы» и т. д.; 7) сочинения медицинские, гадательные и пр. Таким образом, Лю Сяну и Лю Синю принадлежит честь создателей первой в Китае обстоятельной библиографической классификации.

О Сыма Сян-жу (179—117 гг. до н. э.), одном из блестящих представителей «золотого века» литературы Империи, мы знаем много: его младший современник, знаменитый историк Сыма Цянь поместил в своих «Исторических записках» его биографию. Из нее мы узнаем, что своим пребыванием при дворе У-ди поэт обязан «Поэме о Цзы-сюе», попавшей в руки императора. Она так понравилась тому, что автор был вызван в столицу из страны Шу, далекой юго-западной провинции Китая, где он после многих жизненных невзгод жил счастливо и богато благодаря средствам, полученным от отца жены, нажившего торговыми операциями большое состояние. За «Поэмой о Цзы-сюе» последовала поэма «Императорская охота», упрочившая положение автора при дворе, а за нею и другие.

Поэмы Сыма Сян-жу весьма отличны по форме от таких поэм, как «Лисао» Цюй Юаня или «Оплакиваю Цюй Юаня» Цзя И. Стихи в них чередуются с прозой. Вот как, например, строится «Поэма о Цзы-сюе». Начинается она прозаическим вступлением: «Однажды чуский правитель отправил Цзы-сюя послом в царство Ци. Циский ван в честь его приезда созвал достойных мужей, живших в его владениях, собрал множество всадников и колесниц и вместе с послом отправился на охоту». Далее следуют стихи о кровавом избиении зверей на тысяче колесниц, а затем снова идет проза: «Горд и предоволен был ван. Обернулся ко мне и спросил: — «Скажите мне, есть в Чу такие равнины, такие вот озера? И как охотится и развлекается правитель? Можно ли сравнить его охоту с моею?»»