История всемирной литературы Т.5
Шрифт:
В XVIII в. в Тамилнаде развивается новый драматический жанр нонтинатакам (букв. — монолог хромого). Это своеобразный сатирический жанр, в котором причудливо переплетены мифологические мотивы со сценками из реальной жизни: описанием городского быта, публичных домов, занимательными историями и пр. В конце такой драмы обязательно следует исцеление хромого (обычно это главный персонаж) или благодаря вмешательству бога, или в результате путешествия по святым местам.
В литературе малаялам XVIII в. также возникает новый театральный жанр — туллаль, рождение которого традиция связывает с именем Кунчана Намбияра (р. в 1715). Туллаль — синкретический жанр, сочетающий в себе танец и пение. Обычно туллаль исполнялся одним актером. Темы для текстов, как правило, брались из пуран, и в разработке этих тем допускалось множество отступлений,
Представить себе картину развития дравидийских литератур XVIII в. более или менее полно трудно, поскольку многое из творчества больших поэтов того времени, какими были, например, Кшетрая и Тьягараджа (литература телугу), не дошло до нас. Из различных источников известно, что Кшетрая создал четыре тысячи пад (двустишия), сохранилось же лишь четыреста, да и те почти не изучены. Не менее трагична судьба творческого наследия Тьягараджи — поэта и композитора, который жил в Танджоре во время владычества маратхов. Изучение творчества этих поэтов затруднено еще и тем, что их имена не упоминаются ни в знаменитых «Жизнеописаниях поэтов страны телугу» Вирасалингама, ни в каком-либо другом авторитетном источнике. Объясняется это, вероятно, тем, что оба поэта часто обращались к народным литературным формам, нарушая традиционные правила поэтики, и тем самым выбивались из принятого в те времена стиля высокой литературы.
Яркой фигурой в поэзии телугу XVIII в. был Вемана — поэт-отшельник, последний из великих бхактов Юга. Данных о его жизни нет. Часть индийской критики относит творчество Веманы к XVI в. Однако, по мнению советского индолога З. Н. Петруничевой, язык Веманы, его мировосприятие и поэтика прочно связывают творчество этого поэта с традициями XVIII в. Стихи Веманы распевала вся Андхра, его афоризмы, пословицы и поговорки вошли в разговорный язык. Ясный и простой стих в условиях Андхры, где даже в начале XX в. между литературным и разговорным языками лежала пропасть, играл большую роль в укоренении демократических тенденций в литературе на языке телугу.
Что же хотел поведать миру целомудренный саньясин — «искатель истины»? Для чего он презрел семейный очаг и ушел странствовать? Почему отказался от изящной словесности и предпочел скромный жанр шатакаму (стостишие) прославленной пышной прабандхе (традиционная эпическая поэма)? Вемана многолик: он моралист, проповедующий часто исполненные глубокой жизненной правды истины, он страстный проповедник бхакти, безжалостный сатирик, высмеивающий идолопоклонство и обрядовую форму всех религий, истинно сострадающий бедному люду:
Тот, кто, встречая бедняка,
Смотрит на него как на ничтожество, —
Тот хуже падали.
Внимай всемогущему Раме, о Вемана!
(Перевод З. Петруничевой)
Вемана отвергает касты и высказывает мысли, предельно радикальные для Индии своего времени, где и два века спустя сидеть за одним столом с шудрой считалось позором:
Поставь одно бронзовое блюдо перед всеми людьми.
Пусть все едят вместе, уничтожь все касты,
О, Всевышний!
(Перевод З. Петруничевой)
С саркастическим недоверием пишет Вемана о некоторых религиозных обрядах и обычаях:
Мусульманин не станет вишнуитом в результате. паломничества.
Куртизанка не станет добродетельной женщиной, посетив священный Бенарес.
Собака не превратится во льва, искупавшись в священных водах Годавари.
Внимай всемогущему Раме, о Вемана!
(Перевод З. Петруничевой)
Мировоззрение Веманы отвечает своему времени: его вольные мотивы соседствуют
с проповедью религиозного аскетизма самоусовершенствования. Но это не мешает просветителям телугу XIX в. видеть в нем своего непосредственного предшественника, во многом предвосхитившего их собственные взгляды.Картина развития индийских литератур в XVIII в. чрезвычайно пестра. Относительное единство литературного процесса XIV—XVI вв. нарушается уже в XVII в., в XVIII же неравномерность развития литератур на разных языках становится еще более очевидной. Своеобразная разноголосица общего литературного процесса страны — характерная особенность данного столетия. В одних литературах приметы будущего более заметны (литература телугу), в других — они почти не ощутимы (литература Синда).
История Индии XVIII в. — это история непрерывных войн, внутренних и внешних, с их неизбежными последствиями, история индийской культуры XVIII в. — это история позднесредневековой богатой культуры в последней фазе ее существования.
*Глава вторая*
НЕПАЛЬСКАЯ ЛИТЕРАТУРА
В XVIII в. существенно меняется политическая карта Непала, по-иному идет историко-культурное развитие страны. Начавшиеся еще в XVII в. междоусобицы между раджами неварской династии Маллов, стоявшими во главе могущественных центральных княжеств Катманду, Патана и Бхатгаона, привели в XVIII в. неварскую династию к гибели. Ослабленное междоусобицами государство не смогло противостоять натиску своего бывшего вассала — княжества Горкха, и в 1749 г. династия Маллов пала. Горкха, расположенная на западе Непала, была той областью, где с XII в. осели бежавшие от мусульманских вторжений члены высокой воинской касты Северной Индии — раджпуты. Их потомки, смешавшись с основным населением, образовали народность кхас, впоследствии, как и жителей княжества Горкха,
их стали называть гуркхами, а их язык — кхас кура, горкхали или непали.
Падение центральных княжеств знаменовало конец «золотого века» — периода расцвета средневековой неварской культуры Непала. Вместе с Маллами в прошлое ушло время, когда правители старались превзойти друг друга в возведении дворцов, храмов, в сооружении многочисленных священных водоемов, в сочинительстве и изящных искусствах. На первый план выдвигаются задачи укрепления военного могущества страны, создания централизованной власти.
При новой знати существенно изменилась в Непале языковая ориентация — с середины XVIII в. на смену неварскому языку приходит язык непали. На нем диктует свои деловые послания Притхвинарайян Шах, раджа княжества Горкха, а также и его преемники. Вскоре непали становится единственным языком канцелярии, а затем объявляется государственным языком. Однако большая часть литературы XVIII в. создавалась не на непали, а на близких к нему развитых литературных диалектах Индии — брадже и авадхи, отчасти на бходжпури. Лишь постепенно начинают появляться переводы на непали. В частности, в середине XVIII в. на непали была переведена санскритская анонимная поэма «Светильник искупления».
В литературе первой половины столетия значительную роль продолжали играть средневековые каноны. Но процесс некоторого обновления уже ощущался. Особенно наглядно он прослеживается в драматургии — наиболее развитой части непальской литературы. Если в XVII в. раджбарана (посвящения королю), произносимые в прологе пьес, были традиционными панегириками правителям, то в пьесах XVIII в., даже в драмах, авторство которых приписывается радже Бхупатиндре Малле (1697—1722), — «Рыдание Видьи», «Махабхарата», — к давно примелькавшимся обращениям «потомок рода Рамы», «рода Рагху», «превосходящий всех предшественников своими добродетелями» автор считал себя обязанным добавить «раджа мудрый и добрый, потому и здравствуют при нем люди». Если раньше авторы, воспевая красоту родного края, нагромождали гору эпитетов и завершали восхваление традиционным «красив, как рай», то теперь пояснялось: такое-то место подобно раю, потому что в нем хорошо живется народу. Скажем, в драме Дханпати (годы жизни неизвестны) «Любовные игры Мадхава» хвала родной стране завершается словами: «Нет в мире места красивей Бхактапура с его храмами, где обитает богиня Таледжу, с его дворцами, где живет король Ранджит Малла. Бхактапур подобен раю, дом каждого царского подданного там ломится от добра».