Истребитель

– Говори, сука! – заорал парень в ответ на бессвязную нерусскую речь, грубо шлёпая по щекам.

– Чэлюскинцэв 30, крясный коттедж… Ашот, Гасан, Володя и Чабан… – пролепетал изнывающий от страха Асхат, тупо поглядывая на Никиту.

Но вдруг по его расширившимся зрачкам Топорков в доли секунды догадался об угрозе сзади и сделал выпад вправо. Ящик с размаху, зацепив плечо парня, разбился о голову Асхата, отчего тот чуть не отдал кранты, заверещав от боли, Никита ответил боковым проникающим с разворота. Нападавший кулём ушуршал в лотки с апельсинами и яблоками.

Ещё двое выросли перед парнем. Но тут подоспел Вадим, тыча в лицо зевак «корочками», отпихнул одного из угрожавших ему газовым баллончиком хачиков и крикнул что-то другу.

И тут Никита заметил метнувшегося прочь Асхата. «Живучий, собака» – подумал парень, устремляясь за ним и поскользнувшись на разбросанных в драке бананах. Он ловко сгруппировался, отделавшись небольшим ушибом плеча (задетого ящиком!), вскочил и продолжил преследование, но заметил, что расстояние между ним и трусливым торговцем резко увеличилось.

Сзади Вадим остался наводить марафет, а Никита очутился с внешней стороны рынка, окружённой синими коммерческими ларьками.

Зорким охотничьим взглядом он нашёл поверх голов массы людей нужную, быстро удаляющуюся в сторону остановки спину. Затем увидел, как обезумевший Асхат, чувствуя неожиданную свободу, ринулся через дорогу для маршрутных автобусов. Прямо под колеса начавшего торможение «Икаруса».

Услышав скрип колёс, сигнал клаксона и визг женщин возле проезжей части, Никита сразу обо всём догадался. Имитируя спокойного обычного прохожего, остановив выскочившего прямо на него Вадима, он медленно направился в противоположную от места происшествия сторону. Друг, недоумевая, последовал за ним. Так они и шли, размеренно шагая по тротуару и потирая ушибленные места.

Асхату повезло, если так можно выразиться! Повезло, что остался жив. Повезло, что автобус уже тормозил перед остановкой, что попал не под колёса, а под передок, сбивший его. Но какой ценой! Сотрясение мозга, переломы черепа, ключицы и предплечья, два треснувших ребра и куча ушибов. Инвалидность на всю оставшуюся жизнь!..

Около семи вечера, когда солнце засело за крышами двухэтажных домов и кронами серых тополей, в стоящей на улице Челюскинцев у дома номер 51 (что напротив дома 30) «восьмёрке» оживилась возня. Двигатель завёлся, но не с первого раза. Тонированное боковое стекло водителя опустилось, и в глубине машины показалось трудно узнаваемое, хорошо загримированное лицо Топоркова.

Затем оконный проём затмила чёрно-зелёная прямоугольная коробка с двумя отверстиями на торце, напоминающими сопла космической ракеты. Это была РРПУ «Оса», принятая на вооружение морских десантно-диверсионных отрядов спецназначения в прошлом году. Ещё такие штуки появились в Чечне, но только, что странно, у боевиков Саманова.

Два часа наблюдения за коттеджем с цифрой на табличке «30» не пропали напрасно: на втором этаже кирпичного замка были замечены айзер, какая-то шалава, затем задёргивал шторы балконной двери ещё один хачик – это Никита видел в окуляр «УБН-40», которое часто использовал при слежке за представителями «ДЕСЯТКИ».

Рыжая грудастая «соска» делала Ашоту минет, отчего тот утробно мычал и грубо сжимал ей голову. Это было любимое занятие бригадира Геймуратовской группировки.

Рядом, на кушетке, покрытой махровым одеялом, пыхтели и голосили Гасан с худенькой беленькой Людочкой. Последняя усердно скакала на чёрном толстоватом хачике, изредка поправляя в себе его член, норовивший выскочить наружу. Гасан жадно, торопливо и больно мял ей маленькие, но аккуратные груди с торчащими, готовыми проткнуть ладони сосками.

В дальнем конце зала, на массивном плюшевом диване, за скрывающей от остальных членов компании спинкой орудовали друг с другом Чабан и русский парень Володя Чмагин, двадцати восьми лет от роду. Зрелище было противным и ужасным, но кое-кому это доставляло неописуемое удовольствие.

За дверью подслушивал «охи» и «ахи» водитель «мерса-280», автомобиля Ашота. Онанировать ему не хотелось, участвовать он не мог, поэтому молча глотал в пересохшем горле слюну…

…Залп из обоих стволов «Осы» оставил над улицей только тоненькие дымовые полоски. Мощные фугасные ракетные заряды разорвали помещение с развлекающейся компашкой, выплеснули через окна и двери коттеджа огненные тучи, куски плоти и обломки мебели. Страшное жгучее облако моментально рассеялось, оставив дом полыхать, как целиком зажжённый спичечный коробок.

Захлопнулась дверца, предусмотрительно открытая для отдачи залпа и звука, и машина с тонировано-зеркальными стёклами, набирая скорость, помчалась по улице.

Трещал огонь, валил удушливый дым, застилая соседние коттеджи, да кричали редкие в фешенебельном районе простые смертные горожане, ставшие очевидцами очередных разборок.

Месть свершилась!..

…Их осталось только трое: Никита, Олег и Маринка. От отдельного сводного отряда партизан!

Чернел сумеречный лес, гнулась к земле от ветра сухая осока, перешёптывались недовольно пожелтевшие листья березнячка напротив. Где-то за чащей трещал МГ, бабахнула граната, и эхо взрыва гулом пронеслось по всему массиву.

Беззвучно и смело сквозь деревья и кусты шли немцы, и от безмолвной надвигающейся опасности становилось ещё страшнее.

Вскоре стали заметны свастика и знаки различия на тёмно-серых шинелях, видны черные отверстия стволов их автоматов, неверно называемых в народе «шмайсерами».

– Готовы? – спросил Никита, грея дыханием руку.

– Готов, – ответил Олег, припадая к прикладу «ручника Дегтяря».

– Да! – отозвалась пышная румяная Мариночка, поводя ППШ.

– Ну и я тоже… готовность номер один, – вздохнул Топорков и, прицелившись, нажал спусковой крючок.

Его длинную очередь из пулемёта подхватил шквал огня друзей. Немцы повалились на землю, энергично выискивая укрытия, но таковых было мало: чистый молодой сосняк. Десяток фрицев сразу выбыл из списка живых. Другие корчились от боли, третьи вжимались трусливо в хвою. От бывалой храбрости не осталось и следа. Ещё бы немного – и фашисты отступили, но…

…Никита проснулся. Показалось ему или нет, он не мог сказать. В последние смутные доли секунды сновидения парень отчётливо различил глухой шлепок между ним и Олегом немецкой противопехотной гранаты. Затем крик друга и медленно-медленно разрывающаяся оболочка с толстой деревянной ручкой. Так медленно, что видны были разделяемые неведомой силой металлические осколки, несущиеся в разные стороны. И всё!

Никита перестал ёрзать в кровати и попытался снова уснуть, но вдруг подумал: а стоит ли. Наверняка сон кончается не самым лучшим образом. Что было делать? Никита нашёл выход: стал ласкать и нежить любимую женщину. Татьяна потянулась, вздохнула от неожиданного удовольствия и крепче прижалась к мужу.

Когда через пятнадцать минут Никита почувствовал на своих пальцах тёплую влагу возбуждённой спозаранок милой супруги, та и вовсе потеряла сонливость. Мягкие тонкие руки обвили мужа и извивались по его телу лианами, губы сами находили неприкосновенные места, возбуждая эрогенные зоны. Никита неожиданно сморщился.