Истребители аварий
Шрифт:
Приоткрывшийся с вершины вид опять вызвал у Романцова короткое затруднение... Проходить или вернуться? Ближайший участок гребня сложен и опасен, но дальше... Дальше, кажется, уже проще...
– Проходим! Вперед! Вадим, на спуске пойдешь первым, я буду страховать. Если покажется сложно, – сразу говори, я помогу! Если надо – сменим. Понял!..
Пройдя вершину, они заночевали метрах в ста ниже, в скальной расщелине, защитившись от порывистого ветра в зоне, безопасной от камнепадов. В вечерних сумерках под ними раскинулось море серых облаков, из которых торчали пики наиболее высоких вершин, уже не освещаемых солнцем, но еще видимых на фоне остатков зари высокого неба. Белый клинок Хан-Тенгри был скрыт за башней вершины, а «Победа» смотрелся в профиль не мощным массивным куполом, а стройным крутостенным пиком со скругленной вершиной. Отраженный отблеск его был строг и суров перед очередным погружением в темноту. Ночь продремали, полулежа в пуховках, натянув на ноги спальные
Продолжили спуск уже в рассветных сумерках, в 4.30...
А у группы Мансурова в эту ночь тоже случилось «небольшое» происшествие.
На край верхнего плато ледника-притока они вышли к исходу дня, одолев крутую ступень ледопада. Сумерки сгущались...
– Ну что, встаем? Место подходящее!
Камиль задумчиво обвел взглядом склон.
– Нет, не люблю на краю. Пройдем по плато еще метров двести.
Метры пошли нелегкие: ноги проваливались в мягкий снег «до развилки», и за группой тянулась траншея глубиной в метр...
Ночью разбудил грохот удара, за которым последовал порыв ветра, едва не сорвавший палатку, и новые раскаты лавинного грома со всех сторон.
Выскочить из палатки? Бежать куда глаза глядят? Эти мысли промелькнули у каждого, и тут же погасли. Куда убежишь по такому снегу в кромешной тьме? Поэтому они только тесно сжались вместе, внутренне моля судьбу пронести погибель мимо, мысленно рассчитывая пути возможных лавин и расстояния до ближайших склонов, уповая на собственную мудрость в выборе места стоянки. Мудрость спасла. Все стихло.
Утро дало ответ, что это было. Крутая ступень верхнего края ледопада обрушилась вместе с почти стометровым участком плато. Обвал смел, увлекая за собой, глыбы разломов, лежащие ниже, и разбился о пологий ледник ниже ледопада, так что обломки докатились до края ледника Каинды. В леднике-притоке остался прорытый желоб с рваными краями, засыпанный обломками льда, ледяной крошкой и пылью. Видимо, удар о подошву вызвал сотрясение окружающих склонов, – с них скатились менее крупные лавины и обвалы.
– Да, если б мы не прошли по плато...
– То были бы сейчас чуть пониже!
– А вот с той четверкой такой чудесный спуск не мог приключиться?
– Изучаем... Вот чего может стоить здесь маленькая «недотяжечка»...
А до аварии на леднике 21 оставалось менее 30 часов. Но группа Шепитько уже повернула по сигналу Берлиной в нужное ущелье и «протаранила» часть подъема, создавая условия для перелома зловещего хода событий. В ущелье Ат-Джайляу она разделилась на две части по четыре участника в каждой и обе эти группы повернули на юг, идя параллельно по соседним ущельям в сторону хребта Иныльчек-тау.
Начспас Халиев
В его зону ответственности начальника туристской КСС района входил не только район ледника Иныльчек, но и расположенные западнее массивы Куйлю, Ак-Шийрак и большой участок хребта Терскей-Алатау, наиболее часто посещаемый спортивными туристскими группами ввиду доступности, близости к Пржевальску (ныне Кара-Колу). В разгар летнего туристского сезона здесь одновременно путешествовали несколько десятков организованных спортивных групп. Ходило немало незарегистрированных «дикарей», большинство из которых не забиралось слишком высоко, а потому их действия обычно не были связаны с повышенным риском. Но попадались и безответственные авантюристы, происходили отдельные несчастные случаи и на достаточно ровных местах, обычно, при неосторожных действиях с водой, – во время купания и при переправах через горные реки. Тревожила одна группа местных бродяг, которая шлялась, где попало, иногда лезла на сложные перевалы и вершины без знания маршрутов, без снаряжения и без понимания уровня риска. Это была очень безалаберная молодежная компания, разухабисто-веселая, не всегда трезвая, тревожащая песнями и неожиданными детскими выходками и местных медведей, и местную КСС. Они то строили грандиозные планы покорения сложных маршрутов на бельевых веревках, то охотились с палками за сурками, то сочиняли допотопные песни-поэмы о «романтиках», – горьких пьяницах и хулиганах. Спускались с гор грязные, побитые и голодные, но, отдохнув, опять придумывали новое «развлечение» и упорно лезли на рожон. Халиев, в конце концов, пришел к выводу, что запрещениями эту «банду» не угомонишь, что этих ребят надо постепенно подучить, приручить и привлечь к полезным делам. В перспективе сделать из них настоящих спортсменов, а может быть, и спасателей. Пока же он старался хоть немного уследить за ними, помогал им составлять посильные интересные маршруты, чтобы они шли в известные места и под контролем...
Сейчас от всего этого постарался временно отвлечься, углубившись в причины последних аварий. Что же произошло здесь, на Иныльчеке?.. Целая цепочка катастроф с тяжелыми исходами, с погибшими, травмами, труднейшими спасработами... Если человек непосвященный не увидел бы здесь никакой взаимосвязи и посчитал происшествия роковым стечением обстоятельств, то опытный профессиональный спасатель Ринат Халиев не мог нутром
не ощутить, что имеется какая-то внутренняя взаимосвязь всех этих событий. Что не случайно аварии скопом «вышли на поживу»... И еще... Ринат не мог не чувствовать глубины человеческих трагедий не только тех, кто непосредственно пострадал, но и их близких, и тех, кого аварии заденут в самое ближайшее время... Кто-то потеряет доброе имя, кому-то лягут на душу, на совесть тяжелые моральные рубцы, чувство вины на всю оставшуюся жизнь. Лягут упреком, взглядом вдов и сирот... – тем, что уже не вытравишь из памяти всю жизнь!.. У него просто по долгу службы такого на памяти оставалось слишком много: даже тогда, когда за тобой нет никакой вины, укор пострадавших ложится тяжелым осадком в душу! Чего же говорить, если хоть какая-то вина за тобой есть, хоть самая-самая маленькая. Подобное с ним случалось: позволил, проявил мягкость, не настоял на изменении маршрута, выпустил на него слабенькую, плохо проверенную группу. Спросят и с него, и с других спасателей о том, что не додумали, не предусмотрели и в чем недоработки, коли вообще не понимаете, почему так все произошло. И как предупредить подобные события в будущем? Да! Надо понять, разобраться! Вначале докопаться как, почему и что случилось, и только потом можно будет сделать вывод о том, кто и почему виноват. Вину установить просто, когда ситуация видна насквозь. Вот если она непонятна, могут возникнуть самые нелепые и фантастические гипотезы, которые вместо прояснения еще добавят темноты и тумана непонимания. Тогда будут новые пострадавшие от несправедливых обвинений. Если исходным пунктом принять признание чьей-то вины, все расследование пойдет в неверном направлении. Ох, сколько здесь «прецедентов»! Надо представить весь ход событий, воссоздать ту их «главную линию», которая привела к аварии! Конечно, эта линия имеет и «боковые» составляющие, способствовавшие развитию критической ситуации к аварийной и далее... Река аварии рождается ручьями... Но и река понимания этой аварии – тоже!Халиев задумчиво размышлял над картой района с отмеченными на ней местами последних аварий... Перевал Чон-Терен – первая авария, ребро Шатра – авария два, перевал Одесса – авария три, и, наконец, перевал у пика Шокальского – авария четыре... Подозрительно много! Случалось, целые спортивные сезоны проходили даже без маленьких аварий, а здесь такой концентрированный удар!
Перевал Чон-Терен и ребро Шатра, – две эти аварии благодаря подробным показаниям очевидцев лежали перед ним, как на ладони... Но все ли видно?..
Перевал Чон-Терен... Юго-Западный угол района. Здесь смыкаются пограничные хребты – идущий в широтном направлении Кокшаал-тау и Меридиональный хребет, направление которого соответствует названию. В Кокшаал-тау, на несколько километров западнее, – высочайшая вершина района – пик Победы (7439). Здесь – верховья ледника Южный Иныльчек. В его сторону хребет Кокшаал-тау отбрасывает короткие боковые отроги, между которыми лежат ледники-притоки, вливающиеся с юга на север в тело Южного Иныльчека, текущего с востока на запад. Западнее Меридионального хребта параллельно ему лежит хребет Ак-Тау – самый мощный боковой «отрожек». На перемычке-соединении Ак-тау с Кокшаал-тау и находится перевал Чон-Терен.
Выше этого перевала группа альпинистов из шести человек поднималась по крутому снежному склону к пику Восточный Победа (7046 м). Под ними, метрах в трехстах по высоте, лежало небольшое снежное плато, точнее, участок склона с заметно меньшей крутизной. Первая связка ушла вперед от двух других метров на двести, остановилась для отдыха и чтобы дать другим подтянуться. Через минуту – другую огромный участок снега на склоне, на краю которого находились эти двое, внезапно оторвался пластом-»доской» и поехал вниз, быстро набрав скорость и превратившись в бушующий снежный поток. Две нижние связки в зону отрыва не попали, поскольку волей случая находились за снежным перегибом нечеткого гребня. Передовая связка падала вместе с краем лавины, – ее стащило вниз до плато, где снежный поток остановился. Руководитель группы получил несколько переломов, а его напарник умер, не приходя в сознание, от полученных повреждений. Конечно, они бы погибли оба, если бы оказались в главной струе, а не на периферии потока...
Ребро Шатра... Отрог от Меридионального хребта на запад, – хребет Тенгри-Таг (Тенгри-тау) зубцами огромных вершин разделяет тело Иныльчека на южную и северную части. Поэтому ледник Иныльчек в плане напоминает огромную «рогатку», лежащую меж горных хребтов. В Тенгри-Таге на стыке с Меридиональным хребтом стоит массивная вершина Шатер в окружении из нескольких почти равных по высоте собратьев. А западнее этих «Шатров» вздымается в небо легендарный пик Хан-Тенгри. Далее на запад Тенгри-Таг постепенно понижается цепочкой вершин и заканчивается скалой «Броненосец», позволяя ветвям Иныльчека слиться вместе в один колоссальный ледовый поток. У места слияния на Северном Иныльчеке лежит озеро Мерцбахера...