Итальянский флот во Второй Мировой войне

Теперь минные поля протянулись от мыса Бон до точки в 30 милях от побережья Сицилии возле Трапани. Большая часть маршрута конвоев между Сицилией и базами Оси в Тунисе была прикрыта от набегов кораблей с Мальты. Чтобы нейтрализовать эту угрозу с запада, было предложено немедленно поставить минный барьер от Бизерты до банки Скерки. Далее этой точки глубины были слишком велики для минных постановок. Выполнение этого решении началось и конце ноября и потребовало самой напряженной работы от нескольких имевшихся эсминцев. Некоторым HI них приходилось сопровождать торговые суда, и они занимались сложными и рискованными минными постановками в промежутках между выходами вместе с конвоями. Минный барьер длиной почти 80 миль был поставлен в исключительно короткий срок, и теперь конвои в Тунис и Бизерту были в почти полной безопасности от набегов кораблей союзников.

Однако неприятелю не потребовалось слишком много времени, чтобы установить фарватер (около 50 миль шириной), по которому следовали итальянские конвои. После этого на свет опять появились минные заградители типа «Уэлшмен». Они должны были на закате покидать Мальту или Бон, совершить переход на большой скорости, поставить минное заграждение поперек фарватера и вернуться в базу до рассвета, чтобы не быть замеченными итальянцами. Супермарина, отчасти случайно, сумела засечь некоторые из этих выходов, но противодействовать им оказалось практически невозможно. После двух с полони ной лет войны в строю осталось слишком мало тральщиков. Они были плохо приспособлены для траления и открытом море, особенно в районах с затяжными штормами. Если сюда добавить вражескую авиацию, то станет ясным, почему после ряда попыток пришлось отказаться от идеи вытралить британские мины.

Большинство заминированных неприятелем районов определялись ценой гибели кораблей, и вскоре карта Сицилийского пролива просто пестрела запретными зонами. Вскоре наступил тот страшный день, когда маршрут между Эгадами и Тунисом на протяжении более 40 миль превратился в узкий коридорчик шириной чуть больше мили. Только моряк может понять все сложности проводки большого разношерстного конвоя по необвехованному фарватеру шириной 1 милю и длиной 40 миль, да еще в условиях зимних штормов, туманов, шквалов, сильных течений, под атаками с воздуха, с помощью неисправных от близких разрывов компасов. Трудностям имя было легион.

Пересечение пролива теперь стало серьезной навигационной проблемой. Вообразите, каково это, когда над головой висят 50 «Либерейторов»! Однако, несмотря на все сложности, лишь немногие суда погибли в результате навигационных ошибок или не справившись с управлением. Это свидетельствует о высоком профессионализме итальянских командиров.

Когда возникло это бутылочное горлышко, итальянским кораблям стало легче обходить минные поля в районе мыса Бон — Эгад с востока, учитывая, что в этот период корабли с Мальты проявляли мало активности. Однако кораблям, избравшим этот маршрут, приходилось следовать фарватером южнее мыса Бон. Однако и он после ноябрьских минных постановок имел ширину меньше 3 миль, а в действительности в некоторых местах даже менее I мили. Тем не менее, этот маршрут использовался, пока к февралю его не перекрыли возросшие морские и воздушные силы союзников.

Даже если не каешься навигационных аспектов, военное положение скоро сделало проблему пересечения Сицилийского пролива неразрешимой. Узость самого пролива и жесткая заданность двух существующих маршрутов делали невозможным уклонение от самолетов-разведчиков. Они держали под своим постоянным наблюдением днем и ночью не только сам пролив, но и подходы к нему, и даже тирренские порты, откуда выходили конвои. Доставка снабжения в Тунис приобрела странный характер военной операции, проводимой под постоянным наблюдением противника.

В ноябре было потеряно преимущество сокращенного по сравнению с ливийским маршрута. Воздушные налеты противника вынудили передвинуть исходные пункты конвоев из Сицилии в Неаполь и Ливорно. Расстояние от Бриндизи до Бенгази было равно расстоянию от Ливорно до Бизерты, а маршрут Палермо — Триполи совпадал с маршрутом Неаполь — Бизерта. Все эти маршруты находились в зоне полного господства вражеской авиации, располагавшей огромным количеством самолетов. Кроме того, неприятель полностью использовал преимущества узких фарватеров, затруднявших маневрирование итальянских кораблей. Обнаруживались и незамедлительно подвергались атакам даже самые маленькие суденышки. Особенно отличались американцы, которые бросали десятки бомбардировщиков против самых скромных целей. Часто жалкий лихтер подвергался атаке 40 — 50 бомбардировщиков.

Чтобы противостоять вражеской авиации, необходимо было такое количество истребителей, о котором не смели даже мечтать итальянские и германские ВВС. В подобных условиях ночные налеты, которые ранее считались наиболее опасными, стали меньшей из зол. Теперь конвои пытались совершать переходы только по ночам. Но тогда начали сказываться навигационные трудности, упомянутые выше, и малая скорость старых «корыт», которые пришлось использовать вследствие нехватки новых судов.

Из-за нехватки места приходится опустить множество технических подробностей. Уже было сказано вполне достаточно, чтобы показать, что в сложившихся к началу 1943 года условиях переходы Сицилийским проливом стали для итальянцев проблемой, неразрешимой даже теоретически. Такие переходы стали смертельной рулеткой, в которой судьбу судна определяла капризная Фортуна. Итальянские моряки называли этот маршрут «дорогой смерти». Тем не менее, все они, от адмирала до последнего матроса, спокойно и отважно встретили новые испытания, твердо решив любой ценой помочь итало-германской армии, сражающейся в Тунисе.

Самопожертвование легких сил

Когда союзники полностью завершили развертывание сил, нацеленных на линии снабжения Туниса, каждый конвой начал подвергаться серии более или менее интенсивных атак. Как только он выходил из порта, появлялась высокая вероятность атаки подводных лодок. При переходе через Тирренское море следовало ожидать новых атак подводных лодок, а налет торпедоносцев был почти неизбежен. Северо-западнее Трапани днем почти всегда начинались атаки американских бомбардировщиков, а ночью существовала опасность нарваться на корабли противника, вышедшие из Бона. Если конвою удавалось добраться до «коридора» в Сицилийском проливе, он мог ждать новых атак «Либерейторов», как раз когда приходилось крутиться между минными полями. Прибыв в Бизерту ночью, корабли часто подвергались атаке британских и американских торпедоносцев. Если конвой избирал маршрут возле мыса Бон, где почти всегда приходилось двигаться ночью, возле Сицилии его могли встретить корабли с Мальты. Затем на сцене появлялись ночные торпедоносцы, а па фарватерах ноше мыса Бон патрулировали торпедные катера из Суса. Прибыв днем и Тунисский залив, конвой попадал под бомбы «Либерейторов».

После боя 2 декабря риск перевозки войск на транспортах стал настолько велик, что с этого времени практически все германские и итальянские солдаты перевозились в Тунис на эсминцах. Портом погрузки был выбран Поццуоли. Однако из-за потерь и повреждений количество эсминцев совершенно не соответствовало требованиям перевозок, хотя их освободили от решения иных задач. К январю 1943 года Италия имела в строю в среднем 10 эсминцев в любое время. Если учесть, что за этот период в Тунис было перевезено 51935 человек, тогда как большинство эсминцев могло принимать на борт по 300 человек, нетрудно понять, с каким напряжением работали эти корабли.

Наконец миноносцам пришлось принять на себя основную тяжесть сопровождения транспортов, хотя их практически не осталось. В первом квартале 1943 года для перевозок в Тунис оставалось не более 10 миноносцев, а в один период — в конце февраля — всего 5. Уцелевшие миноносцы буквально жили в Сицилийском проливе. Учитывая неблагоприятную обстановку для проводки конвоев, эти корабли проводили в морс по 27 — 28 дней в месяц. Их командиры практически не покидали мостика. Экипажи даже но время коротких заходов в порт, подвергавшийся бомбежкам, находились на боевых постах, тратя последние силы и нервы.

Десантные суда больше чем когда-либо оправдывали прозвище «морских мулов». Торпедные катера помогали в эскортировании. Охотники и тральщики отбивали всевозможные атаки. Буксиры использовались для наиболее рискованных спасательных работ. В общем, практически все малые корабли флота теперь не имели ни сна, ни отдыха. Даже новые корветы, начавшие прибывать в Сицилию в начале 1943 года, с задач ПЛО переключились на сопровождение конвоев.

Из торговых судов теперь уцелела одна рухлядь, пришлось бросать в топку моторные парусники и рыбачьи суденышки. Они выполняли свои обязанности скромно и тихо, но вписали много славных страниц в историю торгового флота. Авиация союзников безжалостно истребляла их. Но моряки оставались па своих постах, хотя знали, что их суда почти наперника будут потоплены во время атаки и мало кто и ч экипажа спасется. Автор помнит одного моряка, который пережил гибель 2 судов в Сицилийском проливе, но спокойно согласился отправиться на третьем. Это был «Менее», груженный боеприпасами.