Итальянский сюрприз

"Не уводит ли меня подруга в сторону, не подсовывает ли ложный след и несуществующий мотив?.."

Алла испытующе посмотрела на собеседницу. Лицо той было задумчивым и грустным. Никакой корыстной мысли она в нем не углядела.

– Ты его жену видела?

– Да, один раз, тогда же, на дне его рождения.

– И что ты можешь о ней сказать?

– Приятная, приветливая женщина. Спокойная, часто улыбается и шутит.

– Она совсем не может ходить?

– Да. Когда мы пришли, хозяйка дома встречала гостей в инвалидной коляске, а когда сели за стол, Виктор на руках пересадил её на стул.

– Ее ноги ты не разглядела?

– Нет, они были укрыты пледом.

– У неё только ноги парализованы? Руками она владеет?

– Да. Поворачивается корпусом, может наклониться и руки у неё нормальные. Ты думаешь, это она?

– Пока не знаю. Как и ты, - добавила Алла, внимательно глядя на подругу - а вдруг той все же известно больше, чем она говорит.

– Как её зовут?

– Марина.

– Она ровесница Виктора?

– Внешне выглядит даже моложе его. Но старшему сыну тридцать лет, так что ей никак не меньше, чем Виктору.

– А сын точно его? Может быть, он от её первого брака?

– Этого я не знаю. Виктор называл его сыном, а тот его отцом.

– Он мог его усыновить. Или у них так принято называть друг друга, будто они родные.

Светлана пожала плечами и промолчала.

– Ну, это легко выяснить. Даже если Виктор воспитывал его с раннего детства, то не родная кровь - все же не родная кровь.

– Ты думаешь, старший сын...
– начала Света, но подруга её перебила:

– Да ничего я пока не думаю! Просто выясняю необходимую информацию. Как зовут его сыновей?

– Старшего Никитой, а младшего...
– она ненадолго задумалась, припоминая.
– Юрой, кажется. Да, точно, Юрой.

– Если Никита не родной сын Виктору, то он мог опасаться, что все достанется младшему брату, и упредил ход событий, пока отец не составил завещания. А для Марины оба сына родные.

– Полагаешь, она будет покрывать одного из сыновей?

– А ты бы на её месте как поступила? Конечно, будет покрывать. Мужа потеряла, но муж - это не сын. Ни одна нормальная мать не сдаст своего ребенка, даже если тот виновен в убийстве отца.

– Да, пожалуй, - согласилась Светлана, вспомнив о своем сыне Славике, которого она не только стала бы покрывать, но ради него пошла бы и на преступление, если бы существовала угроза её ребенку.

– Сыновья работают в коммерческих структурах?

– Точно не знаю. Судя по одежде, похоже, что оба неплохо зарабатывают.

– Может быть, Виктор узнал компромат об одном из них... И тот решил себя обезопасить...
– Алла вовсе так не думала и размышляла вслух, чтобы понаблюдать реакцию подруги на посторонние версии.

Но Светлана не уцепилась за этот мотив и не стала его развивать.

– Мне трудно поверить, что Виктор мог вырастить таких сыновей, покачала она головой.

– Или невестка могла узнать, что свекру что-то известно о её муже. Если тому за это грозила тюрьма, она могла взяться за оружие, надеясь, что на неё никогда не подумают.

– Или то же самое сделала Марина, - добавила Света.

– Вообще-то застрелить мужа в собственном доме, в его кабинете, - не очень-то умно.

– Смотря, что грозило сыну, - возразила Светлана.
– Чтобы спасти своего ребенка от тюрьмы или расправы тех, кому тот насолил, любая мать может решиться на преступление.

– Тебе виднее, - сказала Алла, по-прежнему внимательно следя за реакцией подруги.

– Я бы решилась, - просто ответила та.

– А если бы что-то грозило лично тебе?

– Например?
– Света смотрела удивленно.

– Например, возникла бы угроза, что Сергей узнает о том, что вы с Виктором были любовниками.

– Не знаю...
– подруга растерялась.
– Я как-то не думала об этом. Вообще-то мне кажется, что я неспособна убить.

– Однако же сама говорила, что ночами мечтала, чтобы твой предыдущий муж поскорее подох.

– Так ведь только мечтала...
– развела руками Светлана.
– Если бы у меня было такое намерение, я бы его осуществила.

– А может быть, у тебя не было возможности...

Алла намеренно сгущала краски и провоцировала подругу, желая окончательно решить, имеет ли она какое-либо отношение к гибели Виктора.

– Ну почему же не было возможности?
– возразила та.
– При желании все возможно.

– В то время у тебя не было денег, чтобы заплатить киллеру, а мочить Вениамина самой было страшновато. Кому охота сесть в тюрьму за убийство этого подонка.

– Нет, Алла, никаких конкретных мыслей в отношении Вени у меня не было.

– Или ты просто не успела, а успели другие...

– Ты меня в чем-то подозреваешь?
– без обиняков спросила подруга.

– Да я сейчас всех подозреваю, - спокойно ответила Алла.

– Я понимаю... Вообще-то я надеялась, что ты мне поможешь...

– Чем я должна тебе помочь?

– Ты меня уже дважды выручила, когда я была подозреваемой в убийстве.

– Бог троицу любит, - мрачно пошутила верная боевая подруга.

– Реально столкнувшись с нашими правоохранительными органами, я поняла, что под подозрением может оказаться любой, кто имеет какое-либо отношение к погибшему.

– Ну, не любой...
– Алла смотрела на неё испытующе.

– Да, конечно, лишь тот, кто был близок, - поправилась Светлана.

– И почему же ты теперь оказалась подозреваемой?

– Следствию известно, что мы были любовниками.

– От кого это известно?

– Вот этого я как раз и не знаю. И хотела бы выяснить.

– Сейчас я брошу все дела и немедленно брошусь это выяснять, - опять мрачным тоном отозвалась верная боевая подруга.

В этот момент она испытывала и раздражение, и злость. Ни фига себе! Она, Алла, потеряла любимого, и ей только и дел, что выяснять имя сплетника, оповестившего органы о романе Светланы! Но она быстро взяла себя в руки, подумав, что подруге, вполне возможно, неизвестны её истинные отношения с Виктором.

– Извини, - Света смотрела виновато.
– Я вовсе не тебя имела ввиду, а наших ребят из "Самаритянина". Это же, как я понимаю, их работа.