Иуда Освобожденный

нее, в центральной колонне башни, виднелась широкая пробоина. Два летающих сенсора сорвались со своих гнезд на броне Паулы и устремились в темный проем.

— Проклятье, это же шахта лифта.

Осмотр показал, что шахта тянется на шестьдесят этажей вверх и все выходящие из нее двери заперты. Зато внизу, на уровне двадцатого этажа, трубу перегораживала кабина лифта с пробитой крышей. Летающие сенсоры проскочили внутрь и обнаружили примерно такую же дыру в днище. Дальше шахта уходила вниз до самых подвалов башни «Гринфорд».

— Всем внимание. Обнаружен побег. Минимум семь минут назад. Ренне, усиль наблюдение за периметром.

Поручение организовать охрану периметра привело Ренне в ярость. После того что произошло в парижском отделении, ей больше всего хотелось влезть в защитную броню и кого-нибудь прибить. Но в обязанности Ренне входила не только постройка ограждений и сотрудничество с местной полицией. Эвакуируемых людей необходимо было обследовать и установить личность каждого.

В этой клинике проводились операции нейронной модификации и внедрения боевых систем, потому вполне вероятно, что многие пациенты — преступники. Паула не раз повторяла, как важно перекрыть им все выходы, а возможность снова работать с боссом заставила бы Ренне смириться и с большими неприятностями. Одного она не могла понять: было ли задание охранять периметр следствием недавних подозрений Паулы. Тот факт, что она оказалась в списке подозреваемых, вызвал у Ренне настоящий шок. Но она признавала, что, с точки зрения босса, это было вполне логично. Она сама до сих пор не могла оправиться после известия о предательстве Тарло, которого знала почти пятнадцать лет.

Временные камеры для задержанных, устроенные в подвале здания, начали заполняться обитателями Шафрановой клиники. Боевые действия закончились, и на площадь больше не сыпались обломки, хотя вода, вытекая из разбитых окон, еще струилась по фасаду башни «Гринфорд».

Ренне обошла по краю полицейское ограждение и взглянула в ночное небо. Этажи клиники отличить было нетрудно: лишенные стекол окна выделялись неярким янтарным светом — единственный искусственный источник за пределами десятиметровой зоны.

Офицеры полиции и патрульные роботы стояли цепочкой, сдерживая натиск любопытных прохожих. Ренне с радостью отметила, что местные стражи порядка сохранили бдительность, несмотря на сенсационное сообщение о возвращении боевых кораблей.

— Здесь никого нет, босс, — доложила она Пауле. — Может, отправить полицейских прочесать нижние уровни?

«Пока это ни к чему. Хоше просматривает поочередно все этажи. Мы намерены никого не выпускать из башни без идентификации личности».

— Долгая будет ночь.

«Да, похоже».

— Вы слышали о возвращении кораблей? Атака провалилась.

«Плохо».

— А Звездный Странник и в этом замешан?

«Не знаю. Надо спросить у адмирала Кайма».

— Вы знакомы с адмиралом?

«Да».

Ренне понимала, что удивляться тут нечему. Но если Мио знакома с Каймом, почему Колумбия ее уволил? Или ему пришлось? Может, это была уловка, чтобы предатель расслабился? Зная босса, Ренне допускала и такое. О ее подозрениях никто и не догадывался.

Ренне опять повернулась к башне «Гринфорд» и отыскала глазами помещение, в котором Хоше устроил временный штаб операции. Внезапно ее внимание привлекло какое-то движение за пределами ограждения. Она сосредоточенно нахмурилась. С тротуара вдоль Оллвин-стрит на проезжую часть сошла девушка с пышными светлыми волосами. Однако Ренне привлекла не ее прическа, а манера держаться. Незнакомка уверенно двигалась, высоко подняв голову и даже не глядя, останавливаются перед ней машины или нет. Подобное высокомерие было характерно для отпрысков Династий или членов Великих Семейств. Абсолютная самоуверенность, которой в совершенстве владела Изабелла Халгарт.

Ренне перешагнула через ограждение и стала проталкиваться сквозь ряды любопытствующих прохожих. Девушка шла по противоположной стороне улицы. Рост у нее был соответствующий. Одежда — небрежная, но явно дорогая: красная трикотажная блузка, короткая лиловая юбка с оборкой и тонкой металлической пряжкой, высокие черные сапожки.

— Мне может потребоваться помощь.

«Что у тебя?» — спросил Хоше.

— Еще не уверена. Но кажется, я увидела Изабеллу Халгарт.

«Где?»

— На Оллвин-стрит, недалеко от поворота на Ланвиа-авеню.

«Последи за ней, я подключусь к городской системе наблюдения».

Ренне, быстро взглянув на поток машин, бросилась на другую сторону улицы. За спиной послышались яростные гудки. Мотоциклист, резко вильнувший в сторону, прокричал какое-то ругательство.

— Она ловит такси.

Девушка скрылась в сине-зеленой машине, и дверца захлопнулась.

«Номер такси?» — потребовал Хоше.

— Черт, я его не вижу. На двери логотип в виде оранжевого рожка.

Ренне тоже стала ловить такси.

— Объект направляется на запад. — (К тротуару подъехала темно-вишневая «Эйблз Пума».) — Поезжай на запад, — приказала Ренне автоматической системе управления.

«Ладно, поставлю соответствующий фильтр выборки, — сказал Хоше. — Логотип в виде рожка имеют такси компании „Мюррей"».

«Ренне, тебе необходимо дождаться подкрепления, — вмешалась Паула. — Не приближайся к ней, она чрезвычайно опасна».

— Не буду. — Ренне активировала защитное поле костюма. — Просто посмотрю.

«Я высылаю группу полицейских в патрульной машине, — объявил Хоше. — Они уже выезжают со стоянки под башней „Гринфорд"».

Ренне прильнула к ветровому стеклу и при помощи зрительных вставок стала отыскивать сине-зеленый автомобиль. Внезапно ОС-татуировки известили ее о направленном сканировании и сразу же выявили его источник. Повернув голову, Ренне увидела, что с тротуара на нее в упор смотрит Изабелла Халгарт. Ее правая рука поднялась, словно указывая на такси.

— Проклятье!

Ренне инстинктивно зажмурилась.

Луч мазера воспламенил энергосистему такси, вызвав взрыв такой мощности, что машину подбросило на три метра над дорогой. Защитное поле Ренне было подавлено в первую же секунду. Но его мощности хватило, чтобы сохранить вставку памяти, впоследствии обнаруженную медиками. После процесса оживления Ренне сможет вспомнить свою гибель.

ГЛАВА 10

Вид сборочной платформы навеял воспоминания о строительстве «Второго шанса» над Аншаном. То время казалось Найджелу уже весьма отдаленным, и жизнь тогда была намного проще и спокойнее. А сейчас Жизель Суинсол и его родной сын Отис вели его сквозь лабиринт решетчатых структур к огромному цилиндру из малметалла, где происходила сборка «Вероники». Семейный корабль Династии намного превосходил «Второй шанс» размерами и представлял собой целую гроздь сферических секций, расположенных вдоль центральной оси. Найджел сперва решил построить одиннадцать таких кораблей, но уже началось изготовление отдельных составляющих для четырех кораблей из следующей партии. Теоретически даже один корабль вроде «Вероники» был способен вместить достаточно оборудования и генетического материала, чтобы дать начало новой высокотехнологичной цивилизации. Но Найджел не хотел довольствоваться малым, ведь он принадлежал к самой большой Династии во всем Содружестве. Космическая флотилия должна была стать залогом успешного развития нового человеческого общества. Впрочем, теперь Найджел уже не был уверен, что успеет завершить строительство. Вместе с остальными гражданами Содружества он надеялся, что атака боевых кораблей на Врата Ада будет удачной, и, когда стало известно, что червоточины праймов вновь открылись над Утраченными двадцатью тремя планетами, Найджел испытал огромное разочарование. К такому провалу он не был готов.

— На данный момент укомплектовано четыре корабля, — докладывал Отис. — «Эол» и «Сумарес» будут готовы к предварительным испытаниям уже через десять дней.

— У нас может и не быть этих десяти дней, — сказал Найджел. — Только никому не говори. Жизель, позаботься о том, чтобы в случае вторжения на ковчегах разместилось как можно больше членов Династии. Для переходов нам потребуются устойчивые червоточины. В основном будем рассчитывать на те, что есть в распоряжении разведывательного отдела, но надо предусмотреть и запасные варианты.