Иван-царевич и C. Волк.Похищение Елены
Шрифт:
– Н-ну, я полагаю, в пределах одного дня пути. Недалеко от Вондерландской дороги,
– предположил царевич, сам до этого побывавший в скромном жилище Ярославны лишь раз, и то при весьма запутанных обстоятельствах.
– Одного дня? – переспросил ковер и слегка пожал кистями. – Попробую. Если это каким-то образом поможет нашей Симочке…
– Поможет, – твердо пообещал Иванушка. – Давай поспешим. Что бы там ни говорили про Серафиму, а у меня сердце не на месте. И не будет, пока ее не найду.
– Не печалься, царевич Иван, – успокоил его Масдай, уверенно закладывая
И в лукоморском поднебесье воцарилось выжидательное молчание. Иван – глазами, а Масдай – неизвестными науке чувствами час за часом напряженно вглядывались в проплывавшие под ними леса, опушки и болота – не мелькнет ли, не покажется заветный домик в глуши.
Лесную прогалину с, похоже, недавно выгоревшим вокруг лесом, огороженную редким, местами обуглившимся плетнем, закопченный дом посредине и фигуру в черном балахоне, склонившуюся над полупустыми грядками огорода, они увидели почти одновременно.
– Вон там какой-то дом!.. Это ее!.. – Иванушка чуть не слетел с ковра от нетерпения. – И хозяйка дома! Туда, быстрее!..
– Вижу, не слепой, – пробурчал ковер, и, плавно снизившись, мягко опустился на единственную уцелевшую зеленую еще грядку – чтобы не запачкаться.
– Извините?.. – не успев подняться на ноги, уже окликнул огородницу Иван. – Эй?..
Человек, не разгибаясь, оглянулся. Черный колпак свалился с его головы, и хулиган-ветер вмиг растрепал рассыпавшиеся по плечам русые взлохмаченные волосы и запутался в реденькой короткой бороденке.
Человеку на вид было лет двадцать-двадцать два.
– Что? Кто?..
Стукнув себе кулаком в поясницу, бородатый резко выпрямился, вполголоса охнул и энергично потер спину.
– Кто посмел потревожить покой и уединение премудрого Ага… Агафониуса? – сурово нахмурив такие же реденькие рыжеватые брови, он вперился взглядом в царевича.
– Извините… – поник Иванушка. – Кажется, мы ошиблись адресом… До свида…
– Нет, постой! – прищурил маленькие глазки человек. – Ты думаешь, что можешь просто так подкрадываться к великим волшебникам, заставать их врасплох…
– Вы меня с кем-то путаете, – вежливо отмахнулся Иван и повернулся, чтобы снова сесть не Масдая. – Я не подкрадывался ни к каким волшебникам. До сви..
– Стоять, я сказал! – бородатый поднял руки и скрючил пальцы. – Я, могучий маг и чародей Агафотий…
– Я думал, вы сказали «Агафониус» в первый раз?
– Да. Агафониус, – смутился человек, но тут же продолжил:
– …Приказываю тебе стоять и не двигаться с места, пока я придумаю для тебя страшное и необычное наказание…
– Иван!!!..
– Забодай меня коза – Иванчик!!!..
Оба человека и, казалось, даже ковер, подпрыгнули от неожиданности и стали оглядываться в поисках источника голосов.
Долго искать не пришлось – приветствия исходили от двух голов, насаженных на колья плетня.
Две пары рук подлетели, откуда не возьмись, и стали хлопать Ивана по спине и
плечам, то ли выбивая из его кафтана пыль, то ли показывая, что рады его осязать здесь снова.
– Иван-царевич!..
– Жив,
курилка!..– Знаем-знаем!..
– Наслышаны-наслышаны!..
– Герой!.. Ну, герой!..
– А как возмужал-то, а?! – восторженно не унимались головы.
Агафониус-Агафотий, казалось, совсем завял.
– Вы знакомы? – обиженно глядя на Ивана из-под белесых ресниц, наконец пробурчал он.
– Да конечно знакомы, дурья твоя башка!!! – весело прокричала одна голова. – Это же муж троюродной внучки Ярославны Ванечка Лукоморский!
– Оне тут проездом были месяцев пять назад!
– Ох, Ярославна их и любит!..
– М-да?.. Так бы сразу и говорили… – человек пожал узкими, затянутыми в нечто выцвевшее и черное плечами, и скис окончательно.
– Так это все-таки дом Ярославны? – уточнил на всякий случай Иван.
– Не-а, он совсем не изменился! – заржала другая голова. – А чей же еще, как ты думаешь, а?
– Но другой хозяин…
– А-а!.. Этот!.. Это не хозяин, – если бы голова могла, она махнула бы рукой. – Это практикантишка нашей Ярославны – прислали в этом году на наши головы из высшей школы магии!..
– Чума ходячая!
– Инвалид умственного труда!
– Цыц, молчите, окаянные! – замахнулся на разошедшиеся не на шутку головы вышедший специально для этого из своего непонятного ступора практикант. – Не вашего ума дело!
– А чьего же еще? Другого ума, кроме как нашего с Ермилкой, тут нетуть и еще три
недели не будет, – одна голова кивнула в сторону второй и показала великому магу язык.
– Не будет?!.. Как – «Не будет»? – воскликнул пораженный в самое сердце Иван. – Мне же ее срочно надо! Вопрос жизни и смерти!..
– А что случилось? – забеспокоился Ермилка.
– С Серафимой беда. Ее сегодня утром Змей унес. Я должен срочно ее найти!..
– Змей-Горыныч? – встрепенулся Агафотий. – Найти? Похищенную царевну? Так это же проще простого! Это – моя специализация!.. Я по похищенным Змеями царевнам курсовую в том году писал!..
– И сколько поставили? – не замедлила поинтересоваться ехидно голова.
Но практикант ее гордо проигнорировал.
– У нее есть… была тарелка зеленая, волшебная, с яблоком, – подскочил тут же к нему Иванушка. – Вы умеете ей пользоваться?
– Естественно! – со снисходительным недоумением как рыба, у которой спросили, умеет ли она плавать, хмыкнул волшебник. – Скорее пойдем!
Воспрявший и расцветший на глазах Агафотий бережно подхватил царевича под локоток, увлек в дом, и под выкрики голов «Она тебе ее ирвентарем кроме лопаты пользоваться вообще запретила!» поспешил захлопнуть за собой дверь.
– Ну-с, – в радостном предвкушении возможности показать заезжему витязю какие они на самом деле бывают – великие волшебники – Агафотий потер руки и обвел глазами полки. – Ага, вон и она! Даже запылиться не успела с прошлого раза – я ей постоянно пользуюсь. Раз плюнуть – любое заклинание. Какое хочешь. Я – самый выдающийся ученик нашей школы, крупнейший специалист по волшебным наукам, и все магистры в один голос твердят, что такого ученика у них никогда не было и вряд