Иван-Царевич и С.Волк
Шрифт:
– Вот это да!!!
Торжественный вылет рейса Мюхенвальд-Лукоморск происходил с верхнего яруса висячих садов Шарлеманей. Вокруг столпились провожающие и почетный караул – генерал герцог Мур, владелец салона "Пир Сингх" Санчес со свежераспухшей от многочисленных проколов, но счастливой физиономией, первопечатник Иоганн Гугенберг, директор королевского театра папа Карло со своей труппой в полном составе, Ерминок с Грушей, мастер Варас с сыновьями и, несмотря на объявленную Серым амнистию, прятался на всякий случай в зарослях цветущих кактусов мини-сингер, прикрываясь новой лютней.
Но,
Серый тоже был весел и болтлив. Царевич же – тих и задумчив.
Ковер был развернут и бережно расстелен на мягкой траве. При дневном свете, конечно, вид у него был не такой солидный и таинственный, как в полумраке комнат, но на век Серого должно было хватить. Если при столь напряженном ритме жизни тот столько проживет.
Лукоморцы, в ...цатый раз обнявшись со всеми, кроме Гарри (по причине недоступности), встали на ковер, потом подумали, и сели.
– Прощайте, друзья!
– Прощайте!
– Прилетайте еще!
– В любое время!
– Счастливого пути!!!
– Ну, попробуем, как это чудо летает, – проговорил Волк, потирая руки в предвкушении новых впечатлений. – Что надо говорить?
– Вверх-вниз? – предположила Валькирия.
– Так... вверх... или вниз?.. – прошуршал вдруг глухой шерстяной голос откуда-то снизу.
– Вверх, конечно! – воскликнул Серый.
– Под... каким... углом?..
– Да не под углом, а над деревьями! – нетерпеливо топнул ногой Волк.
– Ногами... в сапогах... попрошу... не топать... И вообще... обувь снимайте... Кто вас таких... только... воспитывал...
– Слушай, Гарри, тебе что – мое воспитание не нравится? – многозначительно прищурившись в сторону кактуса, поинтересовался князь.
– Я вообще молчу, – решил обидеться мини-сингер, чувствуя себя в безопасности.
– Это твои...
– Нет, Сергий, это не Гарри, – тихо проговорил царевич, и в изумлении уставился себе под ноги.
– А кто тогда?
– Ковер.
– Да ну тебя!..
– Сергий, это действительно говорил ковер – я тоже слышал! – поддержал Иванушку сеньор Гарджуло.
– И я!
– И я!
– И мы слышали!
– Он сказал, чтобы вы сняли обувь!
– Сам слышал...
– Не понимаю... что... тут... удивительного... – прошелестел тот же голос. – Никто... не удивляется... когда ковер... летает... но все... почему-то удивляются... когда он... говорит...
– Ковры должны летать, а не пререкаться, – проворчал Волк. – По крайней мере, мои.
– Это мы... обсудим... потом... когда взлетим... – не стал упорствовать ковер.
Нельзя сказать, чтобы эта мысль понравилась отроку Сергию.
– Снимай сапоги, – скомандовал он царевичу, и сам поспешил подать пример.
Публика осмотрительно от комментариев воздержалась.
– Ну что, пробуете? – предложил мастер Варас.
– Пробуем, – вызывающе вздернул подбородок князь.
– Поехали, – молвил традиционное напутствие воздушных пассажиров Иванущка.
– Ковер, вверх, – скомандовал Волк. – Медленно и осторожжж... –
и земля медленно и осторожно ушла у них из-под ног.– Вправо.
– Влево.
– Вниз.
– Хорошо, – со слишком явным облегчением выдохнул Волк, оказавшись снова на твердой поверхности.
– Орлы! – восхитился Ерминок.
Вондерландцы разразились аплодисментами.
– Да ладно, чего там, – скромно потупил очи князь Ярославский. – Ерунда. Раз плюнуть. Загружайся, Иванушка.
Царевич принял на борт от Мура корзины со снедью, плащи и походный котелок, в последний раз пожав сильную руку бывшего стражника.
– Держи, Иван, – выступил вперед Шарлемань с тяжелой клеткой. – Вспоминай нас иногда.
Валькирия растрогано смахнула слезу.
– Ковер, вверх! – внезапно выкрикнул Иванушка. – До свиданья, Шарль! До свиданья, друзья!!! Мы вернемся со злотогривым конем, и тогда заберем нашу птицу!!! Берегите ее!!! Ждите нас!!!.. Мы обязательно вернемся!.. Счастли...
Маленькая темная точка быстро исчезла в белых облаках. Немногим дольше доносился до мюхенвальдцев голос царевича, но и тот скоро затих.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Скоро только сказка сказывается
– ...Иван, ты дурак! – в который раз за долгий жаркий июньский день разнеслось по ясному небу.
В ответ раздавалось обиженное молчание.
– Она же была у тебя в руках! Ну какое тебе дело, кто что когда у них там отвоевал, украл, обменял и так далее! Тебе-то ее абсолютно добровольно давали! Как ты и хотел! А сейчас вместо того, чтобы с чувством глубокого удовлетворения лететь домой, тебя несет в какие-то Дарессалями!
– Шатт-Аль-Шейхи.
– Какая разница!..
– Дарессалями находится на семьсот километров южнее, и климат там...
– Чево?
– Климат. Комбинация...
– Какая комбинация! Ты чего, перегрелся?
– Но ты же сам спросил, какая разница между Дарессалями и Шатт-Аль-Шейхом, – мстительно заметил царевич.
Серый отреагировал немедленно:
– Сам дурак.
Царевич привычно воздел очи к небу, простонал что-то нечленораздельное, но нашел в себе силы дискуссию продолжить.
– Сергий! Ну ведь он – мой друг!!! И пусть даже он сам отдавал мне ее, я не мог ее принять, не мог, ну как ты не поймешь!!! Это было бы... Неправильно. Нечестно по отношению к нему. Я ни за что получал все, а он оставался без птицы, без коня и в осажденном городе без надежды прогнать шантоньцев! Это...
– Это – здравый смысл.
Иван вздохнул.
– Ну, хорошо. Попробуем с другой стороны. Послушай, Сергий, я не понимаю, почему ты – бродяга, авантюрист и бретер...
– Сам такой, – на всякий случай осторожно отозвался Волк.
– ...почему ТЫ жалуешься, что мы летим не домой, а вперед, навстречу новым приключениям, друзьям, славе, жизни, полной восторга и неизвестности! Отчего ты не хочешь вдохнуть полной грудью хмельной воздух свободы и счастья* Я не знаю, как ты, сорви-голова и рубаха-парень, можешь...