Иван-чай
Шрифт:
Я не знала, как прервать эту невыносимую тишину.
Было ощущение, что мы пересекли границу, но как такое возможно.
Как оказалось это действительно так. Лаппеэнранта.
Подъехали к озеру Сайма. На берегу, которого располагался небольшой домик.
Располагался он так, что его было не заметно, а подъезд к нему был хорошо виден из дома.
Мы столпились в холле и даже у Антонины Петровны было поникшее лицо. Тишину прервал Николай.
– Ну, что давайте отдохнем от сегодняшних потрясений и соберемся за ужином семь часов. Там всё и обсудим. Комнаты выбираем сами, они все одинаковые. Расходимся.
Я
– Привет, – это был Николай, – как ты? Я думал ты отдохнешь.
– Привет. Что то не хочется. А что это за дом? Здесь кто-нибудь живет.
– Голодна? Я сейчас еду за продуктами. Здесь неподалеку рынок, надеюсь он ещё работает. Поедем со мной.
– Поехали. Позавтракать и пообедать мы все не успели. Но вот голода я не чувствую.
Мы вышли к машине.
– Туда очень далеко ехать или можно дойти пешком? Мы сегодня столько ехали, что хочется прогуляться.
– Километра два-три. Может даже меньше, если пойти напрямки. Выдержишь?
– Спрашивает, а то. Пошли.
Дошли мы довольно быстро и нам повезло рынок ещё работал. И тут я пожалела, что мы пошли пешком. Тащить всё что мы купили пришлось в руках. А купили мы много, накормить надо было пятерых взрослых человек.
Пришли мы в наш новый дом, как раз к семи часам вечера. Все уже собрались на кухне и ждали нас. Судя по тому изобилию, что было на столе. Они добрались до банок с соленьями и вареньями и почти все выставили на стол и пили чай.
– Извините, мы вас не дождались и напились чаю. Варенье здесь очень вкусное. – И Лиза покосилась на мать, та никак не отреагировала. – А вы где были?
– Как раз ходили за продуктами на местный рынок – и мы поставили две большие и одну маленькую плетеную корзинку перед собой.
Лиза с Андреем подбежали и начали выкладывать все на стол.
– Ого, сколько все вкусного вы набрали. Но я так объелась варенья, что боюсь больше в меня не влезет.
– И прекрасно, – о себе дала знать Антонина Петровна, – не известно на сколько мы тут застряли, экономить еду надо.
– Мам, перестань.
– Не мамкай мне, мала ещё, чтоб матери указывать, что делать.
Лиза выбежала из кухни.
– Воспитала размазню.
Я пошла за Лизой, хотелось её приободрить. Тяжело жить с такой матерью наверное. Моя то лучше всех. Всегда придет на помощь, ободрит и поможет. Она мне как верный друг. Но успокоить Лизу мне не удалось, она заперлась в комнате и не отвечала. Ладно, пусть успокоится, может ей так лучше.
Спустившись вниз я встретилась с Антониной Петровной. Она посмотрела на меня таким взглядом, что мне самой захотелось расплакаться и убежать, даже не в свою комнату, а куда-нибудь в лес очень далеко-далеко. Но я этого не сделала. Немного поморгав, чтоб прийти в себя, сама посмотрела в глаза Антонине.
– Ты, ты во всем виновата. Ты шпионка и предательница. Ты навела на нас этот самолет,
а сама стояла и смотрела, как нас обстреливают. Ты запудрила мозги моему сыну, но меня не проймешь. Я вижу тебя насквозь.Я стояла и просто на неё смотрела, не хотелось оправдываться. Зачем? Она для себя всё решила.
– Что молчишь и сказать нечего. Да, потому, что я права. Права, и тебе нечего возразить.
– Я понимаю вас, Антонина Петровна. Возможно на вашем месте вела бы себя так же. Я могу конечно стоять и убеждать вас, что вы не правы. И что я вышла из дома за минуту до выстрелов, а потом не знала куда бежать. В дом и спасать вас, и попасть под обстрел или в лес и бросить вас. Это все в прошлом. Которое я хочу забыть. Если все захотят я могу уйти. Мне некуда идти, но я уйду.
– На жалость давишь, не выйдет.
Тут в кухню вошел Николай.
– Мама, ты опять, Мы с тобой уже все обсудили на эту тему.
– Да, что ж с тобой такой. Явно она тебя околдовала. И ты не видишь её лживой натуры. Давай, хотела уходить уходит. Мы все согласны.
Мне хотелось посмотреть на Николая, и почувствовать его поддержку, но я этого не сделала, а продолжала смотреть на Антонину. Вдох-выдох разворачиваюсь и иду к выходу.
– Мама, как ты можешь, – слышу я за своей спиной. Сейчас мне хочется выбежать из этого дома быстрее, но я иду. Слышу, как за мной быстрым шагом идет Николай. Я быстрее, нет он не должен меня остановить. Я выхожу во двор, и закрываю за собой дверь. Пару шагов, дверь за моей спиной открывается и выбегает Ник.
– Саша, нет, постой. Так нельзя. Не хочу просить прощения за свою мать, это её слова и её вина. Но я не хочу, чтобы ты уходила. Я верю тебя и за эти пару месяцев, могу с уверенностью сказать, что знаю тебя. Тебе некуда идти, я поговорю с матерью, она одумается. Прошу тебя, не делай опрометчивых поступков.
– Ник, я здесь лишняя.
– Ты не можешь быть лишней. Не просто так ты сюда попала. Поверь, я знаю.
– Откуда тебе знать. Звезды не так сложились, вот и всё.
– Нет. Уверяю тебя, ты нужна здесь и сейчас. Останься, тебе некуда идти.
– Может, и найдётся куда.
– Саша, нет.
– Ну, что ты всё заладил нет-нет. Откуда тебе знать.
– Просто поверь мне.
– Я пойду прогуляюсь.
– Уж очень поздно и темно. Ты можешь заблудиться.
– А мне плевать. Я не хочу оставаться в этом доме.
– Верни, пожалуйста, свое благоразумие. Это сейчас не ты. Ты уверенная и сильная.
– Ты меня плохо знаешь.
– Я знаю тебя достаточно.
– О'кей, уговорил, я иду в свою комнату, спать. Спокойной ночи!
– Спокойной ночи. Надеюсь окей – это хорошее слово. Ты его очень часто говоришь.
– Это обычное слово. Английский надо было учить.
И я открываю входную дверь за которой стоит Антонина. Конечно, куда же без неё. Ишь как глазёнки выпучила. Оттого что услышать пыталась все, наверное. Я задрала голову, чтобы не смотреть на неё, прошла до лестницы и поднялась в свою комнату.
И здесь я просто рухнула на кровать и почувствовала всю усталость накопившуюся за весь день. Я не хочу раздеваться, но всё же стаскиваю с себя одежду и кидаю на пол. Сейчас бы в душ, но это надо выходить из комнаты, чего никак не хотелось. Я забираюсь под одеяло, сворачиваюсь в клубочек и засыпаю.