Иван Дубин агент под прикрытием

– Ищу хорошее вино для пробной партии, вот завтра и начну.

– А зачем завтра? Подожди.

Взгляд Ивана проводил Катерину, а точнее только часть её тела прикрытую очень коротким изделием швейного комбината.

"Ткани у них там, что ли не хватило. А это и к лучшему".

Она сказала, что-то бармену и вернулась с четырьмя початыми винными бутылками и двумя бокалами. Выставив все это добро на стол и разлив содержимое соломенного цвета по свежим сосудам, она произнесла.

– Начнем дегустацию с "Мускат Крымский".

Потом было красное Каберне, белое Пино, какая-то Массандра с Хересом, дополняли это все сказки про несчастных влюбленных, жадных скупердяев, и про "была у меня подруга". Ваня держался, как держится бегун-марафонец, его шатает, ему плохо, но он должен добежать. Уже перевалило за полночь, чувствуя, что надо закруглятся,Иван предложил продолжить в гостинице. Он думал, сейчас последуют отговорки, что мол я не такая, за кого ты меня принимаешь, а может и еще более экзотическое, но последовало:"Да, поора".

Дождя не было можно и прогуляться, тем более, что всю имеющуюся наличность на задание, полученную еще в кассе центра, он только что спустил. Осталась кредитка, но придется собирать все чеки и по прибытии дать полный отчет. Катерина прервала прогнозы на свое будущее, пожаловавшись на то, что она уже не чувствует рук от холода. Дубин хотел сказать, что осталось метров сто и это расстояние они преодолеют за две-три минуты, во общем она не заметит как окажется в тепле, без горячей воды и света. Не самая радостная перспектива и тут Ваню осенило, на него снизошло прозрение, вот для чего нужно кольцо, чтобы согреть ей руки. После быстрых манипуляций руки его горели, а из кольца выпал гладкий пластик. Он взял её ладони, в которые положил теплый и круглый кусочек стола, в свои.

– О, как горячо, класс! А это, что за...

– А это? Это одноразовая штука, которая отдает накопившееся тепло, китайская. Давай попробуем не заметно прошмыгнуть мимо администратора.

– Давай.

В гостинице было светло и тепло, помимо всего этого удовольствия слышался смех и топот ног, который стих после громкого захлопывания двери. В номере, куда ворвалась эта парочка, было темно, здесь уже не было места смеху, остались лишь частые вздохи от пробежки. Дубин решил свет не включать, а поднять Катерину на руки, чуть покружить и свалиться на кровать. Со светом все было понятно, поэтому он взялся за подъем и тут же оказался на ложе и уложен, под Катей. Все таки вино страшная штука думаешь, что контролируешь ситуацию, а оно ставит тебе подножки, Иван все это думал пока его руки тянули накрашенное личико к своему.

Утром, открыв глаза, как обычно, за три минуты до будильника, Дубин посмотрел под одеяло, он был нагой и один. Первое его порадовало, второе не очень и хотя воспоминания были не ясные, то вроде как всем все понравилось, включая соседей, которые приходили об этом рассказать часа в три ночи. Со стороны балкона донесся голос и он завернувшись в одеяло, пошел в его сторону.

– Нет, все в порядке. Тут чисто.

Она наконец обратила свое внимание на Ваню и пожелала ему доброго утра. В голове у него шумело, а она ничего, держалась, как будто ничего и не было.

– Поняла.

И Катя закончила разговор. Сейчас она казалась Ивану чуть старше, по сравнению с вчерашней микроюбкой, которая сегодня доходила до колен. Но этот облик понравился ему больше. Пока он проводил свои наблюдения, Катерина накрасила губы, бросила помаду в сумку, сказала что ей срочно нужно бежать и ушла.

Дубин многое хотел сказать, но еще больше спросить, а получилось только: "Ээээх... Ваня, Ваня".

Закрывшаяся дверь ему напомнила речь отца о первостепенности задачи и неизбежности последствий. А задача стояла выйти на связь, Иван схватился за круглый пустой шар которым оказалась его голова забывшая о телефоне, временной симке и ловких пальцах, которые скорее всего оставили Ваню без погон. Заметавшись, Дубин стал устраивать разгромный обыск собственного номера, выбирая выражения относящиеся к половым контактам разного назначения и к уровню собственного интеллекта. Он выбежал в коридор- никого, метнулся на балкон и вспомнил флаг островного государства и свою пятую точку, проводя между ними сравнения. Пиджак, брюки, карманы Дубин перебирал варианты, но в пустой голове, как в телевизоре-реклама её сумки, на любом канале. Неожиданно для агента раздалась знакомая мелодия. Из знакомого пиджака, скомканного, под кроватью. С его телефона, который вот вот разрядится.

– Да.

– Доброе утро. Вам предстоит навестить друга автомобилиста Иванова Анатолия Сергеевича 154, любителя сладкого. Помните такого?

Это была короткая сводка, которую нужно запомнить и расшифровать и Ивана всегда ставил в тупик выбор, что делать первым. Попробуем расшифровать: друг- объект которого необходимо заменить, на машине гос номер И 154 АС, далее привычки- любитель сладкого? Пауза затягивалась, а Ване необходимо было что-то ответить.

– Я как-то запамятовал, а где его можно найти?

– Восточнее десятой улицы и кажется сто двадцать первый дом. Завтра он уезжает.

Ваня хотел ответить:"Как завтра", что бы уточнить время, но трубка вырубилась. Ладно, основное он услышал: завтра-сегодня, а может и сейчас, короче ему нужно было выбираться из номера и первым делом купить карту Севастополя.

Дубин в образе сутулого ботаника, непременным атрибутом которого были очки и подгоняющая шлепками под зад сумка, норовящая всякий раз свалиться с плеча, шел по улице Ревякина. Именно она оказалась десятой от его гостиницы на восток. Если с названиями у него были определенные трудности, то с числами- никаких. Для любителя сладкого у него был запасен эклер из булочной, в которой ему удалось перекусить. Пирожное было самым обычным, но вот над начинкой Дубину пришлось поработать. В аптеке из того, что было в наличии он выбрал два снотворных средства усиливающие друг друга и слабительное, как крайняя мера для временного устранения объекта. Можно было и вырубить каким не будь ударом из бокса коих в арсенале бывшего КМС было достаточно, но это на самый крайний случай, а в данный момент его больше заботила последовательность лекарств, в начале снотворное и в самом конце неожиданность способная отключать логику оставляя только рефлексы и то не все. Ну это с какой стороны начать, а может и вообще не начнет, сомнения заставляли Ивана озираться и вновь возвращаться к возможным комбинациям. Рынок, адрес которого был в сообщении, остался позади, Ваня с картой в одной руке и чудным пирожком в другой осматриваясь и читая номера машин удалялся все дальше по улице. В конце этой вереницы, чуть поодаль, он увидел одну из легенд отечественного автопрома, жигули шестой модели, с нужным ему номером. Из открытого окна торчал оголенный локоть, обладатель которого развалился на водительском сидении, другой рукой поглаживая лысину. Всю эту картину, дополняло радио, вещавшее о завершении строительства моста, успевшего стать символом, чего только Дубин не расслышал.

– Уважаемый, извините не поможете мне, а то я кажется заплутал? Тут вот карта, а я не могу найти.

– И чо с того? Плутай дальше. Каждому объяснять, язык устане. Ты мне скажи, зачем тебе туда, езжай домой. У тебе деньги есть, так я тебя довезу.

– Ой, любезнейший, я тут дом ищу, мне сказали через сто метров будет, а я все иду, иду...

– Ну так и иды. Иды дальше.

– Но куда?

Разговор затягивался и водитель стал раздражаться.

– Слухай ты мне надоив.

И он открыв на распашку дверь,вылез из салона выпрямившись во весь рост. Иван оценил габариты, прикинул массу и пришел к выводу, что потребуется минимум два удара что бы его вырубить.

– Вот, вот тут уважаемый. Подержите пожалуйста, я покажу.

Дубин, нисколько не смущаясь, вложил в руку, которая недавно наглаживала лысину, конвертик с торчащим оттуда эклером и стал на капоте разворачивать карту. Лысый был обескуражен такой наглостью, но посмотрев на содержимое конверта, потом на очкарика, по его лицу поползла улыбка. В следующее мгновение улыбку сменило удовольствие, от пережевывания сочного пирожного.

– Ннну...гмм, кажи.

И его рот заполнился очередным куском. Он наклонился, на карту посыпались крошки. Иван постарался состроить лицо полное разочарования, на что поглотитель сладкого пожал плечами и сунул последний кусок. Палец Вани отыскав улицу проходящую параллельно той на которой они стояли смело ткнул в нее и довел до ближайшего перекрестка.

– Вот сюда я шел, а пришел не туда.

Насытившись, лысый вытер конвертом лицо, испачкавшиеся пальцы и скомкав его выкинул под машину.

– Ха! Тебя, где сробыли? Мало того, шо не бачишь, так еще и голову того? И шо тебя сюда принесло, этаж друга улица. У тебя по гиографии мабудь двойка была, а умным прикидываешься. Это дру-га-я у-ли-ца, понял? Иди ту-да?

Он менял свою речь с "нужен переводчик" на "поймет даже иностранец" по своему усмотрению. И так же ненавязчиво, как отмахиваются от мухи, он указал направление, куда-то в сторону рынка. Ваня состроил "все понимающую гримасу", не отрывая взгляда от мнимого ориентира, сложил карту и двинулся к цели.