Иван и Александра
Шрифт:
* * *
Картина мрачная была.В крови был Фёдор, без сознанья.А рядом Сашка вся в слезах,И речки тихое журчанье.Иван присел, обнял её,Она прижалась и затихла.Да, Фёдор был ужасно плох,Ему нужна была больница.Что делать, как им дальше быть,Они сидели и решали.Отсюда надо уходить,Чтоб вновь медведи не напали.Двумя ножами кое-какБерёзки тонкие свалили.И из одежды, что была,Носилочки соорудили.«Навряд ли Федю мы спасём,Но здесь ведь тоже не оставим.Тихонько вдоль реки пойдём,Глядишь, кого и повстречаем». * * *
Темнело, скоро ночь уже,Вот и луна на небо вышла.Пусть завтра будет без дождей.И птиц почти уже не слышно.Укрыли Фёдора теплей.Он так пока и не очнулся.Что принесет им новый день,Пора б удаче улыбнуться.Пусть хоть немного, хоть чуть-чуть,Пускай намёк хоть им подарит,Что верный выбран ими путь,Тогда на сердце легче станет.Скатилось солнышко за лес,Костёр горел, трещал, искрился.Степан тихонько что-то пел,Наверно, вспомнил близких лица.Иван сидел, обняв её,Уже родную Александру.Им было вместе хорошо,Друг друга ощущая рядом. * * *
И вскоре сон её сморил,Он лёг, укрыв её теплее.Прижал к себе и ощутил,Что любит с каждым днём сильнее.Она
* * *
Луч солнца звёзды стёр с небес,Их синевой накрыло небо.Свет яркий пробивался в лес,Но этот день счастливым не был.Скончался Фёдор тихо в ночь.Ножами вырыли могилу.Крест из берёзовых стволов.Прими, земля, родного сына.Резное имя на крестеИ – хоть примерно – дата смерти.Вокруг шумел дремучий лес,Стволы качал бродяга-ветер.* * *
И снова ночь, а после день.Природы вечное движенье.Горит костёр, танцует тень,Скользит и кружит меж деревьев.А звёзды в небе как цветы.Переливаются и блещут.И из бездонной темнотыГлядит на них немая вечность.И где-то там, возможно, естьТакой же мир, и лес, и речка.И кто-то так же, как и здесь,Глядит на них сквозь бесконечность.Конечно, всё у них не так.Другие краски, взгляды, речи.Но иногда сквозь звёздный мракОни глазами ищут встречи.Лучи от взглядов всех мировЛетят, вселенную пронзая.Но только взгляд один роднойНам прямо в сердце попадает.Взгляд этот дарит нам огонь,Который никогда не гаснет.Тепло, и радость, и любовь.Что может быть ещё прекрасней?Холодный свет от звёзд летит.Ночь, и луна, и шёпот речки.Она, прижавшись, тихо спит.Он спит, обняв её покрепче… * * *
Запели птицы, и опятьНочь растворилась в ярком свете.Путь надо дальше продолжать,А место в памяти отметить.Ну что ж, простились, и пора.Попили кипятка, собрались.Опять идти. Сюда? Туда?Кругом неведомые дали.И вдруг в лесу какой-то хруст.Медведь, наверно, снова лезет.Они укрылись все за куст,Пускай их лучше не заметит.Опять всё стихло, ничего.Что: было или показалось?А сзади голос: «Эй, вы кто?Как в этом месте оказались?»Все обернулись. МужичокС ружьишком и собака рядом.Глядит с прищуром, но не зло.Собака смотрит добрым взглядом.Они не знают, что сказать.От радости все мысли в кучу.Живую душу повстречатьИм повезло в лесу дремучем.Потом немного отошлиИ загалдели невпопадку.Иван сказал: «Эй, всё молчим!»И объяснил всё по порядку.Что власть народная их всехВдруг объявила кулаками.И их, и членов их семейСюда вот в ссылку и сослали.«Но ссылка – это же не смерть,А нас конвой завёл и бросил.Иль что, не люди мы теперь?Иль мол про нас никто не спросит?Ну ладно б были мужики,А то ведь бабы, ребятишки.Среди неведомой тайги.И хлеба нет, есть только шишки.«Да, невеселые дела, —Сказал им мужичок. – ДавайтеМы познакомимся сперва.Поговорим, не унывайте.»Он наклонился и досталКартошку, полбуханки хлеба,Головку лука, сахар, чай.Что это: быль иль всё же небыль?От вида этой всей едыУ них в желудках засосало.Но в этом не было беды,Их всё ж удача повстречала.Костёр горит, и разговорМеж тем приятный затянулся.Он им представился Петром,Скрутил цигарку, улыбнулся.И прикурил от уголька.Картошки бросил, пусть печётся.«Дорога ваша нелегка,Но всё ж пройти ещё придётся.Медведя тут недалекоНе вы случайно завалили?Он что же, сам на вас пошёл?Иль вы зверюгу раздразнили?»«Он сам на Фёдора напал.Никто его не злил, не трогал.Вот я рогатиной и дал,Степан ударил камнем в морду.Зверь бросил Фёдора, и к нам.Мы в лес бегом, и он за нами.Да в общем, виноват он сам.Мы ж ему смерти не желали.Я ж не охотник, в первый разС рогатиной и на медведя.И Бог меня, наверно, спас.Не дал погибнуть в лапах зверя.»«Давненько что-то не слыхалЯ про медведей вот такое.Да, Фёдора, конечно, жаль,И что-то лес стал неспокоен.»Сходили к Фёдору ещё,А Пётр сказал, что крест он срубит,И установит здесь его,И приглядит, пока жив будет.«Живу я здесь недалеко.Охотой, сбором промышляю.Сын, дочь, собака, вот и всё.В округе вёрст на сто всё знаюЯ думаю, что к ночи выВ деревню точно доберётесь.Но надо реку перейти,И шагов двести отойдёте.И так идите вдоль реки.Стемнеет, всматривайтесь лучше.Должны видны быть огоньки,Хоть лес, конечно, будет гуще.А провожать вас не пойду,Пора домой мне возвращаться.В деревню после я придуМуки да сахарку набраться.»Простившись, двинулись они.Как Пётр сказал, пошли вдоль речки.Потом по броду перешли.Какая ж будет эта встреча? * * *
И краски стали веселей,И солнце в небе заиграло.Вдруг застучало по листвеИ зашумело, зашуршало.И дождь слепой, весёлый дождьИз тучки маленькой, залётнойОбрушил звонкий свой потокИз сотен струй блестящих, тонких.Он их касался, и ласкал,И обнимал, струясь игриво.В листве на солнце он блистал,В траве бежал неторопливо.Он пробегал по волосам,И по губам, и по ресницам.И всё ласкал, ласкал, ласкал,Уже не мог остановиться.И он хотел всё лить да лить,Не рассчитал свои он силы.Не смог до нитки промочить,Лишь только напугал игриво.Он всё ж не волен над собой.Иссякла тучка, небо чисто.Отдельных капель мягкий звонСтихает, шлёпая по листьям.И дождь исчез в траве густой,Оставив миллионы капель,Омыв леса, поля водой,Он силы все свои истратил.И, в этих каплях отразясь,Разбилось солнце на частички.И всё сверкает, серебрясь,И вот уже запели птички.Их пенье звонкой чистотойПрироду всю околдовало.Как вольно дышится, легко,Душа в груди затрепетала.И хочет птицей воспарить.Так хорошо, приятно стало.И хочется любить и жить.Жить и любить, и всё сначала. * * *
Пусть дождичек смочил слегка,Но ведь не сахар, не растают.Их
солнце гладило, любя,А ноги всё быстрей шагают.Хоть и неясно, что да как.Как примут: плохо ль, хорошо ли.Но это лучше, чем никак,Ведь нет сейчас их хуже доли.«Быть может, встретят хорошо,А может, как-то и не очень», —Так говорили меж собойИ шли. Уже всё ближе к ночи.И вдруг какой-то огонёкСредь сумерек, ещё, и много!Да, славный выдался денёк.Дошли, нашли, и слава Богу!Вошли в деревню. Лай собак,Мычат коровы, блеют овцы,Гармонь играет, смех девчат.Они направились к колодцу.Попили чистенькой воды,Остановились, огляделись.Тут всякий знает, кто свои,И люди пристально смотрели.Тут старичок к ним подошёл:«Откель такие? Заблудились?»«Из лесу мы, – сказал Иван. —А старший кто? Поговорили б».«А старший здесь Козьма Ершов.Он здесь сегодня председатель.Есть командир и взвод бойцов,И комиссар к нему назначен.Контора вон, чуток левей.Я провожу, пойдёмте вместе.А всё же будете откель?Мне очень даже интересно».«В края мы ваши забрелиУж точно не по доброй воле.В конторе вот поговорим,И всё узнаете вы вскоре.И познакомимся сперва.Меня Иваном с детства звали.Вот Александра и Степан,А Фёдора мы потеряли».«Меня зовут все дед Игнат,Я тут давно уж обитаю.Лет тридцать уж прошло, а какСюда вот занесло, не знаю.Конечно, знаю, как не знать,Но эта сказка долгой будет.Когда-нибудь потом опятьПоговорим, коль не забудем».«А дед Игнат, скажи-ка, какДеревню вашу обзывают?»«Да, видно вы издалека.Крутиху все в округе знают.Названье наше от реки,Что меж камней бежит и крутит.Ту Закрутихой нарекли.С рожденья, видно, воду мутит.А там подальше, за лесок,Она в большую реку входит.Вот та уж матушка несётИ в море синее уходит.С большой реки нас не видать,Лес нас надежно закрывает.А ближе строиться нельзя,Весной, бывает, разливает».«А я-то думаю, как мыДеревню вашу проскочили.Огней не видели с реки,Так мимоходом и проплыли».«Вот мимо вас и пронесло,Но всё ж таки, гляди, добрались.Выходит, есть у вас чутьё.В лесу иголку отыскали».«Да ну, какое тут чутьё, —Сказал Иван, рукой махая. —Да если б не охотник Пётр,Не знаю, где б сейчас шагали».«Так значит, встретили Петра.Давненько я его не видел.Он редко кажет нос сюда,Хотя никто и не обидел.Сначала жил в лесу с отцом.Отец помёр, один остался,В деревню звали, не пошёл,Как рак-отшельник обитался.Потом замаялся один,Увёл жену себе отсюда.Родилась дочь, родился сын,Но вскоре жёнке стало худо.Недолго мучилась она,Не помогли коренья, травы.Через полгода померла,А сын тогда ещё был малый.И дочери всего пять летТогда ещё, наверно, было.Но Пётр сдюжил – молодец,Детей поднял и полон силы.Сейчас они уже ого!Его повыше ростом стали.Дочь здорова, а кулакомБыка, наверное, завалит.К ней много сваталось парней,Но быстро все поубежали.Она обнимет – так ей-ей.Аж ребра все внутри трещали.А сын – охотник, весь в отца.Бьёт белку в глаз, не промахнётся.Да, вот такая вот семья.Судьба нас крутит и смеётся.Я вот про Фёдора, Иван,Не понял, как так – потеряли.Он что, был с вами и отстал?А вы кричали? Вы искали?»«Да нет, дед, всё совсем не так.Медведь напал здоровый, злобный.Он Фёдора и поломал.Сдавил, сломал, наверно, ребра.Внутри, похоже, кровь пошла,Лежал от боли без сознанья.Похоронили вот вчера,Жена и сын одни остались».«Да, это точно уж дела,Давно такого не слыхали.Чтоб сам вот так медведь напал.Его, похоже, кто-то ранил.Похоже, злой он на людей,Ведь так медведь не нападает.Уж я-то знаю, мне поверь,Конечно, всякое бывает.Хоть не охотник я, но былВ лесу по молодости долго.Но, видишь, вот здоров и жив,Хотя медведей видел много.Про это расскажу потом,А ты загадками говоришь.У Фёдора жена с сынком.И где они? Секрет откроешь?»«Ох и хитёр ты, дед Игнат.Всё норовишь узнать скорее.Вон там, похоже, красный флаг.Контора. Так идём быстрее…» * * *
Зашли в избу. Кто, как, за что.Всё председателю сказали.Про то, как семьи мужиковКак кулаков в тайгу сослали.И про конвой, и про детей.Как рыли топором землянки.Кору как ели, лошадейИ как, собравшись на полянке,Решили, что пора идти.Собрали мужиков в бригады.И в три направили пути.«Вот вас нашли и очень рады».«Да, интересные дела, —Сказал Кузьма, рассказ послушав. —Тут, видно, нужен комиссар,Сходи, Игнат, по его душу.Да, что-то слышал я зимой.Пропал обоз в лесу с конвоем.Везли там ссыльных мужиков,Но я не знал, что их с семьёю.Да, вишь, какой сейчас закон.Чуть что не так, и вот сослали.И это, в общем, повезло,А то ведь многих расстреляли.»Тут появился комиссар.Чубатый, с пухлыми губами.Зашёл и рядом с ними встал.Сам в кожане и при нагане.Взгляд, в общем, как бы и не злой,Но недоверчивый и колкий.К Ивану сразу: «Кто такой?Давай рассказывай всё толком.»Но тут Кузьма опередил:«Они из ссыльных, что зимоюОбозом по тайге везли.Сопровождали их конвоем.Похоже, сбилися с пути,Конвой их у реки оставил.Мол, всё равно им не уйти,Никто ж не знает наши дали.Отряд, похоже, поскакалИскать дорогу к нам, но, видно,Похоже, снова заплутал,А вот людей оставил гибнуть.Сейчас уж ночь, пусть до утраПоспят и отдохнут с дороги,А утром всё расскажут намОб остальном «лесном народе».Как отыскать всех остальныхИ как их привезти оттуда.Всё надо сделать до зимы,Не то им там придется туго.«И верно, лучше уж с утраЗдесь соберёмся и обсудим», —Сказал чубатый комиссар. —«Игнат, ты дай приют уж людям.»«Конечно, что ж, пойдём ко мне.Живу один я уж три года.Жену я схоронил уже,Сыны умчались на свободу.Где носит их, не знаю я.Давно уже вестей не слали.Корова, куры – вся семья.И есть кобель по кличке Шарик…» * * *
«А вот и дом. Ну как? Хорош?Из кедра строил всё, на совесть.Он простоит ещё, дай Бог.А может, баньку мы устроим.Эй, Шарик, ну-ка перестань.Облаял, вот и всё, на место.Свои ребята, так и знай.Жить будем здесь, все дружно, вместе.Вы проходите прямо в дом,Располагайтесь поудобней,А я закину в баньку дров,Кедровый веник приготовлю.» * * *
Внутри ухожено, уют.На стенах много фото в рамке.В углу иконы две стоят,Висят пучки какой-то травки.Пришёл Игнат: «Я в баньке тамКартошки чугунок поставил.Лександра, дочка, накрывай.Да не стесняйся ты, родная.Гляди: смутил, зарделась вся.И что-то мужики притихли.Эх, где бутылочка моя?Давайте за знакомство выпьем».Бутылка мутная на стол,Стаканы звонко застучали.Разлился в теле самогон,И мысли веселее стали.Лучок, огурчик, помидор,Картошка в чугунке поспела.Стучат стаканы, разговор,И вот уже душа запела.Песнь про бродягу завели,Что плыл на лодке по Байкалу.И снова беды отошли,И грусти как и не бывало.
Поделиться с друзьями: