Иван Васильевич. Профессия – царь!
Шрифт:
Басилевс же привел под стены города три с половины тысячи бойцов «нового строя», порядка десяти тысяч поместных да добрую артиллерию. Не так чтобы и сильно много. Однако качественно это войско превосходило силы Сафа Герая на голову. Одни только легионеры, полностью снаряженные добрыми доспехами, могли «в одну каску» вынести все ханское войско.
Крым был разбит и временно выведен из игры. Хаджи-Тархан притих после тяжелого поражения на Волге при Еленаполисе. Арская группировка уничтожена. Однако оставался ногайский вопрос. Да, последние несколько десятилетий Москва и Сарайчик придерживались союзных отношений. Однако Казань входила в орбиту интересов Ногайской орды и отдавать ее Басилевсу они вряд ли хотели. Эта единая цель могла на время прекратить междоусобную борьбу ногайской элиты и заставить ее выступить единым фронтом. Ведь бабло побеждает
Где они могли появиться?
Если переправились с помощью кораблей Хаджи-Тархана на правый берег Волги, то можно не переживать. Три дромона и десяток стругов надежно стерегли водную гладь окрест Казани. А наплавная переправа прикрывалась двумя крупными земляными редутами – Святой Анны и Святой Софии. Мало того, правобережный редут стоял буквально в тени Еленаполиса с многими пушками и представительным гарнизоном из новообразованных стрельцов. Там ногайскому войску не пройти. Форсировать Каму в низовье они тоже не могли из-за дромонов и отсутствия плавательных средств. Оставалось только верховье реки. Там у Басилевса никаких внятных способов разведки не имелось. Да и вообще – именно в том направлении располагалось наиболее враждебно настроенное местное население. Оно, конечно, было прикрыто корпусом Горбатого-Шуйского. Однако большой надежды на него не было. Если ногайские войска придут, то его неполные три тысячи будут ими смяты без особенных проблем. Хотя, конечно, задержать задержит…
Все эти обстоятельства неопределенности заставляли Государя действовать быстро, исключая долгие осады и подкопные дела. Просто потому, что оказаться между казанским гарнизоном и корпусом ногайской орды было чрезвычайно плохой идеей. Да, скорее всего он одержал бы победу. Но, безусловно, пиррову и умылся бы кровью по полной программе. А ведь мог и проиграть. Не фатально, конечно. Еленаполис, два больших редута и речной флот выступали в роли своего рода предохранителя. Но все равно – ничего хорошего в поражении не было. Так что, как можно скорее расположив войска вокруг города, Басилевс сосредоточил всю свою серьезную артиллерию на наиболее значимом участке – напротив Арских ворот. Восемь осадных двенадцатифунтовых и восемнадцать полевых восьмифунтовых пушек начали мерную «долбежку». Вдумчиво. Не спеша. Не перегревая стволы. И без всякого надрыва. Им в унисон палили легкие трехфунтовые пушки, распределенные между прочими воротами. Они также стреляли чугунными ядрами по укреплениям для создания атмосферы пущей напряженности.
Сутки обстрела завершились на рассвете 2 сентября.
Арские ворота, обе фланкирующие башни и куртина между ними выглядели кошмарно. Растерзанные руины древесно-земляных укреплений. Фактически –размочаленные остовы срубов-клетей и разбросанные вокруг обломки. Этакая баррикада до метра высотой.
Попадание двенадцатифунтовых чугунных ядер на приличной скорости не только разбивало архаичные укрепления, но и порождало целый веер щепок и обломков, поражающих всех за стеной.
Соорудить же подковообразную баррикаду на таком обширном обвале стены просто не вышло. Тут и масштаб работы получался слишком большой, и плотный, непрекращающийся обстрел изрядно мешал. Две осадные батареи и дивизион полевой артиллерии крепко расколотили не только три деревянные башни и участок стены в примерно сто семьдесят метров, но и часть зданий за ними.
Озвученное на рассвете предложение капитулировать было отклонено в особо пафосных формах.
Звук трубы.
И легионеры пехотного полка бросились строиться в ротные коробки.
Отмашка Басилевса.
Барабаны дали проигрыш и под их мерную дробь Московский пехотный полк пошел на приступ города.
На острие атаки шла отдельная штурмовая рота. Туда Государь отбирал отличников боевой и строевой подготовки, готовя натуральных головорезов специально для вот таких вот штурмовых операций и боев на городских улочках. Большие, тяжелые щиты – скутумы, короткие клинки – гладиусы и тяжелые дротики – пилумы. Все как положено по древнеримской традиции. Даже белые крылья и молнии на красном поле щитов изображены. Штурмовая рота выглядела так, словно только что сошла со старинных барельефов. Даже штаны с сапогами не сильно портили облик, закашивая под британские легионы, стоявшие на валу Антонина .
Шагов с пятидесяти татары начали стрелять из луков, прикрываясь остатками стены. Но результативность такого обстрела оказалась слабой. Главной целью, разумеется, стала
колонна штурмовиков, которая серьезно оторвалась вперед и энергично приближалась, построившись «черепахой». Большие скутумы прикрывали их с фронта, флангов и верха, практически нейтрализуя действия стрел. А те единичные «подарки», что попадали в щели, сталкивались с крепкими доспехами.Задачей штурмовиков на данном этапе было принять на себя максимальную плотность обстрела. Ведь за ними шли легионеры московского полка, не защищенные столь замечательным образом. И они это сделали. Стрелы летели в них натуральным ливнем – фронтально, с флангов и даже сверху, пущенные навесом.
Подойдя вплотную к остаткам стены, «черепаха» остановилась и начала перестраиваться. Ведь теперь стрелы летели только во фронт и стало много легче. Эволюция формации под обстрелом штука непроста. Но не зря в штурмовики отбирали отличников «боевой и политической подготовки». Да и хорошие доспехи изрядно помогали.
Развернувшись в четыре шеренги, штурмовики метнули пилумы в татар. Те и стрелы имели наготове, и копья, чтобы принять лезущих через баррикаду противников. Но не угадали. Их самих ждал сюрприз. Бросок осуществлялся только из второй шеренги, находящейся под надежным прикрытием первой. То есть, не открываясь. Техника бросков вполне позволяла такие приемы. Да и что говорить, ведь стандартной тактикой римских легионеров являлся слитный залп пилумами первых двух-трех шеренг.
Действенность метательных копий по толпе противника оказалась просто удивительной. Ведь бросали их практически в упор, а ничего крепче легких плетеных щитов и кольчуг у татар не имелось. А это для тяжелых пилумов, препятствием не являлось. Страшный гостинец! Очень страшный! И совершенно неожиданный.
Пять секунд задержки. И новый залп пилумов. Потом еще. И еще. Бойцы последовательно передавали свои метательные копья во вторую шеренгу, дабы действовать наверняка и не подставляясь.
Эффектно! Устрашающе! Противник смущен и дезориентирован. Он не привык к такому оружию. К таким приемам. К такому эффекту. Конечно, совсем легкие дротики – джиды – продолжали активно употребляться по всей Азии, северной Африки и даже на просторах Восточной Европы. Однако их действие было не в пример слабее…
Почему пилумы? Зачем Иван Васильевич возродил это древнее оружие?
Потому что он появился на просторах XVI века всего лишь каких-то одиннадцать лет назад малолетним пацаном. И объять необъятное просто не успел.
Да, гранаты были бы крайне хороши для подобного рода операций. Даже простейшие гранаты с обычным фитилем. Но ковать их из железа было очень дорого. С керамикой он связываться не стал. А отливать из чугуна его люди пока не научились. Как-то так оказалось, что литье чугуна на Руси к 1537 году еще не ведали. Да и в остальном мире делали в этом направлении только первые, робкие шаги. Так что даже то, что он пушки свои обеспечил ядрами, литыми из чугуна, стало подвигом. С нуля считай целое направление поднял.
А пилумы? А что пилумы? Предельное простое изделие, доступное кузнецам с даже самой низкой квалификацией. И действенное. Очень действенное на малых дистанциях. Ведь Иван Васильевич остановился на наиболее тяжелых их вариантах со свинцовым утяжелителем. Вот этими восьмифутовыми «подарками» штурмовики и приголубили изготовившихся их встречать татар. Почти в упор – шагов с десяти. Прямо через развалины стены нанизав самых боеспособных и защищенных доспехами воинов словно жуков на булавки. Легкие щиты, плетеные из веток и обтянутые кожей, так популярные в степи, тяжелые пилумы просто игнорировали. Равно как и кольчуги, прошивая тела насквозь.
К этому времени подоспели основные силы пехотного полка.
Их, конечно, тоже обстреливали лучники, но досталось им много меньше. Тут и фокус внимания был не на них. И доспехи хорошие имелись, а кое у кого и щиты. И запасы стрел у лучников противника оказались не бесконечные. Нет, конечно, в крепости стрел хватало. Но здесь и сейчас обычный колчан на два десятка «выстрелов» заканчивался удивительно быстро. А любая заминка в этом деле действовала против защитников.
Но вот легионеры подвалили к останкам стены. И стрелки дали залп из ружей. В упор. А потом еще. Еще. И еще. Новый сигнал. Обстрел прекратился. И штурмовики на волне деморализации и шока защитников, бросились вперед, стремясь как можно скорее преодолеть баррикаду и захватить плацдарм за ней. Самая сильная часть наступала на самый ослабленный участок в боевых порядках противника. Сказался и «обстрел» пилумами, и пули стрелков.