Из чего созданы сны

— Да, — ответил тот ошеломленно. — Откуда вы знаете…

— Я еще и не то знаю, — произнесла фройляйн Луиза. — И ты, и я, мы оба знаем, что мне известно гораздо больше. — Она пристально посмотрела на него. Мырного обуял ужас. Поскольку он не мог даже догадываться, на что намекала фройляйн, он решил, что его поймали.

Она молча смотрела на него.

— Итак, — произнесла она наконец, — ты видел убийцу Конкона.

— Откуда…

— Неважно, откуда я знаю! Мне что, пойти наверх к полицейским и сказать им, что ты его видел?

— Нет, нет! Пожалуйста, не надо! — прошептал украинец задыхаясь и заламывая руки. — Он же сбежал… Если я его выдам полиции… Что он тогда со мной сделает?

Об этом разговоре и обо всем, что пережила фройляйн Луиза в Гамбурге и на пути туда, я узнал, как я уже упоминал, значительно позже. На самом деле все было вот как: от нас он утаил, что не только слышал, как убийца спорил с Карлом Конконом, но и видел, как тот крался вниз по лестнице. Мырный стоял в том самом коридорчике, ведущем в погреб. От ужаса он прирос к месту и ничего не сказал ни нам, ни полиции из страха за свою серую жизнь. А теперь вдруг какая-то абсолютно чужая, насквозь промокшая, нелепая тетка наседала на него с угрозами и прямо в лоб сказала ему, что он видел убийцу. Панас Мырный дрожал от ужаса.

— Как он выглядел? — неумолимо расспрашивала фройляйн Луиза. — Я должна это знать. Потому что вполне возможно, что здешний убийца был еще и убийцей моего маленького Карела. Ты будешь говорить, или я иду к полицейским? Как тебе не стыдно, я-то думала, мы друзья!

Это последнее невразумительное замечание охваченный страхом украинец не понял. Он прошептал:

— Он меня заколет, как Конкона, если я выдам его. Вы не можете этого требовать от меня, сударыня.

— И тем не менее я требую! У тебя есть выбор: или ты рассказываешь мне все тут, не сходя с места, или я узнаю это от полиции. Ну так как?

Украинец буквально корчился от мук.

— Ну! — цыкнула на него фройляйн.

— Ну ладно, пожалуйста, — пролепетал он в отчаянии. — Это был высокий мужчина… хорошо одетый… совсем сюда не вписывался… синее пальто… фуражка… Смотрите! — крикнул вдруг слуга, оттолкнул фройляйн Луизу в сторону и бросился вперед.

— Как… — возмутилась фройляйн, не сразу увидев, что случилось. Проводник Вильгельм Раймерс схватил ее сумку, оставленную на кресле, и как раз собирался быстро покинуть крошечный холл гостиницы. — Нет! — закричала фройляйн. — Но господин Раймерс! Господин Раймерс! — Украинец набросился сзади на высокого пожилого мужчину и крепко держал его.

— Ах ты, тварь! — закричал он. — Решил стибрить, а? Решил даму обокрасть?

— На помощь! На помощь! — заорал и Раймерс пронзительным голосом. Он был смертельно бледен и словно лишился рассудка. Неожиданно он завыл по-волчьи. Украинец вырвал у него сумку.

— Засранец! Вор! Сволочь! — орал украинец.

Вниз по лестнице прогрохотали шаги. Холл вдруг наполнился людьми в гражданском и в форме. Пожилой господин в непромокаемом плаще с поясом и в сдвинутой на затылок шляпе громко произнес:

— Тихо! — Все затихли. — Что здесь происходит?

— Этот человек хотел скрыться с сумкой этой дамы, с вашего позволения, господин комиссар, — доложил слуга.

Бывшего штандартенфюрера так трясло, что ему пришлось прислониться к стене. Теперь он рыдал так же безутешно, как старик Карл Конкон на втором этаже, в неприбранной комнате.

— Это правда? — обратился комиссар к фройляйн Луизе.

Ее охватил панический страх.

Полиция!

Она не должна вступать в конфликт с полицией!

— Нет… нет, — пролепетала фройляйн Луиза.

— Что значит нет? — возмутился Панас Мырный. — Я же сам это видел. И вы тоже! Вы ведь тоже кричали! — Он протянул комиссару открытую сумку. — Вот пожалуйста, с вашего позволения, господин комиссар, с большими денежками хотел исчезнуть мерзавец!

— Как ваша фамилия? — спросил комиссар.

— Я… я… Раймерс… Вильгельм Раймерс… О Боже, как это ужасно… — Пожилой мужчина, закрыв руками лицо, всхлипывал так, что все его тело содрогалось.

— А ваша? — обратился комиссар к фройляйн.

— Луиза Готтшальк, — испуганно произнесла она. «Что теперь будет? Что теперь будет?» — проносилось у нее в голове.

— А что вы делаете здесь?

Раймерс быстро произнес:

— Я всего лишь сопровождал даму. Она приезжая.

— Откуда?

Фройляйн Луиза молчала.

— Откуда вы приехали, фрау Готтшальк?

— Из Нойроде, — ответила она.

— И что вы ищете здесь?

— Мне здесь вообще ничего не надо, — сказал Раймерс с трусливой юркостью крысы.

— Ну да, только украсть сумку с деньгами, — усмехнулся комиссар.

— Я просто хотел выйти на свежий воздух…

— Прекратите!

— Я ведь пришел только потому, что дама попросила меня сопровождать ее! Я ее уже сопровождал в Сан-Паули!

— Это правда, фрау Готтшальк?

Фройляйн Луиза скорбно кивнула.

— Тогда скажите мне, наконец, что вам тут надо?

Фройляйн Готтшальк затрясла головой.

— Вы не хотите этого сказать?

— Я… я… пожалуйста, господин комиссар, смилуйтесь… Мы исчезнем… Вы никогда нас больше не увидите!

— Э, нет, — произнес комиссар. — Э, нет, фрау Готтшальк. Так дело не пойдет. Здесь произошло убийство, надеюсь, это-то вам известно. Или этого вы тоже не знаете?

— Знаю, господин комиссар, — смиренно произнесла фройляйн Луиза, — это я знаю.

— И поэтому вы здесь?

— Да, поэтому я здесь. — «Больше не имеет смысла, — проносилось у нее в голове. — Ничто больше не имеет смысла».

— Унтер-офицер Лютьенс! — выкрикнул комиссар.

— Так точно! — Молодой человек в униформе с грохотом сбежал с лестницы.

— Возьмите еще одного человека и отвезите этих двоих на Давидсвахе. Я подъеду через полчаса.

— Нет! — жалобно воскликнула фройляйн Луиза. — Не надо в участок!

— Именно в участок, — сказал комиссар. — Там мы спокойно обо всем поговорим. Я уверен, у вас есть что рассказать мне.

— Вы не можете так просто арестовать меня! — из последних сил выкрикнула фройляйн Луиза.

— Я не арестовываю вас. Прошу следовать за сотрудником на Давидсвахе. Вы чуть не стали жертвой серьезной кражи, — сказал комиссар. — А мужчину мы арестуем. Доказанная попытка кражи.