Из другого теста

— Шла бы ты отсюда. Вы, кстати, чего там с утра раннего надумали? Кого куда загонят пахать? Я бы сгоняла на болото за камушками. Бинка аж захлёбывается от восторга. Даже мне захотелось оторвать задницу и прогуляться на честную работу.

— Мои поздравления. А мы с Акери идём в котловину.

— Вот и ступай. Отдай себя на опыты во славу науки. А то ходит тут, ходит, — забухтела она под нос, прикрывая глаза и подставляя лицо лучам солнца: — Достаёт всякой чушью. Цепляется…

Эпилог

Котловина встретила их всё тем же муторным безмолвием. Ещё только оказавшись на вершине перевала, Наруга чуть не завернула дубля обратно. Верней, завернула, только пилотируемый объект, воткнувшись носом в Дубль-Ри, оспорил приказ пилота. Даже присел. Хотя медведь вполне добродушно заворчал, призывая не загораживать дорогу. И Нар сиганул вниз в котловину с таким воодушевлением, что Наруга только мысленно крякнула.

Озеро лежало на месте неподвижной ртутной лепёшкой. Игольчатый круг торчал, где ему и положено. Никаких следов прежнего пребывания людей она не обнаружила, хотя костры в прошлое посещение пылали пять суток. Да и намусорили они. Песок выравнен, будто специально: ни следочка, ни тряпочки, ни щепочки. В кругу пропало всё их брошенное за ненадобностью барахло, включая искорёженное оружие. Берры от присвоения чужого имущества открестились, сообщив, что честно утопили его за ненадобностью.

Дерево на растопку мужики свалили быстро — Наруга уже вполне равнодушно отметила исчезновение прежних пней. Костёр запалили неоправданно здоровый: греться никому не требовалось, а для чая сошёл бы и поскромней. Они вообще любили посидеть у костра: и берры, и дубли — даже мандарины. Наскоро сообразив обед, Риг, Гет и Наруга завалились на песок порелаксировать в пустой болтовне. И увлеклись. А когда спохватились, Акери пропала. Риг с Наругой рванули в лес, побегали, поорали. Дубли, решив, что это такая новая забава, резвились вокруг недотёп, прощёлкавших одну единственную Ари.

— Нет, ну не сука?! — вырвалось у Наруги из самой глубины души. — Мне её что, привязывать? Или ноги переломать?

— Риг не позволит, — добродушно прогудел в ухо подкравшийся со спины Гетбер и прижал её к себе: — В смысле, насчёт ног не согласится.

— А привязывать самое то, — уныло отозвался Риг, с ненавистью пялясь на гигантские деревья. — Вот, куда она залезла? Раньше хоть дерево знали. А теперь, где её караулить?

— Штаны, — насмешливо подсказал Гет.

— Штаны она с собой в дерево не протащит, — облегчённо согласилась Наруга.

И вырвалась из лап укоризненно вздохнувшего оборотня. Поиски брошенных штанов увенчались успехом в считанные секунды. Дубль-Нар обнаружил их… у того же самого кедра — и как не заметили, пробегая мимо? Риг обречённо махнул рукой, подобрал то, что осталось от его любви, и побрёл к костру. Наруга, было, собралась туда же, но её перехватили за талию. Взвалили на плечо и потащили в лесные дебри выяснять отношения. Поначалу она брыкалась, но потом повисла в задумчивости, пойманная мыслью о самостоятельном эксперименте. А что? Насколько она разобралась в антинаучном лепете Ари, для этого нужно было просто войти в круг. И… Чего-нибудь там поделать, чтобы не сдохнуть со скуки, пока… С тобой что-то там не сделают. Даже умирать не надо, как в прошлый раз — содрогнулась она.

И спикировала на землю. Поначалу — не успев стряхнуть с себя туманные последствия раздумий — она попятилась и воткнулась спиной в очередной неохватный баобаб. К ней подкрадывалась нечисть: обнажённая, вкрадчиво сопящая, разбрызгивающая вокруг себя терпкий аромат настырной похоти.

— Не хочу, — неуклюже соврала Наруга, чтобы выиграть пару минут и унять смехотворный пустяшный страх.

И откуда только вылез — пискнуло что-то внутри неё. Это же Гет. Её Гет… Она попыталась заглянуть в глаза набычившегося оборотня и ничего не увидела, кроме угрозы.

— Только попробуй, — вылезло из неё вовсе уж бредовое шипение. — Порву.

Ему оставалась пара шажков, и он их сделал. Ни коленом в пах, ни щепотью в подвздошину, ни пальцами в глаза она его не достала. А вот её распяли на корявом стволе и обнюхали. Совсем сбрендил — хотела, было, поставить диагноз Наруга… И вдруг обнаружила, что сама обнюхивает своего сдержанного почти интеллигентного кадета. Приличного мальчика, растерявшего, как и она, приличия в экспериментах, что ставила жизнь. Не успела удивиться финтам своей психики, как язык сам собой прошёлся по чистому до скрипа бугристому плечу. Ни вкуса, ни запаха пота — будто прокалённый на солнце камень облизала. С досады Наруга впилась зубами в резиновую плоть, и тотчас взмыла в воздух. А потом рухнула на спину, придавленная ожившей урчащей глыбой.

Это был не секс, а драка. Сплошное хамство — содрогаясь в завихрениях остывающего дурманного оргазма, укорила себя Наруга. Ты женственна, как реактор силовой установки — всплыла в голове насмешка Ракны.

— Я тебя люблю, — по слогам прошептал Гет, копошась носом в её волосах.

Они лежали у костра, куда вернулись из леса весьма потрёпанными, и Гету вздумалось покаяться:

— Прости. Не знаю, что на меня нашло.

— На нас, — вздохнула Наруга. — Это нас наша драгоценная мамаша стравила. Всё экспериментирует старая дура.

— Планета? — уточнил он. — Видимо, мы любимые дети. Для нас только всё самое лучшее.

— Особенно поводок. Лучше не придумаешь: здесь ты живой, а в остальных местах просто кучка молекул.

— Теперь мне на это плевать, — беззаботно отмахнулся Гет.

— Из-за меня? А свобода?

— А ты знаешь место, где она есть? — усмехнулся он. — Тогда ты богата. За координаты этого места тебя сделают императрицей галактики.

— Не умничай, — хмыкнула Наруга. — Давай лучше поможем Ригу хандрить. Или срубить это чёртово дерево.

Тот хандрил до следующего утра. Но дерево рубить не пришлось — Акери вылезла из него добровольно. Риг притащил её к костру, где валялась вся остальная компания, и принялся заливать чаем.

— Что высидела? — с деланным участием осведомилась Наруга.

Акери напустила на неё тумана из жёлтых глаз и вежливо попросила:

— Можно я отвечу на этот вопрос потом?

— Когда потом? — попыталась насесть на неё подруга.

— Когда точно узнаю, как на него ответить, — охотно растолковала Ари.

— Давай, сейчас ты ответишь на него, как сумеешь. А потом уточнишь…

— Отстань от неё, — посоветовал окрылённый Риг. — Всё равно ничего не добьёшься.

— А если она что-то знает?

— Что-то она, несомненно, знает, — глубокомысленно изрёк Гетбер. — Главное, чтобы она точно знала, что узнала.

— Остряки, — хмыкнул Риг, запихав в рот обдолбленной знаниями подруги кусок мяса.

Челюсти Акери меланхолично задвигались. Но почти сразу остановились, закатив недожёванное за щёку.