Из духа и оков

Мы так и сделали, и теперь лорды и леди будут перед нами, ожидая плана.

Я надеялся на это.

То, что они ответили на зов, должно было радовать. Если они все не были предателями, и эта встреча не была способом для короля Люмьера и Серого понять, что мы задумали.

Лания, леди Воздуха и бабушка Родеса и Розамонд, прибыла первой. Родес тут же подошел к ней, протянул руку, чтобы она опустила туда ладонь. Она проигнорировала это, обняла его вместо этого. Родес склонился к низкой бабушке и поцеловал ее макушку, потом крепко обнял ее. Она отодвинулась, похлопала его по щеке, улыбнулась, как бабушка, хотя она выглядела как ровесница Родеса. Она взяла его за руку и пошла к другим. Она поприветствовала всех по очереди, обнимая, пожимая руки воинам, а потом добралась до Розамонд, Лирики и меня. Она обняла и поцеловала внучку, прижалась лбом ко лбу Розамонд на миг, а потом подошла к Лирике.

— Тебе нужно отдыхать, Дитя. Мы тут, чтобы забрать твое бремя. Хотя бы часть, — она поцеловала Лирику в щеки, обняла ее. Лирика промолчала. Она потрясенно смотрела на женщину. Я разделял ее восторг. Было что — то в Лании, что проникало в сердце. Словно она видела душу, почти как маг Духа.

Хотя я не знал, что мог делать маг Духа. Я пытался уловить с Лирикой. Никто не мог помочь ей с той магией, не так, как мы помогали ей с другими стихиями. Хотя мы могли разобраться по пути.

Мне не нравилось, что она была одна в этом. Еще осколок пронзил сердце, и я скривился.

Лания пронзила меня взглядом и протянула руку. Я почему — то опустил голову и обнял ее, как она и хотела. Я ощущал себя как маленький мальчик в объятиях мамы. Я не видел свою бабушку. Она умерла задолго до моего рождения. Я не встречал никого из бабушек и дедушек. У меня была мама, хоть она и стала холоднее с годами.

Я знал, что это уберегало меня от Лора, может, от самого Серого. И хоть она думала, что не справилась, я всегда знал, что она была рядом. Я сделал бы все ради нее.

Я не знал, почему объятия с женщиной не с моей территории, яростной воительницей с нежным сердцем и душой, вызвали такие мысли. Она отклонилась и прижала ладонь к моей щеке, а я хотел обнять ее снова и послушать ее истории, и чтобы она сказала, что все будет хорошо.

Это были не мысли короля. Это были фантазии юноши, который давно погиб.

Я кивнул, выражая ей уважение, которое она заслужила.

— И тебе нужно отдохнуть, сынок.

Я не стал исправлять ее обращение. С Ланией это было сложно.

Я посмотрел краем глаза, Родес глядел на нас, но не хмурился. Нет, он почти казался счастливым. Хотя бы был рад тому, что происходило. Хотя я не знал, что это было, или что это значило. С ним было сложно понять.

Лорд и леди Огня пришли вскоре после Лании, прошедшей к Розамонд. Они выглядели величаво, как всегда, и я улыбнулся Шиммер.

Я всегда любил Гриффина и Шиммер, хоть не всегда соглашался с ними. Но лорды и леди двора не должны были всегда соглашаться с теми, кто был у власти. Для того были советники и придворные с их мнениями. Так нравилось моей маме.

Так я хотел это сделать, и однажды, если я смогу править двором, который не рушился вокруг нас, я хотел продолжить это.

— Сынок, — Шиммер протянула руки. Тиган подошел к ней и крепко обнял, Гриффин тоже так сделал. Они поприветствовали других, но обняли только Вин.

Лорд и леди Огня переглянулись, но ничего не сказали, обнимая Вин.

Они поняли, что с ней случилось, но никто не говорил об этом. Я надеялся. Мне казалось, когда придут родители Вин, лорд и леди Земли, станет сложнее.

— Мой король, — хрипло сказал Гриффин.

— Лорд, леди, — я чуть склонил голову. Из уважения, и я надеялся, что другие понимали это. Это были мои наставники, сколько я себя помнил. Наши новые положения не означали, что я забыл, кем они были для меня. Тиган был моим лучшим другом, значит, они были в моей жизни, сколько был он.

— Спасибо за приглашение. Мы хотим тебя послушать, — тихо сказала Шиммер и прошла к Тигану.

Когда вошли лорд и леди Земли, Родес, Люкен и даже Лирика напряглись. Я посмотрел на Вин.

Она глядела на них большими глазами, но решительно.

А когда они прошли мимо нее, своей плоти и крови, не сказав ни слова, я захотел задушить их.

Я не мог. Не будет добра, если я побью их магией или даже кулаками.

Они не признают свою дочь, потому что она стала дейном.

Они использовали ее, пытались выдать ее за меня, хоть она технически была моей кузиной. Потому что они хотели власти. И хоть они были в этой комнате, я не знал, на чьей стороне они окажутся в бою. Нам нужны были союзники, но я хотел убить их, и теперь за то, что они делали с Вин.

Лирика издала сдавленный звук, и я поймал ее ладонь.

Она сжала мою руку в этот раз, и я держал ее.

Я тряхнул головой, и она кивнула, хоть в ее глазах был Огонь. И не только образно.

Нет, ее силы сдерживали ее, и она хотела навредить лорду и леди Земли за то, что они обидели ее подругу.

Но мы ничего не могли сказать.

Лорд и леди Грязи, как их всегда звал Родес, кивнули мне, но не подошли. Я был их королем. Но они были теми же гадами, что и всегда. Валор и Зиа все еще не реагировали на дочь, не признавали никого чем — то, кроме кивка, а потом встали у другой стены возле моих дядь. То, что Зиа и Джастис были братом и сестрой, заметили все в зале. Зиа ничего не сказала брату. Она всегда игнорировала Джастиса. Может, потому что Зиа хотела только власть. Она всегда ходила к Камэо, пытаясь получить ее, не к Джастису. Ее брат был ничем в ее глазах, даже не был ступенькой, и она игнорировала его.

Я не понимал, почему они все еще были лордом и леди Земли, и это нужно было изменить. Скоро.

— Присядем, — сказал я без формальностей. Все сели без слов, к счастью, не спорили из — за мест. Они уже разделились по разным сторонам комнаты.

— Зачем мы все тут? — спросил Валор, лорд Грязи явно хотел быть где — то еще.

Если честно, и я хотел, чтобы они были не здесь. Хотя не мог это сказать.

— Король Люмьера работает с Серым. Мы видели тени, когда он бился с нами. Нам нужно остановить его любым способом.

Хоть я сказал «любым способом», я не имел в виду это сердцем и душой. Я хотел послушать мнения других.

Мгновение было тихо, а потом все сразу взорвались, задавали вопросы и объясняли. Не важно, что половина народу за столом была там в бою, у всех были вопросы, что делать.

Я ударил кулаком по столу, хотя что — то сжалось в груди. Я знал, что Серый хотел меня. Я отталкивал его, разрезал нити, потому что знал, что близилось. Может, он всегда делал это, и потому я всегда ощущал, как меня тянули. Теперь я знал, что это значило, и я игнорировал это. Серый меня не получит. Что бы ни случилось, Серый меня не заберет.

— Молчать, — прохрипел я.

— Ты все еще наглый щенок, — оскалился Валор, и Вин открыла рот. Лирика перебила. То ли защищала меня, то ли защищала Вин. Но я был благодарен.

Мне нужно было убедиться, что нити не обмотают меня снова, и что Серый не сможет захватить меня. Я все еще был проклят, не мог любить, но я не позволю Серому завладеть мной.

У меня была хотя бы эта сила, ее не было раньше. Может, дело было в том, что я знал о контроле Серого, хоть он сам и открыл это. Может, потому что я был сильнее. Может, из — за женщины рядом со мной — но я отогнал эту мысль.