Из Двух Зол

— Какая ты красивая… — шептал он, прижимаясь губами к моим ключицам, ведя языком дорожку ниже, туда, где уже, словно созревшие вишни, торчали соски.

— Ах, — не удержалась от вздоха, когда Сэм втянул ртом один из них.

Голова кружилась в сладостном дурмане, и хотелось большего. Теперь я усиленно пыталась стянуть с мужчины брюки. Я хотела видеть Сэма обнаженным — с фигурой Аполлона и торчащим стрелой членом. Мужчина подхватил меня под попку, и я обвила его торс ногами, с восторгом ощущая, как его орган упирается мне между ног.

Даже не поняла, как мы оказались на моем диване — узком, неудобном, но нам было все равно. Губы Сэма не отрывались от моих губ, платье синей тряпочкой валялось на полу, мужская рубашка повисла на спинке дивана. Теперь я могла любоваться его телом — загорелым, упругим, с небольшой дорожкой волос, идущей от пупка до хороших размеров члена, стоящего колом.

Пальцы мужчины скользнули под резинку трусиков, накрыли мои разбухшие складочки, проникли внутрь, лаская чувствительную горошину. Я охнула, стиснула зубы, невольно вцепилась ногтями в его плечи.

— Сэм… Сэм! — крикнула, зажмурившись.

— Какая ты влажная, бэйб, я так хочу тебя. Меня вот-вот разнесёт на части.

— Да… да, возьми меня.

Рукой сжала его твёрдый член.

— Черт, Саш, не делай этого, лучше не тронь его — меня надолго не хватит.

Я раздвинула ноги, приподняла бёдра.

— Ну же, Сэм…

Он быстро вошел в меня на всю глубину, наполняя собой. Замер на несколько секунд — все его тело дрожало от нетерпения и необузданной страсти. Снова задвигался, то глубоко и медленно, а то чуть-чуть, словно пробуя на вкус.

Оргазм накрыл нас одновременно — разрастающийся, как ядерный гриб. Последнее что помнила, это как вцепилась зубами в плечо Сэма, заглушая крик.

Потом мы долго лежали, тесно прижавшись, стиснув друг друга в объятиях, не обращая внимания, что диван узок и неудобен. Еще не могли отдышаться.

Сэм убрал с моего лба влажную прядь.

— Моя рыжая, — улыбнулся, поцеловал меня в нос. — Самая прекрасная девушка в мире.

Восходило солнце, и комната наполнилась утренним светом. С трудом разъединив объятия, мы с Сэмом отправились в ванную. Увидев себя в небольшом зеркале, он присвистнул.

— Мы словно с поля боя.

Действительно, у несчастного Сэма была пара царапин на шее, груди, а на плече виднелся багровый след от моих зубов.

— Прости, — я опустила глаза. На самом деле мне не было стыдно. Скорее, мне было смешно — вот что страсть и воздержание творят с женщинами.

Пока мы в душе намыливали друг друга мочалкой, дружок Сэма ожил и снова рвался в бой.

— Ты невероятная, — он приподнял меня, насаживая на свой подрагивающий от напряжения член. — Я хочу тебя снова и снова…

После ещё раз пяти, сон, наконец, одолел наши израненные и обессилившие тела. К тому времени я уже разложила диванчик, превратившийся в большой сексодром. Сэм провалился в объятия Морфея первым, все также крепко прижавшись к моему разгоряченному телу.

* * *

Резкий телефонный звонок вывел меня из глубокого сна грубо и бесцеремонно. Я опустила руку на пол, нашаривая яблочный гаджет. И только когда увидела имя, высветившееся на дисплее, мои глаза распахнулись.

— Папа? — вполголоса пробормотала я, нажала зеленую кнопку.

— Ну наконец-то! — не дожидаясь приветствия, произнёс отец, и я услышала вздох облегчения. — Мы уж с матерью не знали, что и подумать. Раз сто, наверное, звонили, начиная со вчерашнего вечера.

— Вечера? — пробормотала, оглядываясь на Сэма, который, кажется, начинал просыпаться.

— Хотели сделать тебе сюрприз, — в голосе отца слышалась укоризна.

Мое сердце ухнуло куда-то вниз. Ох, как же я не люблю сюрпризов.

— У вас все в порядке?

— Более чем, — отец хохотнул на том конце провода. — Внеплановый отпуск, и мы уже здесь, в Москве. Мама и я. — Только этого ещё не хватало! Отец продолжал: — Остановились в «Балчуге» и ждём тебя на завтрак.

Я снова покосилась на Сэма, а потом на время на телефоне.

— Боюсь, что я не успею, па. К тому времени, когда я соберусь, даже ланч закончится.

— Ну тогда мы с мамой приедем к тебе.

— Нет! — почти выкрикнула я, и от моего голоса Сэм окончательно проснулся и подскочил на кровати. — То есть я приеду.

— Ну вот и чудесно, дочь, значит, скоро увидимся. Мама ужасно соскучилась и ждет не дождется когда увидит свою красавицу дочь.

Моё лицо при этих словах окончательно приобрело кислое выражение, словно я съела лимон. Мы распрощались, и я отпихнула телефон в сторону, как будто это была отвратительная жаба. На лице Сэма прочитала любопытство, хоть и тщательно скрываемое.

— Родители, — вздохнула, закатывая глаза. — Приехали.

— Издалека? — осторожно спросил он, присаживаясь на край кровати. Его обнаженный вид неожиданно смутил, и я опустила глаза, так и не ответив. Все-таки Сэм такой красивый и сексуальный. Сейчас непросто найти мужчин, чтобы и лицо, и фигура, и характер подходили. Как правило, или мордой вышел, но брюшко мешает, или наоборот — внешность в самый раз, а характер — дерьмо.

Вздохнув, поднялась, не сразу сообразив, что тоже стою перед Сэмом в костюме Евы. Щёки мои загорелись, и я схватила простыню, прижала к груди. Мужчина со смешком вытянул ее из моих пальцев.

— Брось, Саш. Неужели ты стесняешься меня?

Я стояла перед ним голая, пыталась прикрыть руками груди с уже вновь взбудораженными сосками, а он смотрел на меня, не отрываясь, и в глазах царило восхищение.

— Доброе утро, — чмокнул меня между бровей.

— Уже не утро, — удрученно пробормотала я. — И не доброе.

Стала собирать свои разбросанные вещи и поспешила в ванную. Хотела закрыть за собой дверь, но не тут-то было — мужчина протиснулся следом за мной.

— Саш, ну Саш, — развернул меня за плечи к себе. — Я не знал, что ты такая бука по утрам. Ну, посмотри на меня…

— Да я обычно в хорошем настроении, если мне его не подгаживают.

— Прости… — он растерялся. — Я не знал… Что я сделал не так?

У Сэма был такой удручающий вид, да ещё его достоинство выглядело не менее грустным, что я рассмеялась. Обхватила обеими руками за шею, прижалась губами к его губам.

— Нет, не ты, мой хороший. С тобой мне просто замечательно. Виноваты мои родители.

Его грудная клетка качнулась от вздоха облегчения, и в следующее мгновение я почувствовала, что и его приятель заметно повеселел.