Из морга в дурдом и обратно

— Призвания у меня не было, — рассказывал он. — Но зато был призыв! Тысяча девятьсот шестьдесят пятый год, я заканчиваю Первый мед и думаю — куда бы пойти? Кем быть? Но там, наверху, все решили за меня — всех, кто был годен к воинской службе, решено было забрать в армию! И не на один-два года, а в «кадры» — на двадцать пять лет! Прямо как при царе Николае Первом! Такое случалось и в прошлом, и в позапрошлом году, но мы отчего-то были уверены, что нас, таких умных и хороших, эта чаша минует. Но не миновала. Мне, конечно, в армию идти не хотелось. Пришлось выкручиваться — тяжело заболевать уже не было времени (нужных людей так сразу, с кондачка, не найдешь), но была возможность поступить в ординатуру, так как я окончил институт с «красным» дипломом. А в ординатуре тогда мест было немного, причем половина из них уже была занята детьми профессоров и доцентов. Я прикинул шансы и подал на кафедру психиатрии, куда уверенно проходил. Вот так я и стал психиатром.

— Не жалеете? — спросил с места какой-то нахал.

Батенский не обиделся.

— Конечно, не жалею! Ведь мои больные очень редко умирают, а мои диагнозы не может оспорить ни один патологоанатом. Разве есть в медицине лучшая специальность?

— Вы забыли упомянуть, что ваши больные никогда не вылечиваются! — крикнул с места тот же голос.

— Я забыл упомянуть, что психиатрия — очень спорный предмет, — улыбнулся лектор. — И за один и тот же ответ на экзамене можно получить от двух до пяти. Все определяется личным отношением экзаменатора. Еще реплики с места будут?

Реплик не было.

— А самое главное — что работать не надо, — добавил Батенский. — Сидишь целый день, лясы точишь и еще зарплату за это получаешь. Красота!

Глава десятая Трудовые будни

— Тучи сгущаются — Святослав Филиппович любил высказаться красиво и неоднократно вскользь упоминал о том, что на пенсии намерен посвятить себя литературе — начать с мемуаров, а там уж как пойдет. — Чтобы в один и тот же день заявиться в пять отделений!

Речь шла о тройке провокаторов — женщине и двух мужчинах, начавших свое хождение по больнице со второго отделения.

Заведующие, получившие сообщение Геннадия Анатольевича, реагировали правильно — гневались и выгоняли провокаторшу вон. Никто, слава богу, не пострадал, но тревога осталась. Тревога, можно сказать, просто витала в воздухе.

— Это означает что? — Главный врач замолчал в ожидании ответа.

— Это означает, что ребята попытались в легкую, с налета, срубить бабла и обломались. — Аргунов, заведующий пятым мужским отделением, оскалил в улыбке желтые прокуренные зубы.

— Борис Леонидович… — укоризненно протянул главный врач. — Вы же культурный человек! Что за выражения «срубить бабла» и «обломались»?

— Я Пажеских корпусов не кончал, — буркнул Аргунов.

— Охотно верю, и я, представьте себе, тоже. И откуда такое легкомыслие? Вы что, всерьез думаете, что это была попытка экспромтом получить с нас какие-то суммы? А если это серьезная разработка?

— Серьезная разработка невозможна без внедрения агента, — пошутил заведующий восьмым женским геронтологическим отделением Ханин.

— А ну прекратили ерничать! — рявкнул главный врач, усиливая эффект ударом ладони о стол. — Как дети, честное слово! Ты, Михал Михалыч, со своими старухами шути, им давно все до… сам понимаешь до чего! А у меня или открывай рот по делу, или не открывай вообще! Третьего не дано.

— Извините, Святослав Филиппович, — опустил голову Ханин.

— Святослав Филиппович прав — они просто так не отстанут, — поддержал начальство Лычкин. — На некоторое время, ну, минимум на месяц, если не на два, нам следует соблюдать повышенную осторожность. И если уж и идти кому навстречу, то только своим, проверенным, давно знакомым клиентам…

— Насчет давно знакомых, Геннадий Анатольевич, я бы не обольщалась, — перебила его Пухова, заведующая одиннадцатым женским отделением. — У моей сестры в поликлинике две недели назад был случай. Пришла к невропатологу на прием женщина с одного из участков. Давно знакомая, можно сказать — доверенная. Попросила больничный на недельку, устала мол, сунула в карман две тысячных купюры и ушла, чтобы через секунду вернуться с двумя оперативниками. Все… Ждут теперь суда.

— Вот тварь!

— Ни хрена себе!

— Кому же верить?

— Там между этой женщиной и невропатологом никакого злопамятства не было, Нина Петровна? — уточнил Лычкин.

— Совершенно никакого. Сестра склонна подозревать, что дамочку могли попросить «помочь» по знакомству. А может, саму на чем-то прижали, она, кажется, бухгалтер, и теперь отрабатывает или зарабатывает расположение.

— Зачем гадать? — подвел черту главный врач. — Мотивы здесь неважны. Важно то, что и от «своих» можно получить подножку. Так что поблагодарим Нину Петровну за хороший пример и сделаем себе зарубку на носу.

— С кем же тогда можно работать? — развел руками Ханин.

— Неправильно ставишь вопрос, — прищурился главный врач. — не «с кем», а «как». А вот так: «семь раз подумай — один раз возьми». Это единственный способ. И побольше внимания уделяйте мелочам. Вон, Геннадий Алексеевич как оперативницу разоблачил! Прямо как Шерлок Холмс! Ты расскажи, чтобы все знали…

Лычкин не без удовольствия рассказал слегка приукрашенную историю с разоблачением провокации.

— А если бы ничего не насторожило — взял бы? — снова прищурился главный врач. — Вот так, с первой встречной?

— Все они когда-то были первыми встречными, Святослав Филиппович, и лишь потом стали старыми знакомыми, — усмехнулся Лычкин. — Но сразу бы, конечно, при первой встрече не взял бы. Попросил бы привести на консультацию брата, присмотрелся и тогда уже… Но если смотреть в корень, то риск есть всегда. По лезвию ножа ходим…

— По минному полю, — поправил главный врач. — Так что будьте бдительны и помните, что лучше вообще не откусывать, чем откусить много и подавиться.

«Так то оно так, но ведь тебе каждый месяц вынь да положь то, что причитается, — подумал Лычкин, стараясь не встречаться взглядом с главным врачом, чтобы ненароком не выдать свою неприязнь. — Ты же не будешь отменять свой „ясак“. А откуда его прикажешь брать? Из зарплаты?»

— Напоминаю — особенно осторожны будьте со списыванием учетных препаратов! — Главный врач погрозил собравшимся пальцем. — Наркоконтроль не спит! И не стоит уповать на то, что ваши пациенты ничего не понимают. Понимают, еще как понимают, а то, чего они не понимают, расскажут ваши сотрудники. Классическая схема же такова — берут за руку одного, а он сдает всю компанию. Вы что, детективов не читаете? Нет? Ну, тогда хотя бы сериалы смотрите… А то ведь какую историю ни возьмешь, так у всех лечение по максимуму! А копнешь — так сразу увидишь, что это туфта. Опять же, если бы вы сами эти таблетки глотали да своим левым клиентам из собственных рук скармливали — тогда еще полбеды. Но вы же их и сбываете, а при торговле ниточка длинная тянется…