Из рода Бурого Медведя. Том 3

— Так точно! — сказал я без всякого энтузиазма. — Вас понял!

— Мария, а вы куда? — спроси Питонов.

— Я должна проверить ещё четыре участка, — сказала она. — Но потом наверно вернусь к вам.

— Ясно, — сказал Питонов, помахивая большой булавой, которую его худоватые, но очень жилистые руки, крутили довольно ловко и легко. Ещё у него было на плече какая-то уж совсем огромная снайперская винтовка. Никита же стоял с автоматом. С фига ли я с дробовиком?

— А чего мне дробовик дали? — спросил я, обращаясь ни к кому конкретно.

Питонов смерил меня взглядом с головы до ноги и отвернулся.

Никита тихо подошёл и сказал:

— Обращаться к старшему по званию следует так: товарищ командир разрешите спросить, уточнить, доложить…

— Но дробовик, — взял я в руки воронёную железку.

— Каждый тащит из дома своё оружие — это обязанность рода, обеспечить пограничника. Патроны нам дают на месте, главное сделать заказ. У оперативных полков, там уж по другому… я ж тебе рассказывал.

В пятидесяти метрах от нас стояли ещё люди, часть внизу, часть на стене как и мы. Но почему-то наш участок был наименее укомплектован.

— Маловато нас, — сказал я. — Слева вон шесть, справ вообще десять.

— Не все бойцы равны, а мы к тому же прямо возле башни, — начал Никита, а потом тихо добавил: — А остальные не хотят служить под командованием Питонова.

— Чего ты там шепчешь Буров?! — послышался грозный голос Питонов, который в пяти метрах кого-то высматривал в оптику винтовки.

— Ничего! — крикну Никита. — Мы о девчонках говорим... неприличные вещи.

— А я думал меня обсуждаете, — послышалось от Питонова.

Я отвернулся и тихо сказал:

— У него наверно слух очень хороший…

— Лучше чем ты думаешь Буров, — послышалось в ответ от Питонова. Но как он мог услышать? Чёрт возьми.

— Я только Никита вот о чём думаю, когда завяжется бой, надеюсь нас прикроют.

— Прикроют, — сказал Никита. — Соседние посты уж точно…

Раздался выстрел. А затем возглас Питонова:

— Есть одна собака!

Никита поднял бинокль, как и ребята из отрядов неподалёку.

— Семеро… антропоморфы! — сообщи Никита.

Послышались выстрелы с трёх сторон, в том числе короткие пулемётные очереди с башни — Питонов тут же дал им приказ «Не стрелять!». Крикнул, что сами справимся. Дальние группы-посты, которые стояли за сто и дальше метров пока молчали, взяв врага в прицел. Я взял у Никиты бинокль и увидел как среди зелёнки, мчатся на нас к стене вражеские туши, высокие трёхметровые антропоморфы… прыжками вперёд, на пять десять метров!

— Они сейчас запрыгнуть к нам наверх! — выкрикнул я возмущённо.

— Какой ты умный Буров, — сказал саркастично Питонов и опять выстрелил, а потом проматерился. Значит промахнулся.

Я поднял бинокль. По ним стреляло человек пятнадцать, с трёх постов. Они дёргались, но бежали, словно не замечая. Триста метров, двести метров… контакт! Я направил дробовик в тушу, которая буквально взлетела на стену и резко возникла передо мной, и… курок остро впился в палец. Я едва его не согнул, поняв в последний момент, что видно забыл переключить предохранитель.

Чёрт!

В меня полетел мат Питонова и очередь от Никиты в помощь. Затем выстрел Питонова. Туша зашаталась, а я бросив дробовик и выхватив широкий меч, кинулся в бой. К нам бежало подмога слева и справа. Пятеро антропоморфов уже были на стене, раздавая нам оплеухи.

Я отскочил в сторону. Получил удар когтями с проносом и с ужасом увидел, как льется кровь из моих потрохов. Еп твою! Удар огненной стрелой, ещё и ещё. В глаза. Но он словно знал мои действия наперёд, лишь заревел закрываясь одной рукой, а второй длиннющей лапой под два метра пытался достать меня. Сильный, гад! Взяв меч в две руки я срезал ему кисть… Волк заревел, обнажая огромные желтые клыки, дохнуло падалью. Выстрел Питонова. Дырка в черепе, там где глаз...

Подмога врезалась в клин антропоморфов. Замелькали топоры, мечи, дубины. Треск волчьих костей, хруст наших. Огнестрельное оружие больше не использовалось. Питонов орудовал булавой, раздавая направо и налево волкам. В конце концов мы задавили их числом, искромсали мечами, изломали дубинами, изрубили топорами. Магию использовал только я один к слову, когда пытался ослепить. Остальные экономили...

Наконец на стене образовались груды кровавого мяса… Отряды оказавшие нам помощь стали расходиться по своим постам, кто-то упрекнул то ли пошутил, что мол «слабовато для вас Рудольф Иннокентьевич», на что Питонов лишь злобно огрызнулся. Затем Никита и Питонов спустились вниз отмываться. Я же зажал ранение в пузо и стал успокаиваться, что бы вылечиться.

— Следи за местностью, — крикнули мне Питонов.

— Сперва залечусь, — ответил я.

— Сейчас я помоюсь и помогу тебе, — крикнул снизу Никита.

Сентябрь, конец, определил я время года. Пасмурно, прохладно, надо ходить в рубашке, что бы не замёрзнуть. Но зелени ещё много. Вдалеке показались каике-то люди. Увидел в бинокль. Я почти успокоился и мог полечиться, когда Питонов поднялся на стену и спросил:

— Ну как там?

— Да никак, — сказал я. — Ничего особенного. Какие-то люди прошли…

— Какие люди?! — заревел на меня Питонов и уставился как на дебила. — Нету тут людей, где ты их видел?! По форме отвечай!

Он винтовку с оптикой и стал обшаривать через неё холмы и зеленные насаждения вдалеке. К слову сказать в пятидесяти метрах от нас всё было выжжено.

Я поднял бинокль, что бы указать. Но людей уже не было.

— Дебил! Где «люди»?! — кричал на меня Питонов. — Куда они шли хотя бы, где последний раз видел.

— В километре. Справа на лево, от березы до холма с мелкими кустами.

Подошёл Никита, взял у меня бинокль.

— Но люди же живут за пределами, — сказал я.

— Живут, — согласился Никита. — Но просто так никто не шатается вдоль наших границ. Есть официальные шесть проходных пунктов. Через них приходят те кто хочет поторговать, обменяться. Когда недалеко возле стены кто-то ходит это не к добру.

Я успокоился и наконец смог залечить себе раны на животе, с помощью Никиты. Запас магических сил осталось ещё много, целых девяносто два процента. Но я прилично проголодался, когда ускорив регенерацию убрал порванную рану. На рубашке цвета хаки, образовались кровавые дыры, как и на белой майке под ней. Спустившись вниз я быстро отмыл тело от крови, но вот рубашку мочить не стал, что бы не мёрзнуть.