Из сумрака сотворится свет

Отец задумался.

– Да, это выглядит правдоподобно. Кто-то подменил препараты, рисковал, конечно, но, видимо, это того стоило в его понимании. Думаю, твой язык все же принес тебе парочку врагов в вашей среде, наверняка. – Я скрипнула зубами. – Но все это снимает с тебя только умышленное причинение вреда. А вот халатность никуда не делась.

Вот же непрошибаемый! Признать, что был неправ, извиниться перед дочерью? Нет, слишком жирно для нее будет. Все равно найти в чем обвинить – всегда пожалуйста.

Ни тогда, ни сейчас я не просила, чтобы он походатайствовал за меня перед Комиссией. Хотя у него и были ресурсы, авторитет. Мне всего лишь было нужно, чтобы отец понял, что его дочь – не взбалмошное чудовище. Понял и больше не ставил мне это в вину. Но нет, признавать своих ошибок он не собирался.

– Что ж, – произнесла я, хлопнув по столу. Чашки звякнули. – Премного благодарна, что поделился со мной информацией. Приму к сведению. На этом позволь откланяться.

Я поднялась и поторопилась к выходу. Суровый оклик: «Мирелла! Мы не договорили!», меня не остановил.

Напротив выхода стоял экипаж, из окна которого выглядывала маменька.

– Поговорили? Вот и чудесно, – прощебетала она. Распахнула дверцу и пригласила меня: – Поехали.

– Как. Ты. Могла. – отчеканила я. —Я же тебя просила.

– Вы оба – жуткие упрямцы, – отмахнулась она. – И вместо того, чтобы просто поговорить, пытаетесь переиграть друг друга – кто упёртее.

– Нет, мама. Я никого не хочу переиграть. Я всего лишь хочу, чтобы со мной считались.

– Не говори глупостей, – вздохнула она. – И поехали домой. Следователя твоего отец предупредит.

– Разумеется, – буркнула я.

И пошла прочь.

Мать в отличие от отца, ничего кричать мне вслед не стала. Это ведь ниже ее достоинства.

А я шла по улице, гонимая злостью и горькими слезами, которые нет-нет, да и катились по щекам.

Глава 2

Всю дорогу к служебной квартире мне не давали покоя мысли, как ни странно, не только о родителях. К этой давней обиде я уже настолько привыкла, что легко запихивала ее подальше в сундук подсознания, или где они там хранятся. Достану и разберу их тогда, когда появится возможность, если это вообще случится.

Сейчас же нужно было осмыслить другое. Как быть с Падуану? Спрашивать ли у него о повторном расследовании моего дела? Или дать ему возможность самому все раскрыть? Ведь если он сразу ничего не сказал, то явно преследовал четкую цель, а не просто забыл или не посчитал нужным оповестить меня. Просто понаблюдать за ним? Удачи мне в этом, ага. Более скрытного и сдержанного человека попробуй поищи.

Выходит, что Падуану очень важно было втянуть в это дело именно меня, раз так глубоко закопался ту историю. И получается, что все эти намеки на Рэду, Фонсо, меня саму – просто рычаги, которые на самом деле никто и не собирался задействовать. Муляж, обманка. И что-то мне подсказывало – спроси я напрямик у следователя, правдивого ответа не дождусь. Как всегда, заговорит зубы, наведет тень на плетень. Тогда есть ли смысл тратить слова? Не то, чтобы у меня на них лимит, но проще тогда уж в пустоту их произнести, чем так и не дождаться внятного ответа от следователя.

Я остановилась и перевела дух – так быстро шла, что аж снег выпрыгивал из-под пяток. Я ни в чем не могу быть уверенной в случае с Падуану. Только в том, что для него мое участие в расследовании важнее, чем для меня, так получается. Сыграть на этом? Ха. Вот уж вряд ли он на мой неумелый шантаж поведется.

Хотела было продолжить идти и вдруг ошарашенно замерла. А что, если я просто следующая жертва? Мало ли что там Падуану говорил о ритуале. Он ведь не обманывает обычно, а просто недоговаривает. Может быть завершающим штрихом в обряде должна быть смерть или кровь не взрослого мужчины, а молодой женщины?

Проходящие мимо пешеходы недовольно обходили меня. Хорошо хоть никто не толкал. Хотя это мне может и не помешало бы. Выйти из ступора получилось не сразу.

За ужином, который нам предоставила приходящая прислуга, все заметили, что я излишне тихая. Ионит в силу такта ничего не спрашивал, лишь бросал на меня внимательные, чуть обеспокоенные взгляды. А вот Падуану сдерживаться не стал.

– Как прошла встреча с родителями?

Делиться подробностями? Нет уж.

– Занимательно.

Моя скупость следователя не устроила.

– Все в порядке? – напирал он.

– Насколько это вообще возможно для нас.

Я позволила себе улыбку, хотя губы и не сразу послушались.

Падуану удовлетворенно кивнул.

Я зло сжала губы и довольно громко стукнула вилкой по тарелке. Оба мужчины подняли головы. Сделала вид, что так и надо, и продолжила меланхолично жевать, хотя внутри и кипели страсти.

А чтобы и дальше не навлекать на себя излишних подозрений, я все же поинтересовалась:

– Как у вас продвигаются дела? Удалось узнать что-то новое или хотя бы выйти на пособников Промба?

Падуану медленно промокнул губы салфеткой, при этом не забыв бросить предупреждающий взгляд на помощника.

– Нет, пока тихо. Поэтому ждем, когда кто-то из них выйдет на вас. Предположительно они будут вас ждать в заведении у старой ратуши. Знаете, где это?

Я кивнула. Ну как можно так противоречить самому себе? Сначала заявить, что новостей нет, а потом указывать, где меня будут ждать.

– Это лишь предположение, полной уверенности нет, – добавил Падуану. – Завтра и проверим.

Я не выказала никакого энтузиазма, поэтому он уточнил:

– Проверим же?

– А у меня есть выбор? – вырвался вопрос.

Накатила вдруг такая тревога, что захотелось убежать отсюда куда угодно. Даже к родителям.

Порыв я, разумеется, сдержала, но Падуану заметил, как крепко я сжала вилку.

– Был. Теперь уже нет.

И я поняла, что не найди следователь точки давления на меня, не согласись я почти добровольно, он бы все равно нашел способ меня втянуть. А еще именно сейчас промелькнула мысль, что я даже не в курсе откуда следователь с помощником. Вероятнее всего они также местные. Тогда история со служебной квартирой еще подозрительнее. Я, конечно, тогда и сама не горела желанием отправляться к родителям, но кто заставлял эту парочку со мной селиться?

Я оглядела комнату словно впервые. Будто до этого смотрела на нее как сквозь дымку, рассеивающее внимание. Будто я так смотрела на всю свою жизнь последние пару лет…

Резко поднялась и направилась к выходу, даже не взяв пальто. В очередной раз за сегодня мне в спину понеслись требовательные возгласы, но я в них не вслушивалась. Промчалась по лестнице, чуть не свалившись кубарем, и выскочила на улицу. Прямо в объятия мороза. Он гостеприимно распахнул руки и вытянул меня из теплой парадной.