Из Тьмы. Арка 2
Шрифт:
Погружённый в чужую плоть, но всё ещё связанный со своей хозяйкой артефакт продолжает выплёскивать из себя силу, но… даже полупарализованная, гидра не собирается умирать! Неужели придётся отозвать тейгу и спасаться бегством?
Обратив на себя внимание Натала, демонстрирую ему несколько сложенных пальцами знаков: «Сердца. Головы. Быстро». — И выпадаю из ускорения. Вокруг начинают падать поднятые взрывом в воздух комья земли. Не тратя более силы и концентрацию на боевое усиление тела, сосредотачиваюсь на связи с тейгу. Через погружённый в плоть гидры меч выплёскивается всё больше злой энергии, подкреплённой желанием причинять боль и убивать.
«Сдохни-сдохни-сдохни! Сдохни в муках
— …ме! Куроме, приди в себя! — пробивается в сознание мужской голос.
Ощущаю, как меня начали трясти. Новая вспышка злобы.
«Кто посмел?! Убить!»
Открываю глаза и вижу отшатнувшегося Натала.
— Это я! Успокойся!
Волевым усилием придавливаю желание убивать и мстительно-садистский угар; концентрируясь на «внутренней тишине», как бы выталкиваю эмоции наружу. Несложная и не особо полезная для меня-Виктора, и так довольно уравновешенного, — эта психотехника оказалась для меня-Куроме настоящим подарком. Особенно когда я её немного доработал воздействием на головной энергоцентр.
В ушах зазвенело, накатило чувство нереальности, а эмоции превратились в бурю за окном: видимую, но неощутимую. С отстранённым любопытством гляжу на напряжённо-обеспокоенного Натала.
Полезная штука, хоть и ситуативно. Постоянно гасить эмоции не получится: чувство пустой головы не так чтобы приятное, да и сам приём по ощущениям напоминает нанесённую себе оплеуху. К тому же, дабы применить данный навык, нужно понять, что пора бы его использовать, а в запале это выйдет не всегда. Да и с разгоном разума оно конфликтует. Но всё равно: лишь капля магии, а эффект помогает справляться с влиянием целого архидемона! Всё же техники, обращенные на собственный разум — очень небезынтересное и незаслуженно упущенное направление. А я-Куроме зря наговаривала на своё прошлое воплощение. Не такой уж он и бесполезный соплежуй.
— Ты добил её? — спрашиваю отстранённо. Первые слова даются тяжеловато, словно их приходится выталкивать.
— Да, монстр мёртв, — друг сбился, — то есть нет, он…
Перевожу взгляд на гидру. По массивной туше течёт густая тёмная кровь из свежих, не успевших закрыться ран, пронзённые головы тоже кровоточат, а ещё…
— Она плачет? — произношу со всё таким же отстранённым удивлением. По связи с новой марионеткой доносились эманации страдания, покорности и желания если не прекратить муки, то хотя бы просто умереть.
— Не знаю. Я пробил её сердца и головы, гидра успокоилась, но потом снова началась какая-то х… — друг сдержал просящееся на язык ругательство, — что-то непонятное. Даже я ощутил страдания монстра, и… от тебя снова веяло той странной «жаждой убийства». Очень сильно. Я очень испугался за тебя, Куроме. И твои глаза…
— Что глаза? — я поморгал и огляделся, — Вроде всё хорошо.
— Они светятся.
Удивлённо моргнув, отзываю Яцуфусу в пространственный карман и призываю тейгу в руку. Всмотревшись в отражение на полированном металле клинка, замечаю затухающие в тёмно-серой радужке фиолетовые искры.
— Занятно. Видимо, побочный эффект. Всё хорошо, Натал, просто я не привыкла к новому приёму и немного не рассчитала, — про себя хладнокровно отметил необходимость детально изучить возможные последствия духовным зрением. Потом, не сейчас.
— С тобой правда всё хорошо? — недоверчиво уточнил парень.
— Правда, — не покривив душой, ответил другу. Подтверждая эти слова, легко поднимаюсь и начинаю приводить себя в порядок. Ну, насколько это возможно в перепаханных, как после артобстрела, провонявших болотом, кровью, резким запахом кислоты и внезапно древесной стружки джунглях. Как ни странно, самочувствие действительно
оказалось неплохим. Даже удивительно неплохим после таких-то трат силы и пропущенной сквозь себя тёмной энергии. Или это потому, что основной поток шёл через Яцуфусу? Может быть. Но всё равно странно.— Тогда домой?
— Угу, — отзываю новую марионетку в пространственный карман и двигаюсь к одному из поваленных деревьев. — Только перекусим и дождёмся Прапора. Его вроде не так уж и сильно поломали, должен сам дойти.
— Хорошо, — кивнул парень. — Если с тобой всё в порядке, то мы должны серьёзно поговорить, — голос друга стал строгим, а скрещённые на груди руки подчёркивали недовольство. — Твой риск был неприемлем! Ты понимаешь, что могла погибнуть в этом лесу? Ради чего ты рисковала, Куроме? Ради какого-то монстра?
— Всё было под контролем, — лениво отмахиваюсь от претензий. — Если бы последний трюк не сработал, я бы первая отступила, а в случае чего нас бы прикрыл Прапор или эйпман.
— Нам следовало отступить в самом начале, когда гидру не удалось поразить с первым ударом. Монстр A-класса слишком опасен!
— Да. Но теперь он опасен для наших врагов.
— Ты что, не понимаешь?! — взорвался Натал. Друг высказал мне всё, что накипело: и про непонятные эксперименты, и про чрезмерную скрытность, и про неоправданный риск. Даже распущенное поведение приплёл!
Ну, а виноватая во всех грехах легкомысленная и распущенная девчонка молча кушала печеньки, предоставляя другу и сокоманднику возможность выговориться. Отстранённость постепенно сошла на нет, но спокойствие осталось.
Я понимала его недовольство: атака на монстра, оказавшегося заметно сильнее, чем предполагалось, и её продолжение после первоначальной неудачи — далеко не идеальное решение. Но нам необходимо прикрытие на случай неудачи и засветки группы. Некто, способный встать между нами и Стоуном с его офицерами или убийцами Фореста, если их всех пришлют по нашу душу. Старые марионетки с этим бы не справились, а вот A-ранговая гидра займёт почти кого угодно. Её и живую-то убить крайне сложно, те же сердца и головы регенератора класса А нужно поражать с минимальным интервалом, иначе у живучей твари есть шанс восстановиться. А уж уничтожить немёртвую… Подобной твари будет начхать на любые повреждения. Пока она способна жрать и передвигаться, тварь будет убивать и регенерировать. Эдакая слабая, «пиратская» версия чудовища ранга S.
Вместе с новым пополнением я начал походить на настоящего кукловода, главная сила которого заключается в подчинённых мертвяках.
Само собой, трёхглавая марионетка не сможет встать стеной на пути преследователей, но этого и не нужно: достаточно призвать её рядом со зданием администрации, как у преследователей образуются более важные дела, чем погоня за нашей группой. Так что да, риск оказался выше расчётного, но времени на вторую охоту нам могли и не дать. Лучше рискнуть сейчас, с монстром, когда, начав проигрывать, можно без проблем отступить, чем прорываться сквозь кордоны озлобленных вояк, а потом стряхивать со следа егерей.
Натал и сам всё понимал, но, видимо, моя акробатика меж злобных пастей и новый приём, который пришлось усиливать резонансом с тейгу, заставили его понервничать. Чую, одним тортиком мне не отделаться.
Вскоре показался Прапор. Весь покрытый болотной грязью, в разорванном и поеденном кислотой костюме, немёртвый всё же не выглядел как жертва клыков огромного монстра. Да, в плоти марионетки виднелись кровоточащие следы от зубов, но не столь обширные и не так много, как должно быть. Очевидно, кожа Мастера пути укрепления поддалась зубам гидры далеко не везде. Похоже, миньон оказался куда прочнее, чем я думал. Посмотрев на этого крепкого орешка с нотками восхищения и лёгкой зависти, отозвал героя в пространственный карман. Позорная кличка Грузчик ему теперь не грозит.