Из тьмы

“Нет, спасибо ... я видел его”, - сказал Эалстан. “Учитывая то, что случилось со мной после того, как я это сделал, я не очень рад делать это снова”. Словно в знак сочувствия, его раненую ногу кольнуло. Он еще раз взглянул на рекламный плакат. “Нет, нам не нужно беспокоиться об этом. День будет праздничным, поэтому никто не пойдет на работу”.

“В любом случае, никто из тех, кто ищет предлог остаться дома”. Хестан действительно очень серьезно относилась к работе.

Когда Эалстан вернулся домой, он обнаружил, что Ванаи и его мать уже слышали о королевском визите. “Глашатай ходил по улицам, выкрикивая новости”, - сказал Элфрит. “Разве ты не слышал его?”

“Э-э, нет”, - признался Эалстан. Возможно, он сам слишком серьезно относился к работе. Если глашатай прошел мимо - а он, вероятно, прошел - он прошел незамеченным. Эалстан взглянул на своего отца. Хестан тоже выглядел озадаченным. Кто бы мог подумать, что колонки цифр могут быть такими заманчивыми? Эалстан задумался. Он перевел взгляд со своего отца на Ванаи; по крайней мере, у него были веские причины находить ее привлекательной. “Как ты?” - спросил он.

“Неплохо”, - ответила она. “Завтрак остался на месте. Обед тоже. Если ужин тоже, это будет хороший день”.

“Dada!” Радостно сказала Саксбурх и схватила Эалстана за ногу, единственную часть его тела, до которой она могла дотянуться.

Он поднял ее и крепко чмокнул. Она хихикнула. “Ты была хорошей девочкой сегодня?” он спросил.

“Нет”. В ее голосе звучала гордость за себя. Затем, словно в доказательство своей правоты, она обеими руками потянулась к его бороде.

Он поспешно опустил ее на землю. “Что еще она сделала? Или я не хочу знать?” - спросил он Ванаи.

“О том, что она обычно делает”. Его жена поднесла руку ко рту, чтобы скрыть зевок. “Единственная проблема в том, что я все время так устаю, погоня за ней выматывает меня больше, чем раньше”.

Эалстан поцеловал ее. “После того, как ты проживешь первые три месяца или около того, ты больше не будешь такой измотанной. Во всяком случае, так это работало, когда ты носила Саксбурха”.

“Я знаю”, - сказала Ванаи. “Но теперь все по-другому. До того, как у меня родилась Саксбур, мне не нужно было бегать за ребенком, присматривать за ним и нянчиться с ним. Я все еще ношу Саксбур, даже если ее больше нет внутри меня. Надеюсь, на этот раз это не будет иметь слишком большого значения. Это обязательно что-то изменит ”.

“Тебе не придется прятаться, и не будет иметь значения, если твое маскирующее заклинание спадет быстрее, чем должно, потому что у тебя будет ребенок”, - сказал Эалстан. “Ты уже выяснил это”.

“Ну, я так и сделала”, - призналась Ванаи. “Меня вообще никто не беспокоил. Никто даже не крикнул мне ничего неприятного. Это меня удивило. Возможно, ненависть к каунианцам на какое-то время стала дурным тоном ”.

“Я надеюсь на это”, - сказал Эалстан. “Так всегда и должно было быть. Каунианцы тоже люди”. После того, как эти слова слетели с его губ, он понял, что цитирует своего отца.

Ванаи вздохнула. “Я не думаю, что это имеет какое-то отношение к тому, почему это может выйти из моды. Если бы люди так думали, у нас никогда бы не было особых проблем. Но альгарвейцы ненавидели каунианцев, а рыжих сейчас все ненавидят, так что, что бы они ни сделали, это, должно быть, было неправильно ”.

Со своим собственным вздохом Эалстан кивнул. “Вероятно, ты прав. Я бы хотел, чтобы тебя там не было, но ты, вероятно, есть.” Тогда Элфрит позвал их ужинать, что означало, что они отказались от этого. Это также означало, что они должны были захватить Саксбурха, который иногда думал, что сидеть на высоком стуле было таким же жестоким наказанием, как идти на шахты. Это был один из тех вечеров, когда ужин, каким бы вкусным он ни был, становился чем-то меньшим, чем восхитительная еда.

Когда на следующее утро Эалстан отправился сводить счеты с Хестаном, он заметил незнакомцев на улицах Громхеорта - суровых, деловых мужчин, которые следили за движением транспорта и бросали недовольные, подозрительные взгляды на каждый балкон и окно над уровнем улицы. После того, как он заметил двоих или троих из них, в его голове зажглась лампа. “Должно быть, это телохранители короля Беорнвульфа, пришедшие убедиться, что ничего не пойдет не так, когда он проведет свой парад”.

“Мм, осмелюсь сказать, ты прав”, - ответил Хестан. “Как... эффективно со стороны нового короля”. Они с Эалстаном скорчили рожи. Беорнвульф был марионеткой Свеммеля, и все это знали. Выбор был между марионеткой Свеммеля и неразбавленным марионеткой Свеммелем, и все это тоже знали. Ходили слухи, что Свеммель думал, что его собственная тень замышляет против него заговор. Если Беорнвульф и там подражал ему, то почему кто-то должен удивляться?

По мере приближения парада в Громхеорт прибывало все больше и больше телохранителей Беорнвульфа. За день до того, как король Фортвега должен был пройти через город, Эалстан удивленно остановился. “В чем дело, сынок?” Спросил Хестан.

“Я знаю одного из этих парней”, - ответил Эалстан. “Почему бы тебе не пройти вперед? Я хотел бы поговорить с ним, но я не хочу, чтобы он видел, как выглядит кто-либо из моих родственников ”.

Его отец явно хотел поспорить с ним. После столь же явной борьбы с самим собой Хестан не стал. “В твоих словах слишком много смысла”, - сказал он.

“Интересно, откуда я это взял”, - сказал Эалстан. “Продолжай. Я ненадолго”. Качая головой и бормоча что-то себе под нос, Хестан пошел вверх по улице.

После того, как его отец завернул за угол и скрылся из виду, Эалстан подошел к телохранителю, протянул руку и сказал: “Привет, Алдхельм. Прошло немного времени”.

Охранник изучал его с некоторым беспокойством; он явно не ожидал, что его узнают. Затем его лицо прояснилось. “Эалстан, клянусь высшими силами!” Он сжал руку Эалстана. “Я не знал, что ты здесь. В последний раз я видел тебя, когда мы оба пытались не сдаться проклятым альгарвейцам в Эофорвике”. <