Из жизни кукол

Первым делом она залогинилась на Фейсбуке Промышленная зона Вестберги

Полдень, а за окном темнота.

В это время года кожа у людей, живущих на севере, становится прозрачной.

У многих шведов кожа такая светлая, что видно, как под ней течет кровь. В свете складского фонаря лицо Новы казалось голубоватым.

Они объявлены в розыск. В каком-то смысле это ощущалось как освобождение. Теперь у них есть повод удрать куда подальше.

– После суда было расследование, и меня хотели отправить в специнтернат, но мне удалось сбежать. – Нова закурила. – Несколько месяцев я жила у одного парня, приятеля Налле, этот парень знал одного режиссера. На девчонку похож, симпатичный и незлой. Я уже почти все прожила, что скопила, и стала соглашаться на всякие извращенства. Хотя это ты и так знаешь… Ты и сама такое делала.

– Юсси убил твой брат, а не ты.

– Но в том, что он умер, виновата я.

Чтобы удрать подальше, нужны деньги, и немного они уже скопили. Белую “вольво” надо перекрасить, перебить номера и продать.

За машину они выручат десять кусков. С деньгами, что им удалось выдоить из банкомата, будет почти двадцать семь тысяч. Когда они закончат работать в студии Цветочка, у них будет еще пятнадцать тысяч. Поспать им удалось всего двадцать минут, потом их разбудили и снова отправили на съемки. Вечером – съемки в подвале и, может быть, несколько часов перед веб-камерами.

Как же паршиво работать в кабинке. Они уже обсудили это с другими девушками, и те сказали, что там просто сидишь и ждешь, большинство заглянет – и бежать. Заплатят какие-то гроши за превью, а потом трусят и разлогиниваются. Для секса перед веб-камерой предназначена всего одна кабинка, и только для здешних ветеранок. Мало кто из парней умеет трахаться перед камерой, но у Цветочка в запасе есть пара умельцев. Мужчины почему-то больше любят смотреть, как трахаются, чем на девушку, которая сидит себе одна. Наверное, им нравится рассматривать чужие члены.

Нова протянула Мерси сигарету.

Во рту все еще было солено и тухло, и дым очищал.

– Над тобой издевались? – спросила Мерси.

Она отлично видела, что с Новой обращаются, как с грязью, но самой ей было легче: ее побаивались. У некоторых парней с ней еле вставало. Иногда они сливались, иногда злились и начинали вести себя жестко, но по части жесткости Мерси их пересиливала и чаще всего выходила победительницей.

– Не обязательно просто плакать и соглашаться на боль, – сказала Мерси.

– Это мой стиль актерской игры. Им нравится, и я получаю новые роли.

Нова улыбнулась. Мерси не поняла, говорит она правду или врет. Иногда Нова сама верила в то, что вбивала себе в голову. Нова придумывала себе правду.

– Поработаем здесь пару недель и свалим, – сказала Мерси, и Нова кивнула.

– Свалим в Лос-Анджелес.

Нова потушила сигарету и вызывающе посмотрела на Мерси, потому что знала, что Мерси с большей охотой отправилась бы в Нью-Йорк. Лос-Анджелес представлялся ей некрасивым и скучным – какое-то длинное шоссе, и больше ничего.

– В Лос-Анджелесе все абсолютно крейзи, – продолжала Нова. – Красивые, как не знаю кто, вроде хиппи, расслабляются-загорают, катаются на одноколесных велосипедах и наряжаются обезьянами и плейбоевскими кроликами.

– Ладно, поедем в Лос-Анджелес. Нарядимся обезьянами.

Нова даже не заметила, что Мерси язвит. Мерси не хотела язвить, но так получилось.

– Я поступлю учиться, – сказала Мерси. Ей хотелось заболтать черноту внутри себя, и она стала представлять себе дом. С балкона открывается красивый вид. Она сидит на балконе и читает, а Нова загорает рядом. Кожа у нее больше не голубоватая, а свежая и здоровая.

– Я попробую свои силы в Голливуде, – прибавила Нова.

Иногда ее наивность просто бесит. Мерси осведомилась, что она разумеет под пробой сил.

Нова перестала улыбаться.

– Ну что? – спросила Мерси. – Что-то не так?

– Он жив, да? Тот парень из Евле.

– Цветочек сказал, что да.

Мерси отвернулась. По ту сторону ограды по дороге шел парень с собакой. Похоже, пьяный. Пьяный в стельку. Воздух вдруг приобрел хрустальную ясность и колюче запах металлом.

Так пахнет чернота, подумала Мерси.

Теперь помощь нужна мне.

– Чего ты боишься больше всего? – спросила Мерси.

– Не знаю… А ты?

– Что я знаю: я могу подойти вон к тому парню… – Она показала на парня с собакой. – И убить его на месте. Хотя он намного крупнее меня. Поэтому я собью его с ног и буду топтать ему голову, пока она не треснет. А собаку можно просто заколоть ножом.

Нова ничего не ответила.

– Ну что, пошли? – сказала она после недолгого молчания, но Мерси помотала головой.

– Нет, я хочу понять, объяснить… Я боюсь, что случится что-нибудь еще страшнее. Как будто я это просто знаю, но знаю нутром.

– Не поняла.

– Во мне что-то живет.

– Во мне как будто тоже, – сказала Нова. Мерси знала, что могла бы поверить ей, но решила не верить. Это было бы ложью по отношению к ним обеим.

– Я тебе не верю. Не пытайся быть, как я. Нам надо делать друг друга лучше. Дай мне стать, как ты. Может быть, тогда у нас появится шанс и в этом мире превратиться в близнецов.

На лице Новы появилось страдальческое выражение.

– Я только одного боюсь. Что ты меня бросишь.

У Новы блестели глаза, и Мерси почувствовала себя гораздо бодрее. Нова умела прогонять черноту, и иногда эффективнее, чем алкоголь. Вот как теперь. Она обняла Нову.

Пошел дождь. Мерси увидела, что капли на коже Новы кажутся ржавыми пятнышками. Как кровь. Она поцеловала Нову в лоб, и они вернулись на чердак.

Цветочек одолжил им айпад, на случай, если они заскучают в свободное время. Айпад был набит порнухой, но проверить свои страницы девочки тоже могли.

– Моя очередь, – объявила Нова. Они улеглись на матрас, и первым делом Нова залогинилась на Фейсбуке.

Она принялась прокручивать ленту новостей, а Мерси изучала ее лицо.

– О нас не меньше пятидесяти постов, а… – Нова резко замолчала, и на лице ее появилось выражение опустошенности. – Посмотри, что написала Фрейя! Алиса поделилась на моей странице…

И Нова повернула экран так, чтобы Мерси было лучше видно.

Ей семнадцать, но написано, что восемнадцать Квартал Крунуберг

– “Тойота” в гараже, возле лифтов. – Лассе подвинул ключи Кевину. Кевин пока просматривал папку, которую ему предстояло взять с собой. Несколько фотографий светловолосой девушки, среди них – пара школьных снимков. Школу она заканчивала в Фисксетре, и Кевин только что узнал, что девочка выступила свидетельницей на одном примечательном судебном процессе, который имел место чуть больше года назад.