Избалованные смертью

— Я хочу быть внутри, Даллас.

Ева оглянулась на Макнаба. Он ловко припарковал фургон у тротуара. Временами он раздражал ее до чертиков, но она доверяла ему безраздельно.

— Займешь место рядом с Пибоди. И лучше бы мне не слышать никаких смешков. — Ева вскинула палец, указала на наушник. — Да, четко и ясно. Дадли пошел. Оставайся на месте, Кармайкл, пока не двинется Мориарти. Не наседайте на него, дайте ему свободу маневра. Расчет А, шевелите булками! Живо в церковь!

Рорк наклонился к ней и заговорил, прижимаясь губами к ее уху:

— Подумай хорошенько и не давай им оставить на тебе ни царапины, если хочешь, чтобы они пришли к тебе на допрос одним куском и в сознании.

Не успела Ева ответить, как он повернул голову и крепко поцеловал ее в губы.

— Береги моего копа, — сказал он ей и выпрыгнул из фургона следом за Пибоди.

Ева потянулась за туфлями и встретила загадочно-бесстрастный взгляд Фини.

— В чем дело?

— Я молчу. Ни слова не сказал. У нас тут есть бронежилеты, если хочешь.

— Меня это полнит, — отказалась Ева, и он засмеялся.

— Все равно не поможет, если они выстрелят в голову. Вот, держи. — Фини выдвинул один из ящиков и вытащил бутылку.

— Фини, да ты с ума сошел! Не буду я это пить! Ты же не думаешь, что я буду пить перед операцией?

— А я и не предлагаю пить. Сполосни рот и выплюни. — Фини протянул ей стакан и бутылку ирландского виски. — Ты же хочешь, чтоб они поверили, что ты пьяна и по пьяни попалась в их дурацкую ловушку? Так вот, пусть от тебя разит.

— Дельная мысль.

Ева налила в стакан виски, поболтала во рту, а заодно смочила кожу на горле, как духами, и Фини опять засмеялся. Потом она выплюнула виски, наклонилась вперед и дохнула ему в лицо.

— Ну как?

— Сойдет. А у нас завтра будут гамбургеры из настоящего мяса?

— Возможно.

— Я бы съел во-о-от такущий. А как насчет сладких пирогов? Пироги будут?

— Не знаю.

— Лимонный торт с меренгами. Вот что подходит для летнего барбекю. Или пирог с клубникой.

— Лично этим займусь, если меня не убьют.

— Моя бабушка пекла лимонный торт с меренгами. На меренгах были рассыпаны такие сахарные шарики. Она классно умела печь — бабушка моя.

— Ням-ням. Дадли приближается к церкви. — Ева встала, для проверки еще раз рванула жакет и обнажила оружие. — Ладно, сгодится. Всем расчетам занять места. Выходит Даллас.

— Тебе надо слегка шататься, вдруг они за тобой следят?

Ева выбралась из фургона через задние двери.

— В этих туфлях? Без проблем.

— Удачной охоты.

Ева послала улыбку и захлопнула дверцы.

Она шла не спеша, проигрывая в голове свои действия. Засекла своих копов, но ведь она знала, где искать. Шатаясь, она вошла в церковь.

Он зажег несколько электрических лампочек в форме свечек, отметила Ева, поэтому свет колебался. Она сделала пару неверных, неустойчивых шагов и остановилась в центральном проходе между скамьями.

— Дадли, ты тупая задница. — Эхо ее голоса отразилось от стен и прокатилось по пустой церкви. — Не вздумай тратить мое время зря.

— Я здесь. — Его голос дрожал. Он-то, наверно, хотел, чтобы голос звучал испуганно, догадалась Ева, но она почувствовала, что он давится от смеха. — Я… я хотел убедиться, что это вы. Что он не пошел за мной.

— Не бойся, я не дам тебя в обиду. Мне платят за защиту городских тупиц.

— Вам мало платят. — Он вышел из тени в дальнем конце церкви.

— А ты чего так дергаешься? Сколько мне платят, не твое дело. Тут главное — власть. Это бесподобно — смотреть, как подозреваемые мочой исходят, стоит мне на них надавить. У тебя пять минут, — предупредила Ева, когда детектив Кармайкл прошептала ей на ухо, что Мориарти на подходе.

— Вы не представляете, как много это для меня значит — что вы пришли сюда вот так. Я понимаю, под каким ужасным давлением вы находитесь.

— А на это существует выпивка. К черту давление. Закрою это дело и буду светиться на экранах месяцами. Может, еще одну книгу обо мне напишут. Пара богатых придурков вроде вас с Мориарти… Пресса ко мне на карачках приползет.

— Это не я, это все Слай. — Дадли сделал несколько шагов к ней и опять остановился. — Я его прикрывал, но я не знал, что он натворил. Если бы я знал… Я только сегодня вечером узнал правду.

— Ты даром тратишь время, Дадли. Говори давай, а не то отволоку в участок за приставания к офицеру. Я не в настроении тащиться в Управление, да еще вместе с тобой.

«Мориарти у дверей», — прозвучало предупреждение у нее в ухе, и в тот же миг она заметила легкую вибрацию телефона в кармане у Дадли. Он сунул руку в карман.

— Эй, руки наружу, чтоб я их видела! — Ева принялась пьяным жестом рыться в сумочке.

— Прошу прощения. — Дадли вскинул руки. — Я нервничаю, у меня сердце болит. Вы должны мне помочь! — И он, словно в отчаянии, схватил ее за оба запястья.

Дверь распахнулась у нее за спиной. Еве пришлось подавить инстинктивное желание защищаться. Вместо этого она пошатнулась. И почувствовала, как к ее горлу прижали электрошокер.

— Стой очень тихо! — приказал Мориарти.

— Эй, погоди, погоди! — заорал Дадли. — Еще не время. Черт бы тебя побрал, Слай! Не вздумай жульничать.

— Просто привлекаю ее внимание. — Мориарти опустил электрошокер к плечу Евы.

«Это меня свалит, но не убьет», — подумала Ева.

— Что это за игра, черт побери?

— Это не игра, лейтенант, — сказал ей Дадли. — Игры — это для детей. А это… это приключение. Это турнир. А ну-ка, брось эту хорошенькую сумочку! А не то Слай сделает тебе очень-очень больно.

— О-о-очень больно, — повторил он, когда она заколебалась.

— Давайте не будем нервничать. — Ева разжала пальцы и уронила сумку.

— Жаль, времени у нас маловато. — Дадли отошел назад и наклонился. — Мы-то надеялись, что времени у нас будет побольше, когда очередь дойдет до тебя. И мы собирались устроить это в соборе Святого Патрика. Это было бы грандиозно.

— Это прогремело бы на всю страну, — поддержал друга Мориарти. — А это что за место? Совершенно непримечательное.

— Теперь будет. — Дадли выпрямился и вытащил из-за спинки скамейки шпагу. Взмахнул ею в воздухе.

— Что это такое? — спросила Ева.