Избави нас от зла

— Так вы явились за моим благословением, как если бы я действительно была вашей матерью?

— Кого еще я мог бы просить о благословении и любви, как не женщину, которая, помимо Эмили, для меня дороже, чем все остальные в этом мире?

Роберт поднялся на ноги. Он взял руку Миледи и поцеловал ее.

— Если вы меня любите, — прошептал он, — то помолитесь о моем счастье. — Он подошел к двери, обернулся и сказал: — Спокойной ночи, Миледи.

Закрыв за собой дверь, он быстрыми шагами стал удаляться по коридору.

Миледи осталась сидеть у камина одна, с бокалом вина в руке и бутылкой, поставленной на пол возле кресла.

«В

тот день, далеко не по своей воле, я видел на Друри-лейн два или три дома с отмеченными красными крестами дверьми и надписью “Господь, помилуй нас!”, которая явилась для меня первым зрелищем такого рода, печальнее которого, насколько я помню, мне никогда не доводилось видеть». Сэмюель Пипс. Дневники

Роберт сразу же лег в постель, но сон не приходил. Он ощущал нараставшее беспокойство, хотя не мог бы сказать, крылось оно в предвкушении удовольствия или причиной ему был страх. В конце концов он сдался и вышел на балкон. Там он долго стоял, вглядываясь в ночь и прислушиваясь к шуму деревьев парка. Потом, словно движимый каким-то внезапным предчувствием, он покинул балкон и поспешил к двери в комнату Эмили. Он не заходил к ней ночью с той поры, когда она поправилась. Дверь, которую она обычно запирала, оказалась открытой, и он вошел в спальню. Эмили сидела в постели.

— Ты тоже не можешь уснуть, — прошептала она.

Роберт подошел к ней.

Какое-то время она смотрела ему в глаза, потом сняла с пальца кольцо и протянула ему.

— Надень его.

Роберт послушно выполнил ее просьбу.

— Этого будет достаточно для венчания? — спросила Эмили шепотом.

Она улыбнулась и поцеловала обнявшего ее Роберта.

— Помнишь, мистер Уэбб сказал нам однажды, что мужем и женой людей делает не священник, а только их взаимная любовь?

Она снова поцеловала его и сказала:

— Вот как я нашла ответ на свой вопрос.

Только позднее, когда она устроилась на его груди как на подушке, Роберт впервые разглядел на ее теле подозрительные отметины. Две ярко-красные точки на бледной коже ее спины. Он мгновенно окаменел, а Эмили, ощутив его напряжение, подняла голову и посмотрела на него сонными глазами.

— В чем дело? — пробормотала она.

Вместо ответа Роберт прикоснулся к отметинам.

— Ты их чувствуешь? — просил он.

Эмили нахмурилась. Она изогнулась и провела по пятнам кончиками пальцев.

— Возможно, это укусы насекомых, — сказала она.

— Не похоже… — возразил Роберт, сделал паузу, потом пожал плечами: — Не содрала ли ты еще не совсем зажившие старые ранки?

Эмили посмотрела на него.

— Возможно, и так, — ответила она, потом потрогала их еще раз и покачала головой. — И все же я не ощущаю их как содранные болячки. Это что-то… более свежее.

Она вяло улыбнулась Роберту и спросила:

— Чем еще это может быть, кроме укусов насекомых?

Она снова обняла его и уснула, свернувшись калачиком. Роберт подумал, прислушиваясь к ритму ее тихого дыхания, чувствуя, как ей спокойно на его груди, что она, вероятнее всего, права и что действительно нечего бояться. Постепенно он тоже стал засыпать, но внезапно снова очнулся. Очевидно, Эмили снился кошмарный сон. Она неистово металась и стонала. Простыни были влажными. Ее стало трясти, и Роберт увидел, что кожа девушки блестит от пота. Две отметины на ее спине покраснели еще больше, а когда он прикоснулся к ним, Эмили вскрикнула и резко дернулась в сторону. Теперь ее трясущееся тело содрогалось в ужасных конвульсиях. Она смотрела на Роберта так, будто не узнавала его. Потом она согнулась, свесилась с кровати, и ее стало рвать.

Роберт помчался на поиски Миледи. Он обнаружил ее в прежней позе возле камина.

— Вы кормились ею? — выкрикнул он.

Миледи подняла на него недоуменный взгляд.

— Вы бредите, Ловелас.

— У нее на спине отметины. Это следы клыков Лайтборна или ваших?

Взгляд Миледи продолжал оставаться озадаченным. Он схватил ее за руку и потащил за собой. Начав понимать, в чем он ее обвиняет, она стала с возмущением отвергать свою причастность, и Роберт поверил ей.

— А Лайтборн, — воскликнул он. — Должно быть, это его работа!

Миледи отрицательно покачала головой.

— Последние две ночи Лайтборн охотился в Дептфорде.

К своему удивлению, Роберт понял, что его охватило какое-то болезненное разочарование. Ему хотелось, чтобы виновной оказалась Миледи, хотелось обнаружить что-то такое, что он мог бы предотвратить.

— Вероятно, это не более чем жар, — сказал Роберт.

Он остановился перед дверью в спальню Эмили. Миледи посмотрела на него. Ее лицо больше походило на маску.

— Давайте удостоверимся в этом, — ответила она.

Эмили в спальне не оказалось. Кровать пуста, с нее было сорвано все постельное белье. Ведущая на лестницу дверь была незаперта. Роберт бросился к ней. Он подошел к лестнице и увидел оставленную в самом низу одну из простыней. В тот же миг со стороны холла послышался звук захлопнувшейся двери. Он стремглав сбежал вниз по лестнице, выскочил через парадную дверь на улицу, но догнать Эмили не успел. Ее не было видно ни на аллее Мол, ни в парке, как он ни вглядывался в заросли.

— Этот город, безжалостное место. В нем легко потерять того, кто тебе дорог, — услышал он шепот Миледи. Она взяла его под руку. — Мы должны немедленно начать поиски.

Удача ускользала от них все утро. Только после полудня они повстречали нищего, который видел завернутую в простыни девушку, которая сидела, дрожа всем телом, на крыльце какого-то дома в конце Друри-лейн. Они сразу же отправились туда и нашли еще людей, которые тоже вспомнили, что видели ее. След Эмили привел их к церкви Сент-Джайлз в самом сердце зловонных воровских притонов. Роберту вспомнился мясник, который ограбил его здесь, и он стал опасаться наихудшего. Но след девушки вел дальше, и это оставляло надежду.

Наконец, уже приближаясь к церкви, они увидели громадную толпу собравшихся перед ней людей. В этой толпе каждый смотрел на небо, причем одни громко рыдали и стонали, а другие заливались слезами молча. До слуха Роберта и Миледи доносились выкрики. Протиснувшись ближе, Роберт узнал голос.

— Там ангел в белых одеждах! — пронзительно кричала Эмили. — Пылающий, смертельно белый!

Роберт рванулся вперед, расталкивая локтями толпу, и увидел, что Эмили, как и вся толпа, вглядывалась в небо. Ее простыни были изодраны и запачканы грязью. Они походили на вынутые из могилы погребальные одежды. Все ее лицо было покрыто пятнышками и язвочками.